Михаил Харитонов - Певец Страница 3

— Да, бедная девочка. Кстати, что ты с ней сделала?

— Убила, присвоила внешность, девственность и частичку силы. Тело испепелила. Что ещё я могла с ней сделать?

— В самом деле. А я отпустил паренька, который пытался убить меня, защищая её честь.

— Никогда не пойму мужчин, — вздохнула колдунья. — Ты ведь сам направил его на путь. Не боишься, что он когда-нибудь встанет на твоём пути?

— Всё возможно, — пожал плечами рыцарь. — А вот мне непонятно, почему вы, жёны, так ненавидите друг друга. Вы давно захватили бы мир, если бы действовали сообща.

— Вам, мужам, не понять, — женщина поправила волосы. — Мест силы мало, и чем дольше ты ищешь своё, тем меньше у тебя остаётся маны. Поэтому на каждое известное место много претенденток. Моя пещера — лакомый кусочек, там очень много силы. Чем старше я становлюсь, тем реже покидаю свой дом. Всегда может появиться какая-нибудь соплюшка с сильной маной, которой повезёт. Соплюшкам иногда везёт.

— Личный опыт? — поинтересовался Певец. — Ты ведь не первая хозяйка пещеры?

Женщина промолчала, только складка у губ стала резче.

— Ладно, — Певец понял, что больше ничего не добьётся. — Насчёт еды — кажется, в горнице что-то осталось. Ты сможешь приготовить завтрак по своему вкусу… если у тебя осталась мана после того колдовства.

— Найдётся немного, — в глазах ведьмы пробежали искорки, — но если ты позволишь мне распоряжаться твоими слугами, будет гораздо лучше. Тебе ведь не жалко такой малости?

— Договорились, — усмехнулся рыцарь и принялся одеваться.

Когда он вышел в горницу, на столе дымились куски вчерашней поросятины, аккуратно разложенные по тарелкам. Пивной кувшин обернулся стеклянным графином с красным вином, а деревянные чашки были превращены в бокалы. Откуда-то появилась зелень и две чистые тарелки. Огненный волк, сидя на полу, аккуратно вылизывал длинный нож, зажав его между передними лапами.

На волшебнице был тёмно-коричневый халат с широким поясом, завязанным под грудью. Волосы были аккуратно забраны в сложную причёску. Над головой ведьмы колыхалось облачко: дух воздуха поправлял выбившиеся волоски.

— Недурно, — рыцарь сел и взял рукой кусок свинины. Ведьма посмотрела на него с немым укором и вытащила из-за пояса нож и какую-то палочку с двумя зубцами.

— У меня достаточно маны, чтобы держать руки и тело чистыми, — усмехнулся Певец и отправил кусок поросятины в рот. Женщина аккуратно отрезала ножом кусочек, насадила его на палочку и макнула в чашку с солью и тёртой травой.

Мясо было нежным, вино — терпким и вкусным, так что после трапезы Певец слегка расслабился.

— И что же ты хотела мне предложить? — сказал он, откинувшись и опустив руки. Водяной дух поплыл между пальцев, смывая грязь.

— Начну с начала, — сказала ведьма. — Когда я узнала, что к моим пещерам приближается муж, ищущий следы своего отца, я подумала, что ты — тот, кто мне нужен. Когда я посмотрела на тебя, то убедилась в этом. Ты похож на него даже рисунком ауры.

— Так ты знала моего отца? — рыцарь подался вперёд.

— Подожди, — женщина загородилась ладонью. — Сначала поклянись маной, что выслушаешь меня до конца и не попытаешься причинить мне вреда.

Рыцарь молча сплёл пальцы, вспыхнуло и опало зелёное пламя.

— Что ж, — ведьма опустила голову. — Когда-то путь твоего отца прошёл возле моей пещеры. Мне он понравился, и я сделала с ним то же, что пыталась сделать с тобой. Только он не смог освободиться. Ему пришлось поклясться маной, что он останется со мной, пока я не захочу его отпустить. Сперва я думала, что просто развлекусь с ним, пока он мне не надоест. Но он оказался слишком хорош — и как муж, и как мужчина. Я полюбила его и оставила себе. Мы, женщины — собственницы, мы всегда хотим обладать тем, что нам нравится. Даже тем, чего нельзя удержать в плену.

— Ты пленила его, он сошёл с пути и стал терять ману, — это был не вопрос.

— Да. Через семь лет он потерял почти всё.

Скрипнула дверь, и в щели показалась испуганная и любопытная рожа деревенского старосты. Увидев высокого господина, беседующего с женщиной, одетой не по-местному, он выпучил глаза.

Женщина улыбнулась и щелчком пальцев послала в его сторону длинную искру, она вонзилась мужику в глаз, и тот с воем покатился с крыльца. Певец усмехнулся, взглядом закрыл дверь на засов и на всякий случай запечатал коротким заклятьем.

Ведьма ждала, пока он закончит.

— Семь лет, — наконец, сказал рыцарь, осторожно беря бокал за тонкий стеклянный стебелёк. — Это много.

— Он был очень силён. А я его очень любила. Старалась делать для него всё, что он захочет. Представь себе, я даже водила к нему баб, когда ему надоедала я. В конце концов он захотел от меня ребёнка — я пошла и на это.

— Мой единокровник? — заинтересовался Певец. — Вряд ли ты стала рожать девочку. Ведь она может вырасти в сильную ведьму и захотеть отнять у тебя пещеру, так?

Ведьма потупила взгляд.

— Я не увидела вовремя пол ребёнка, — сказала она виноватым голосом, — а когда всё стало ясно, твой отец запретил мне убивать плод… и я послушалась. Кажется, тогда он уже думал о побеге.

— Он убежал? — не понял Певец. — Ты говорила, он поклялся маной, что останется, пока ты не захочешь его отпустить. Теперь он навеки лишился силы и все пути для него закрыты.

— Да, но… Он бежал не один — с новорождённой. А от дочери я, честно говоря, рада была избавиться. Я хотела его вернуть — и не хотела, чтобы он возвращался с ней. Поэтому клятва связала его, но не полностью. У него сохранились остатки силы и возможность вернуться на путь.

— Но почему ты его не остановила? — Певец посмотрел на пустой бокал, и тот закрутился.

— Я была в ярости, и хотела его вернуть и наказать… но… — колдунья опустила голову ещё ниже. — Тебе не понять, ты мужчина.

— И где же он скрылся? — спросил Певец. — Только не сочиняй, что он пошёл через Чёрные Горы. Это невозможно. Горы неприступны.

— Тут вы все ошибаетесь. Есть проход в горе, он начинается в моих пещерах и кончается на той стороне. Я когда-то нашла его и показала твоему отцу. Хотела похвастаться… и вот…

Певец внезапно ощутил дыхание между лопаток, и мана затрепетала в кончиках пальцев.

— Что же там, на той стороне? — небрежно спросил он.

— Я там не бывала, это слишком далеко от моей пещеры, там я бессильна. Но посылала слуг, и они всё выведали. Там другой мир. Иные люди. Они непохожи на нас. Их железо твёрже нашего, у них есть орудия, извергающие огонь, а воины ходят, одетые в блестящую броню. Но они не свободны: их земля поделена на большие куски, и у каждой есть свой хозяин. Они называют эти куски государствами, их хозяев — королями, а себя — их подданными. И ещё — у них никто не владеет маной, потому что они в неё не верят. Мужей и жён у них нет, только мужики и бабы. Во всяком случае, твой отец со своим жалким остатком былой силы сумел-таки основать своё королевство, растратив на это последнюю ману. Теперь он прячется в большом замке — вроде тех, которые строят ведьмы, у которых места силы находятся на открытой земле.

— Мужчина прячется в замке? За стенами? — Певец скривился.

— Подданные считают это почётной и завидной участью, — объяснила колдунья.

— И ты всё-таки хочешь его вернуть, — задумчиво сказал рыцарь.

— Нет, — ведьма расправилась с последним кусочком мяса и отпила немного вина. — Я до сих пор мечтаю о нём, но никогда не буду с ним счастлива. Нужно было отпустить его тогда… впрочем, чего уж теперь-то. Но меня беспокоит дочь. Место, где стоит дворец — место силы. Не такое, как моя пещера, маны там чуть-чуть. Но всё-таки она там есть.

— Не беспокойся, — Певец улыбнулся. — Если маны мало, она не успевает скопиться. Насколько я понимаю в этих делах, твоей дочке достаточно выйти за пределы места силы — и всё, что она набрала, выдует ветром. Вряд ли отец держит её взаперти.

— Вот именно, — вздохнула ведьма. — Он держит её взаперти. Наверное, хочет, чтобы она когда-нибудь стала сильной женой, чтобы укрепить свою власть через неё… а может, мечтает отомстить мне. Не знаю. Так или иначе, он не позволяет ей выходить из дворца. Даже на празднества она смотрит с балкона замка. Рано или поздно в ней скопится достаточно маны, и она её ощутит. Когда же она станет ведьмой, ей захочется больше. А её отец знает, где маны много… Подожди, я знаю, о чём ты думаешь, — ведьма снова выставила перед собой ладошку. — Я не хочу их убивать — ни дочь, ни её отца.

— Тогда зачем я тебе нужен? Я так понял, что ты не можешь дотянуться до них, потому что твоя сила не простирается за пределы гор.

— В общем, да, но дело не в этом. Я не хочу их смерти. Мне нужно только одно: чтобы моя дочь осталась бабой. Помоги мне.

— Что ты предлагаешь? — рыцарь в задумчивости закрутил вкруг пальца золотой локон.