Нагару Танигава - Исчезновение Харухи Судзумии (Перевод с английского) Страница 29

Сдерживая неразумные порывы своего тела, я продолжил играть роль соглядатая. Чем больше я думал об этом, тем сильнее гордился собой за способность сохранять хладнокровие в таких странных передрягах.

Размышляя так, я продолжал наблюдение. Асахина-сан раскрыла свои вишнёвые губки и что-то сказала; «я», спавший на её коленях, шевельнулся и, понемногу, пришёл в себя. Отсюда мне ничего не было слышно, но я точно помнил, что Асахина-сан сказала мне «Ох, ты очнулся?»

Мы поговорили немного, и Асахина-сан, вдруг почувствовав усталость, прислонила свою головку к моему плечу…

Кусты позади скамейки зашуршали, и появилась она.

Белая блузка с длинными рукавами и синяя мини-юбка. Мне никогда не забыть этой учительской формы.

В конце мая она прислала мне записку с просьбой о встрече и дала подсказку о «Белоснежке». Она даже рассказала мне заодно о своей родинке в форме звёздочки. А потом, в этот день, на Танабату, она усыпила младшую Асахину-сан и отправила меня к Харухи, перед тем, как снова исчезнуть…

Взрослая версия Асахины-сан.

Выросшая за прошедшие несколько лет и ростом, и телом, прилетевшая из ещё более далёкого будущего, чем путешественница во времени Асахина-сан, это была никто иная, как Асахина-сан-старшая.

Всё точно как в тот раз.

Действительно, я был здесь на Танабату три года назад, и всё происходило точно так же, как я и запомнил.

Немного поговорив со мной, старшая Асахина-сан присела, ущипнула младшую Асахину-сан за щёчку и поигралась с её телом, а затем поднялась и опять заговорила со мной.

«Её заданием было привести тебя сюда, а с этого момента моим заданием будет направлять тебя»

Мм… О чём там…

Кажется, об этом она сейчас говорит.

Рассказав всё «мне», стоявшему с отвисшей челюстью, старшая Асахина-сан удалилась, исчезнув из круга света уличного фонаря. Только сейчас я заметил, что она направилась к выходу, противоположному тому, что вёл к «восточной средней».

«Я» благоговейно застыл, глядя на спящую младшую Асахину-сан и раздумывая над чем-то. Я попытался вспомнить, над чем же «я» раздумывал, но через пару секунд бросил эти прогулки по тропинкам памяти, чтобы не потерять из виду старшую Асахину-сан.

Я выскочил из кустов, в которых я прятался, и поспешно зашагал вдоль забора. Скрываться больше не было смысла, поскольку, когда я был «собой», «я» себя не заметил. К настоящему моменту я не обращал внимания на самого себя из другого времени, «я» даже не подозревал, что в этом времени был другой я. Вполне логично, поскольку «я» из прошлого и знать не знал, как всё сломается впоследствии в пространственно-временном континууме. Мне некогда было больше обращать внимание на «себя», чересчур занятого переносом Асахины-сан на спине, чтобы о чём-либо беспокоиться. Я пошёл прочь.

Пройдя следующий угол, я увидел её в ста метрах от меня. Она шагала невдалеке, спиной ко мне. Мелодично стучали каблучки её туфель. Она, казалось, никуда не спешила — очень кстати, поскольку я торопился увидеть её. Если я сейчас её упущу — непонятно, зачем я тогда вообще брал на себя труд приходить сюда.

Шагая чуть быстрее, я сократил расстояние между нами. В неясном ночном свете её длинные ноги и развевающиеся волосы как будто мерцали в темноте. Хотя я видел её только со спины, я был уверен, что это она.

Вскоре я почти поравнялся с ней и позвал:

— Асахина-сан!

Она замерла. Тихий стук её каблучков по земле прекратился. Мягкие каштановые волосы на её спине дрогнули. Неспешно, как в замедленной съёмке, она обернулась ко мне.

Что же она мне скажет? — гадал я.

«Ах? Разве мы не попрощались?»

«Ты всю дорогу шёл за мной по пятам? Не стоило».

«Постой, а где младшая я?»

Оказалось, ни то, ни другое, ни третье.

— Добрый вечер, Кён-кун.

С таким же прекрасным лицом, как я её и запомнил, она приветствовала меня сияющей улыбкой.

— Давненько не виделись. Для тебя — давненько.

Сказав так, взрослая Асахина-сан подмигнула. Без сомнения, это была та самая улыбка, которую я в последний раз видел пять месяцев назад.

По-детски облегчённо улыбаясь, старшая Асахина-сан сказала:

— Слава богу, нам опять удалось встретиться. Я немного нервничала, не ошиблась ли я где-нибудь.

— Я всё ещё довольно неуклюжа, — сообщила Асахина-сан, и премило показала мне свой язычок. Одного такого очаровательного жеста было достаточно, чтобы размягчить кости в чьём-нибудь теле. Но мне сейчас нельзя было растекаться лужей по земле, иначе бы я всё потерял.

Эта Асахина-сан знала, что я собирался сделать.

Изо всех сил стараясь управлять своим языком, казалось, зажившим вдруг самостоятельной жизнью, я произнёс:

— Асахина-сан, значит, ты знала, что я сюда приду… Ты знала, что я вернусь в это время и в это место, да?

— Да, — Асахина-сан кивнула, — Потому, что это предопределённый факт.

— Тогда, на Танабату, младшая Асахина-сан перенесла меня в Танабату на три года назад… То есть, в сегодня. Значит, это ты подговорила её перенести меня сюда, так?

— Да, это было необходимой предпосылкой. Иначе бы тебя сейчас здесь не было.

Если бы я не пошёл в «восточную среднюю», и не нарисовал там те граффити, я бы не сказал семикласснице Харухи, что меня зовут «Джон Смит». Разумеется, тогда Харухи, ученица десятого класса школы Коёэн никогда бы об этом имени не слышала. Другими словами, я бы не нашёл зацепки. Ведь кроме этого имени не было бы никаких связей между мной и той Харухи, которую я покинул несколько часов назад. В результате, наша пятёрка не собралась бы в клубной комнате и программа экстренного выхода не запустилась бы.

Тут у меня в голове возник вопрос. Этот второй Джон Смит… Неужели?!..

— Это будешь ты, Кён-кун. Нынешний ты, — старшая Асахина-сан улыбнулась мне улыбкой, прекрасной, как белая роза, — Немного неудобно беседовать стоя, пошли, поищем, где присесть. У нас ещё есть время.

Силы её улыбки и слов было достаточно, чтобы рассеять во мне любую тревогу и замешательство.

Если старшая Асахина-сан была здесь, значит, будущее ещё существует. Не сумасшедшее будущее после 18 декабря, а то будущее, откуда пришёл я и знакомые мне Харухи с Асахиной-сан.

Должен был найтись выход.

Я обрёл некоторую уверенность, чувствуя почву под ногами. Как будто стараясь ещё больше меня подбодрить, Асахина-сан продолжала:

— С этого момента моя задача — помогать тебе и направлять тебя. Но вскоре ты опять останешься один. Тогда я буду только присматривать за тобой издалека.

Затем она подмигнула мне, и от одного этого я почувствовал слабость в коленях.