Мария Гинзбург - Герой должен умереть Страница 21

Но тринадцати кэцэров недостаточно, чтобы удержать планету. Однако, как показывает опыт кэцэрских поселений на Тарке, первые дети в семьях колонистов появляются лет через десять – пятнадцать. Даже такому совершенному организму, как наш, требуется время, чтобы приспособиться к местной силе тяжести, климату, радиационному фону. Таким образом, мы оказались перед дилеммой – завоевать планету, власть над которой нам будет некому оставить, либо потратить первые пятнадцать лет на то, чтобы увеличить собственную численность. Но никому неизвестно, как изменится обстановка к тому времени. Сможем ли мы захватить планету тогда? К тому же, и это было главной трудностью – лет через пятнадцать практически все члены нашего отряда потеряют фертильность.

Кэцэр, еще не прошедший первую линьку, чрезвычайно гибок и приспособляем. Если с ним сольется большое количество партнеров одновременно, подросток превращается в биологическую фабрику по производству детей. Отметав сотни две личинок, он умрет от истощения. Так поступил Высший Кэцэр со всеми подростками при высадке на Руткэцэглен.

Так сейчас решил поступить и Иньяр.

Юлер был смышленым, и немного стеснительным. Он родился на Тарке и вряд ли знал эти старые предания – а не то бежал бы от нас сразу, как только мы приземлились.

Я обнаружил двоих аборигенов, которые вполне подходили в качестве закуски для Яньара. Один из них был староват, но что поделаешь – привередничать не приходится. Я овладел их разумами, заставил покинуть постели, в которых они спали, и направиться к выходу из поселения.

Я сполз с монумента и последовал за своими жертвами. Часовым я отвел глаза заблаговременно, и они не заметили нас. А вот один из загипнотизированных аборигенов чуть не сломал себе ногу, когда пробирался через окоп, и едва не пришел в себя от боли. Я чуть усилил мощность воздействия, и до Ступеней Ожидания перед Шамболором мы добрались без всяких приключений.

– Яньар, открывай, – сообщил я. – Наша кормилица пришла, молочка принесла…

В ответе Яньара не было четких символов – только тревога, страх, усталость. Ну, а что он еще мог испытывать, оставшись один на чужой планете в совершенно разжиженном состоянии?

Ворота между двумя декоративными башнями – Привратниками, – распахнулись. Я, подбадривая запыхавшихся аборигенов видениями еды, денег и женщин (местная раса оказалась разделена на два пола, как и тарки, а в Совет Трехсот входили только мужчины) прогнал их через Сторожевую Долину. Уж больно слабо отвечал Яньар, надо было поторопиться. Мы вошли в башню, где обосновался Яньар, и поднялись на второй этаж. Первый был нежилым, там находилась автоматика, отвечавшая за контроль защитного контура над Диразом.

Тут меня кто-то так огрел силовым полем, что меня чуть не разбрызгало по стене.

Юлер на миг отвлекся от главного компьютера, управлявшего башней, оглянулся и оторвал руку одному из аборигенов. Тот завопил. Его товарищ по несчастью заорал тоже. Я перестал разглядывать железную кувалду у себя в брюхе. В воплях аборигенов слышалась последовательность звуков. Я уже заметил, что они были телепатами, как и мы. Но параллельно существовал фонетический язык, с которым неплохо было бы познакомиться.

Из плеча первого аборигена хлынула кровь. Юлер припал к плечу и жадно напился.

– Ты голоден, Юлер? – мягко спросил Яньар.

Яньара Юлер тоже пригвоздил к стене, обломком стальной рамы, настроил излучатель на электромагнитное поле и накрыл нас обоих. Теперь мы не могли сменить облик, да и вырвать кувалду из стены мне было не под силу.

– Нет, отрыжка только какая-то тухлая, – рассеянно ответил Юлер и закусил рукой.

– А что ты ел? – спросил Яньар.

– Плутоний, – хмуро ответил Юлер.

Еще один Высший Кэцэр, совсем еще юный. Что-то Крогт расщедрился в последнее время.

Я смотрел, как он нажимает что-то на клавиатуре. Аборигены были меньше нас, и как следствие, пальцы у них были заметно тоньше. Юлеру пришлось превратить нижнюю часть своей руки в пучок тонких щупалец для того, чтобы иметь возможность пользоваться их клавиатурой.

– Сырой? – уточнил Яньар.

– Там бомба была, – сообщил Юлер.

– Что с остальными? – спросил Яньар.

Юлер наконец отвлекся от компьютера и обернулся к нам. Вот мне очень интересно, что за программу он там пытался запустить.

– Трахаются друг с другом! – выкрикнул он. – Все вместе! Ясно? И будут трахаться еще часов пять, я им внушил на полную…

– Что ты собираешься делать? – спросил я.

– Открою ворота и выдам вас местным, – ответил он. – А пока они будут с вами развлекаться, приму вид кого-нибудь из них…

– Понятно, – пробормотал Яньар. – Если ты не будешь доедать этого аборигена, отдай его мне, будь добр.

Юлер подтолкнул туземца. Тот сделал несколько неверных шагов и упал на Яньара, который занялся им без излишних проволочек. Юлер же переключился на меня.

– Ты знал, что они хотят со мной сделать! – воскликнул он. – «Я буду показывать тебе эти картинки»! И ты не сказал мне! Ты…

– Ну, убей меня теперь, – сказал я.

Юлер в бешенстве укусил меня в плечо. Сам-то он сохранил облик хитинового чудовища, а я изображал из себя мягкого белкового аборигена. Короче говоря, не могу сказать, чтобы мне это сильно понравилось.

Яньар разделался с туземцем. Первым делом он отшвырнул от себя стальную раму. Ему, Высшему, хоть и разделенному, это было раз плюнуть, как выражаются аборигены. Я думаю, он прикинулся беспомощным только для того, чтобы не нервировать Юлера и выяснить его планы. Яньар оказался рядом с Юлером и отодрал его от меня. Затем он вырвал у него излучатель, как следует приложил излучением и швырнул в угол. Юлер стек по стене.

– Наш друг Мибл любит боль, – сказал Яньар меланхолично. – Но не думаю, что до такой степени.

Он дотронулся до меня. Боль сразу утихла, хотя смотреть на свое изуродованное плечо мне не хотелось. Если бы в нем действительно находился сустав, как у туземцев, я бы больше никогда не смог шевелить рукой. Я ощущал странный зуд в голове, словно кто-то пытался передать мне телепатемму с очень большого расстояния.

– Да, Мибл не предупредил тебя, что мы хотим с тобой сделать, – продолжал Яньар. – Но он и не внушил тебе, что высшее счастье в жизни – стать королевой-маткой.

Он перевел взгляд на меня.

– Хотя должен был… Чем и сорвал всю затею. Эх, Мибл, Мибл… Это непрофессионально.

– Я знаю, – ответил я.

– Иньяр убьет тебя, скорее всего, – сообщил Яньар любезно.

– Что-то многовато желающих последнее время, – усмехнулся я.

В этот момент я, наконец, услышал телепатемму, которую никак не мог принять. Причина оказалась не в расстоянии. А в том, что на контакт со мной выходил совершенно иной разум.