Кир Булычев - Город наверху Страница 27

Не выдержав встречи с невероятным, Гера проваливалась в тошнотворное озеро обморока, который не дарит благодатного небытия, а держит между действительностью и беспамятством.

Крони смотрел на нее в растерянности. Он видел, что с девушкой что-то неладно. Такой встречи он не ожидал. Он не подумал, что за тонкой маской знатной госпожи скрывается боль, растерянность и страх смерти, и ложно истолковал ее слова и действия.

Девушка еще смотрела на него, но глаза ее уже не видели трубаря, а замыкались на внутреннем мире кошмаров и неминуемой боли. Кисти ее рук лежали и казались голубыми.

С того момента, как Крони, потеряв терпение, открыл дверь отмычкой и встретил Геру, он был поражен ее видом. И виной тому была не столько болезнь, которая успела многое сделать за прошедшие дни, а то, что образ Геры оторвался от самой девушки и воспоминание смешалось с улыбкой Наташи, родился новый, скорее идеальный образ, которому Гера не соответствовала. Она оказалась и меньше ростом, и худее, и бледнее, чем должна была быть. Одежды ее, показавшиеся трубарю столь роскошными, были ветхи, и застиранные пятна на них были видны даже при том скудном освещении, которое казалось ослепительным неделю назад. И лицо Геры было не голубым, а землистым и не очень чистым – это было лицо подземного жителя. Реальный облик Геры, хоть был неожиданным и горьким, не привел к разочарованию, лишь вызвал жалость и желание прижать ее к груди и успокоить. Он не удержался и сказал об этой жалости вслух, а реакция на его слова была холодной и презрительной. Крони ожидал какой угодно встречи, но не такой. И растерянность, желание спрятаться в раковину показались ему врожденной спесью, к которой не подберешь ключа.

И вдруг Крони понял, что Гере плохо, что она теряет сознание, и когда голова ее упала, запрокинувшись на спинку кресла, и на углах губ показалась розовая пена, он бросился к Гере, опустился перед ней на колени, и рука его замерла в воздухе, потому что надо было что-то срочно предпринять, а Крони забыл о том, что он не один. И неизвестно, сколько бы он стоял на коленях, ощущая, как замерло вокруг время и он как бы подвешен внутри прочной и глухой сферы.

– Крони, – защекотало в ухе, и трубарю понадобилась секунда или две, прежде чем он понял, чей это голос. – Мы здесь, – сказал Круминьш. – Не бойся, мы все слышим и видим! Я передаю микрофон Аните.

– Крони, милый, – сказала Анита, вздохнула в микрофон, и Крони представил ее широкое, доброе лицо, на котором кружками нарисованы карие зрачки. – Не волнуйся. Как только мы поднимем ее наверх, мы ее вылечим. Я ручаюсь.

– Спасибо, – сказал Крони. И он был благодарен Аните не столько за слова, сколько за то, как они были сказаны.

– А пока, – сказала Анита, – сделай следующее. Гюнтер говорит, что прямо под правой рукой в твоем поясе есть карман. Вынь три красные пилюли и раствори их в воде.

Для того чтобы Гера выпила лекарство, ему пришлось приподнять ее голову. Волосы на затылке были мягкими и теплыми, и голова послушно поднялась.

Гера стискивала зубы, и Крони уговаривал ее шепотом:

– Пей, пожалуйста, пей. Это не горько. Это тебе поможет.

Губы шевельнулись. Гера глотнула и поперхнулась.

– Ну что ты, – сказал Крони. – Не спеши. Это вкусно.

Гера балансировала на неустойчивой планочке, протянутой между забытьем и реальностью. Голос Крони, рука, поддерживающая ее затылок, и вкус напитка сливались в умиротворяющую картину, сродни доброму сну. И когда, выпив напиток и ощущая, как он наполняет ее ласковым теплом, она открыла глаза, то близко, совсем рядом увидела глаза Крони и не испугалась, потому что они были добрыми.

И они замерли оба. Как будто боялись спугнуть это мгновение.

Крони услышал, как в ухе пискнул голос Аниты:

– Теперь ей будет лучше.

Но голос Аниты был чужим, он только мешал сейчас, и Анита поняла и замолчала.

– Что это было? – спросила Гера, не открывая глаз.

– Лекарство, – сказал Крони.

Гера чуть кивнула.

– Гера, – сказал Крони.

– Что?

– Я поднялся наверх, – сказал Крони. – И дошел до города.

Гера молчала. Впервые за много дней ей было тепло.

– Города нет, – сказал Крони. – Город разрушен.

– Я знала. Нам говорил учитель. И отец.

– Города нет. Он разрушен. В самом деле была война. Но главное не в этом. Все остальное, к счастью, ложь.

– Что ложь?

– Ложь то, что наверху такая же пещера, как и здесь, только обширней. На самом деле там нет пещеры. Там поверхность.

– Поверхность?

– Ну как объяснить это тебе? Поверхность – это когда нет потолка.

– А где потолок?

– Потолка вообще нет. Представь себе шар. Сейчас мы с тобой внутри шара. А поверхность – это то, что снаружи.

Гера не стала спорить.

– Как хочешь, – сказала она сонно.

– Дай ей одну желтую пилюлю, – сказала Анита. – Мне не нравится ее голос.

– Что это?

– Проглоти, – Крони протянул Гере пилюлю.

Гера подчинилась.

– Говори, – сказала она.

– Там не осталось людей. Твой учитель прав. Но жить наверху можно.

– Город разрушен, – сказала Гера. – И если выйти туда, заболеешь смертельной болезнью.

– Скорее заболеешь здесь, – возразил Крони. – В норе. Посмотри на себя. Там лес, солнце, ветер, деревья, озера, и эти слова ничего тебе не говорят?

– Почему? – сказала Гера. – Я знаю слово «озеро», и слово «ветер», и слово «лес». И слово «солнце». Эти слова я слышала. Ведь говорят же: яркий, как солнце. И говорят: густой, как лес.

– А что значит – густой, как лес?

– Это значит – очень тесный, – сказала Гера.

– Слова потеряли свое значение. Но у слов память длиннее, чем у людей. Так слушай: солнце – это раскаленный шар, вокруг которого вращается все – и ты, и я, и наш город, и Город Наверху. Лес – это когда рядами стоят деревья. Озеро – это столько воды, что предметы на том берегу еле можно различить. А ветер – это такая масса воздуха, что она может сбить человека с ног и сорвать крышу с дома. Ветер несет с собой небесный дождь…

И Крони понял, что куда лучше смог бы объяснить это на другом языке. В его родном и на самом деле не хватало слов. А те, что были, изменили свой смысл.

– А кто же дал тебе одежду?

– Люди. Но другие люди. Они прилетели сюда со своей Земли, потому что думали, что здесь никто не живет.

– Они захватили Город Наверху?

Беспокойство, которое прозвучало в голосе Геры, было абстрактным. Она как будто слушала увлекательную сказку, действие которой никак ее не касалось. В ней говорилось о людях, что прилетели откуда-то. Наверно, на крыльях, как летучие мыши. Летучие мыши редки в подземном городе, но у отца в кабинете есть одна, высушенная. Крони побывал в сказке и вернулся, как сказочный герой, переродившийся в Огненной Бездне и ставший прекрасным директором.