Филип Дик - Кланы Альфанской Луны Страница 29

Чак отставил стакан и положил руку на ее небольшое, но сильное плечо. Платье покрылось складками.

— Я могу расширить твою роль, — сказал он.

— Хорошо, — ответила Пэтти, прижалась к нему и вздохнула, положив голову ему на руку. — Это для меня очень важно.

Ее длинные каштановые волосы коснулись его лица, щекоча нос. Он взял стакан из рук девушки, выпил и поставил на буфет.

Потом — он не помнил, как, — они оказались в ее спальне. «Видимо, выпивка так действует в соединении с Джи-би сорок, который дал мне Лорд Как-Его-Там», — подумал он. В спальне было совершенно темно, но Чак видел контур фигуры Пэтти, сидевшей на краю постели и расстегивавшей какую-то сложную застежку на платье. Наконец оно спустилось с ее плеч, Пэтти осторожно повесила наряд в шкаф, а затем вернулась, делая что-то странное со своим бюстом. Чак долго смотрел, прежде чем понял, что она массирует свои груди. До этого ее стягивало тесное платье, но сейчас она могла наконец расслабиться. Ее груди, как он заметил, имели идеальную форму, хотя и были отчасти искусственными. Когда девушка шла, они не тряслись, и левая, так же как и правая, была впечатляюще твердой.

Едва Пэтти опустилась на постель рядом с Чаком, зазвонил видеотелефон.

— О, б… — сказала она, удивив его. Выскользнув из кровати, Пэтти наощупь нашла халат и босиком вышла из комнаты, на ходу завязывая пояс.

— Сейчас я вернусь, дорогой, — трезво сказала она. — Подожди меня.

Он лежал, таращась в потолок и вздыхая запах спальни. Ему казалось, что прошло очень много времени, но он чувствовал себя спокойным и счастливым, словно ждал какого-то огромного, невероятного удовольствия.

А потом в дверях появилась Пэтти Вивер, в халате, с волосами, спадающими на плечи. Чак ждал, но она не подошла к постели, и он сразу понял, что девушка не собирается этого делать, она даже не вошла в комнату. Он резко сел, чувство ленивой расслабленности совершенно исчезло. — Кто это был? — спросил он.

— Банни.

— И что?

 — Договор расторгнут.

Войдя в комнату, она вынула из шкафа простую юбку и блузку, подняла с пола белье и вышла, явно собираясь переодеться где-то в другом месте.

— Почему?! — Чак выскочил из постели и начал лихорадочно одеваться.

Пэтти исчезла, где-то в квартире раздался щелчок закрывшейся двери. Она не ответила на вопрос, видимо, даже не услышала его.

Когда, уже одетый, он сел на кровать и начал завязывать шнурки на ботинках, она вернулась и встала в дверях, расчесывая волосы с ничего не выражающим лицом. Не говоря ни слова, девушка смотрела, как Чак воюет со шнурками, а он чувствовал, что она удалилась от него на световые годы.

— Скажи мне, почему расторгнут договор, — повторил он. — Что именно сказал тебе Банни?

— О, он сказал, что отказывается от твоего сценария и, если бы я звонила тебе или ты бы позвонил… — Впервые взгляд ее остановился на нем, словно она только сейчас его увидела. — Я не выдала ему, что ты здесь, но он сказал, что если я с тобой увижусь, то должна передать, что он обдумал твою идею и что она не так уж хороша.

— Моя идея?

— Весь сценарий. Он прочел то, что ты прислал, и ему не понравилось.

Чак почувствовал, что уши его горят и мерзнут одновременно. Волна леденящей боли залила лицо, парализуя губы и нос.

— Дарк и Джонс, — сказала Пэтти, — его постоянные писатели, подготовят кое-что получше.

После долгой паузы Чак хрипло спросил:

— Я должен с ним связаться?

— Он ничего не говорил.

Пэтти закончила причесываться и вышла из спальни. Чак поднялся и пошел за ней в большую комнату; она стояла у видеофона, набирая номер.

— Кому ты звонишь? — спросил Чак.

— Знакомому, — уклончиво ответила девушка. — Чтобы забрал меня на обед.

Дрожащим от волнения голосом Чак предложил:

— Позволь мне пригласить тебя на обед. Мне будет очень приятно.

Девушка даже не потрудилась ответить, продолжая набирать номер.

Чак подошел к неодоколумбовому дивану, собрал листки сценария и сунул их в конверт. Пэтти тем временем договаривалась о свидании: он слышал ее низкий приглушенный голос.

— До свидания, — сказал он, надел пальто и направился к двери.

Пэтти, поглощенная разговором, даже не подняла головы от экрана.

В отчаянии Чак захлопнул дверь и пробежал по выстланному ковром холлу к лифту. При этом он дважды споткнулся, подумав: «Боже, этот напиток до сих пор действует. Может, все это престо галлюцинация, вызванная смесью Джи-би сорок и этого… как же она его называла… Ганимедийского Меховика что ли?» Мозг его был пуст, холоден и туп; и единственное, о чем он мог думать, это как выйти из здания, выбраться из Санта-Моники и вернуться в Северную Калифорнию, в свою квартиру.

Может, Лондон был прав? Этого Чак не знал. Он еще надеялся, что Хентман не уволил его. Может, сценарий, который он послал Банни, плох, и в этом все дело. Но с другой стороны… «Нужно с ним связаться, — подумал он. — Немедленно. Следовало позвонить от Пэтти».

На первом этаже он нашел видеофонную будку и принялся набирать номер офиса Хентмана. Потом вдруг положил трубку. «А хочу ли я это знать? — спросил он себя. — Готов ли я к этому?»

Чак постоял немного, потом вышел и оказался на улице. «Нужно подождать, пока не прояснится в голове, — подумал он, — пока не перестанет действовать это пойло, которым накачала меня Пэтти».

Сунув руки в карманы, он побрел куда-то, с каждой минутой испытывая все большее отчаяние и ужас. Все вокруг него рушилось, а он ничего не мог поделать. Он мог лишь смотреть как бы со стороны; процесс был слишком могуч, чтобы его хотя бы осознать.

Записанный на пленку женский голос повторял ему на ухо:

— Это будет стоить четверть скина. Прошу заплатить наличными. Никаких чеков.

Чак удивленно огляделся и понял, что вновь стоит в видеофонной будке. Но кому он звонил? Банни Хентману? Он обыскал карманы, нашел четверть скина и сунул монету в щель на аппарате. Сразу появилось изображение.

Но это был не Банни Хентман; на миниатюрном экране виднелось лицо Джоан Триест.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она. — Чак, ты выглядишь ужасно. Ты заболел? Что с тобой?

— Я в Санта-Монике, — ответил он. По крайней мере, ему казалось, что он находится именно там. Он не помнил, чтобы возвращался к Заливу, и не думал, что прошло много времени… А что, если?.. Он взглянул на часы — уже восемь, значит, прошло два часа.

— Я сам не могу в это поверить, — сказал он, — но сегодня утром меня уволили из ЦРУ, а сейчас…

— Неплохой номер, — сказала Джоан, внимательно слушая.

— Похоже, меня вышвырнул и Банни Хентман, но в этом я еще не уверен. Честно говоря, я просто боюсь ему звонить.