Джек Вэнс - Марун: Аластор 933 Страница 20

— Мне это в голову не приходило. Куда мы идем?

— Вон туда, вверх по улице Смышленой Блохи... Понятное дело, вы не прочь узнать, почему эту улицу так называют.

Пока они шли, Лоркас рассказывал скабрезную притчу. Эфраим пропустил ее мимо ушей. Обогнув очередной угол, они оказались на улице, где преобладали специализированные и даже сомнительные заведения — киоск, торговавший жареными улитками, пассаж для любителей азартных игр, кабаре, украшенное красными и зелеными фонарями, бордель, магазин новинок, туристическое агентство, лавка с витриной, изображавшей стилизованное дерево жизни — золотистые фрукты на ветвях служили рекламными ярлыками-ценниками, но кто-то украсил прописные наименования товаров таким количеством капризных завитушек, что они практически не поддавались прочтению. Здесь Лоркас остановился:

— Только говорить буду я — если Скогель не задаст вопрос, обращаясь непосредственно к вам. Его чудные манеры всех отпугивают — но я-то знаю, это напускное. Подозреваю, по крайней мере. Так или иначе, ничему не удивляйтесь. Кроме того, если Скогель назовет цену, сразу соглашайтесь, даже если у вас есть возражения. Скогель не выносит любителей торговаться. Ну, пойдемте, попытаем счастья!

Лоркас зашел в лавку. Эфраим неохотно последовал за ним.

Из полутьмы в глубине лавки появился Скогель — тощий, как жердь, среднего роста, с длинными руками, круглым лицом воскового оттенка и торчащей во все стороны пыльно-бурой щетиной волос.

— С добрым аудом! — приветствовал его Лоркас. — Вам так и не удалось что-нибудь получить с нашего приятеля Будлза?

— Конечно, нет! Но я ничего и не ожидал — и обошелся с ним соответственно.

— То есть?

— Вам известны капризы Будлза. Водный настой какодила — все, чего он от меня добился. Сможет ли какодил способствовать достижению его целей? Это уже другой вопрос.

— Мне он не жаловался — хотя, по правде говоря, в последнее время Будлз выглядит несколько подавленно.

— Он в любой момент может обратиться ко мне за утешением, это зависит только от него. И кто же у нас этот господин? Что-то в нем напоминает руна, но что-то еще говорит об инопланетном воспитании.

— Вы правы в обоих отношениях. Мой спутник — рун, но он недавно провел довольно много времени на Нуменесе, а также на Брюс-Танзеле. Вам, конечно, интересно было бы знать, какого черта его туда занесло? Ответ прост — у него отшибло память. Я сказал ему, что на его месте я в первую очередь обратился бы за помощью к вам.

— Еще чего! Я не храню память, как слабительное, в коробочках с аккуратными ярлычками. Ему придется самому изобрести новые воспоминания. Это достаточно просто, не правда ли?

Лоркас обменялся с Эфраимом удрученно-веселым взглядом:

— Будучи человеком неуступчивым, мой знакомый не желает довольствоваться подделкой и настаивает на восстановлении оригинальных воспоминаний.

— У меня их нет. Пусть ищет там, где потерял.

— У него их украли. Похититель посадил его, беспамятного, на звездолет, следовавший до Брюс-Танзеля. Мой знакомый всей душой надеется найти и наказать обидчика — о чем красноречиво свидетельствуют его решительный подбородок и горящие глаза.

Закинув голову, Скогель расхохотался и шлепнул ладонями по прилавку:

— Совсем другое дело! Так им и надо! Расплодились, мошенники, наживаются безнаказанно, управы на них нет! Мщение, возмездие! Что может быть лучше? Желаю удачи! Доброго ауда, сударь.

И Скогель, повернувшись к посетителям спиной, промаршировал на негнущихся ногах в полумрак, царивший в недрах его лавки. Эфраим с изумлением глядел ему вслед, но Лоркас жестом посоветовал хранить терпение. Через некоторое время Скогель вернулся к прилавку:

— Так что вам будет угодно на этот раз?

Лоркас ответил:

— Насколько я помню, неделю тому назад вы сделали одно любопытное замечание...

— По какому поводу?

— По поводу психоморфоза.

— Громкое слово! — ворчливо отозвался Скогель. — Я употребил его необдуманно.

— Не может ли этот процесс иметь какое-то отношение к затруднениям моего знакомого?

— Разумеется, может. Почему нет?

— И в чем заключается, в данном случае, причина психоморфоза?

Скогель оперся на прилавок, наклонился над ним и всмотрелся Эфраиму в лицо с напряженным вниманием филина, прислушивающегося к ночным шорохам:

— Вы — рун?

— Несомненно.

— Как вас зовут?

— Судя по всему — Эфраим, кайарх Шарродский.

— Значит, вы богаты.

— Мне неизвестно, богат я или нет.

— И вы желаете восстановить свою память?

— Само собой.

— Вы обратились не по адресу. Я предлагаю товары и услуги совсем другого рода. — Скогель хлопнул ладонью по прилавку и повернулся, чтобы снова уйти.

Лоркас вкрадчиво произнес:

— Мой знакомый настаивает на том, чтобы вы по меньшей мере приняли вознаграждение или гонорар за консультацию.

— Вознаграждение? За что? За слова? За догадки и гипотезы? Вы что думаете, у меня нет ни стыда, ни совести?

— Ни в коем случае! — твердо заявил Лоркас. — Но мой знакомый хотел бы знать, куда и каким образом пропала его память.

— Что ж, выскажу предположение — так и быть, бесплатно. Вашему знакомому скормили ворс фвай-чи. — Скогель обвел рукой полки, сундуки и шкафы своей лавки, уставленные флаконами и бутылями разнообразнейших форм и размеров, пучками кристаллизованных трав, каменными кувшинами и горшками, какими-то металлическими приспособлениями, склянками, пузырьками и пробирками — не поддающееся описанию нагромождение всякой чепухи.

— Открою вам истину! — глубокомысленно объявил Скогель. — По большей части мой товар, в функциональном отношении, абсолютно бесполезен. В психическом, символическом, подсознательном плане, однако, он чрезвычайно эффективен! Каждый препарат исполнен зловещей силы — порой я чувствую себя осажденным духами стихий. Например, отвар паучьей травы с микроскопической добавкой перетертого дьяволова ока дает потрясающие результаты. Бенкенисты — молокососы, недоумки! — утверждают, что мои препараты действуют только на тех, кто в них верит. Неправда! Паракосмические флюиды, не поддающиеся человеческому пониманию, пронизывают наш организм — как правило, мы их не ощущаем и не осознаем, ибо наши органы чувств лишены опоры, ведут отсчет в другой системе координат, перемещающейся, если можно так выразиться, вместе с этими таинственными течениями. Только проверенные временем практические методы, вызывающие насмешки и презрение бенкенистов, позволяют в какой-то мере манипулировать этой непостижимой средой. И что же? Меня называют шарлатаном за то, что я констатирую непреложный факт! — Торжествующе улыбаясь во весь рот, Скогель яростно шлепнул по многострадальному прилавку.