Сергей Герасимов - Дети одуванчиков Страница 3

Он надеялся на то, что через шесть дней, когда корабль будет готов к вылету, его обязательно хватятся и постараются найти.

Системы проработали всего двенадцать часов, а затем отключились. Тогда Барсуков вооружился универсальным самонаводящимся карабином и отправился в подвал, чтобы проверить блок питания. В подвале он обнаружил множество существ, напоминающих крупных саламандр. Существа громко шипели и медленно подползали. Возможно, они были ядовиты. В стенах подвала имелось несколько дыр. Выстрелом из карабина он расстрелял двух саламандр, остальные успели забиться в щели. На кирпичном полу он нашел остатки панцирей, и это подтвердило его догадку: после очередной линьки дети одуванчика из насекомых превратились в саламандр.

Поднявшись наверх, он обнаружил в аквариуме десяток крупных зубастых рыб, каждая из которых была величиной с ладонь. Как только Барсуков наклонился над аквариумом, одна из рыб выпрыгнула из воды и попыталась укусить его за нос. Это было уже слишком. Барсуков достал из коробки рыболовный крючок и насадил на него хлебный шарик. Выловил рыб, отрубил им головы и бросил в кастрюлю с кипятком. Через десять минут рыбы приподняли крышку кастрюли и выбрались наружу. Они отрастили себе новые головы, не менее зубастые, чем старые, и, кроме того, теперь каждая из них имела по четыре когтистые лапы. Рыбы загнали Барсукова на шкаф, а потом прогрызли дыру в стене и удалились.

Барсуков осторожно спустился со шкафа и заглянул в соседнюю комнату. Там он увидел несколько ящеров примерно метровой длины. Ящеры встретили приход человека с нескрываемым воодушевлением, так что Барсукову пришлось снова ретироваться на шкаф. До самого вечера ящеры продолжали скакать внизу, жизнерадостно щелкая пастями.

Ночью Барсуков проснулся оттого, что кто-то тащил его за ногу, Он начал яростно отбиваться, и даже дико завизжал, так что сорвал себе голос, но цепкие лапы охватили его со всех сторон. Было совершенно темно, но он ощущал запах зверя. Он слышал шумное дыхание многих глоток. Затем сильный удар по голове прекратил этот кошмар.

Рассвет нашел его в обществе шести голиллообразных существ. Комната была совершенно разгромлена. Одна из горилл нежно погладила Барсукова по голове и попыталась покормить его личинками жуков.

Он вышел во двор. Там резвилось еще несколько десятков крупных обезьян. Без сомнения, все это были дети одуванчика.

Барсуков еще раз попробовал сбежать. На этот раз он действовал осторожнее. Он погулял во дворе и убедился, что обезьяны не обращают на него внимания. Одна из самок подошла к нему, потянула за воротник, и поискала блох в его голове. На этом контакты закончились. Обезьяны играли, гонялись друг за другом, ломали ветки и строили гнезда. Барсуков начал медленно отходить от дома. Когда он оказался за деревьями, то не выдержал и побежал. Добежав до ближайшего овражка, он скатился вниз. Увы, из кустов выскочила крупная обезьяна, которая лакомилась там малиной. Обезьяна покормила Барсукова, измазав ему все лицо огромной шершавой ладонью, схватила его за куртку и потащила обратно, радостно вереща.

Весь остаток дня животные играли с Барсуковым, а затем заперли его в подвале. Ночью он пробовал стучать и кричать, потому что ему было страшно, и он еще помнил гадких саламандр, которые до сих пор могли прятаться в щелях. Он понимал, что совершенно беззащитен, и что его жизнь висит на волоске. А еще он понимал, что обезьяна, которая сумела запереть все три двери, ведущих в подвал, и не забыла закрыть на замок ставни единственного окна, это уже не совсем обезьяна. Во что превратятся дети одуванчика завтра?

Наконец сквозь ставни начал пробиваться утренний свет. Барсуков услышал медленные шаги на лестнице. Дверь открылась, и в подвал спустился человек. Человек был одет в его собственный, Барсукова, плащ – прямо на голое тело. Барсуков отметил, что тело человека было изрядно волосато, но неравномерной волосатостью, с проплешинами, словно волосы выпадали и еще не все успели выпасть.

– Доброе утро, – сказал человек на отличном межпланетном языке второго уровня, безо всякого акцента. Позвольте представиться…

– Я знаю, кто вы, – сказал Барсуков. – Вы все дети одуванчика, правильно?

– Вы очень догадливы, – сказал человек.

– Сколько вас здесь?

– Всего около сорока.

– Вот чего я никогда не ожидал, – сказал Барсуков, – так это того, что меня захватят в плен инопланетяне. Ведь все считают, что инопланетян не существует. Я сам до сих пор не могу в вас поверить. И на кой черт я взял этот проклятый одуванчик?

– О, в этом нет вашей вины, – ответил человек, и натянуто улыбнулся, оскалив крупные желтые клыки, – это мы попросили вас об этом. Попросили так, что вы не могли отказаться.

– Как жаль, что я наткнулся на этот цветок!

– Этот или другой – не имело значения. Вы могли взять с собой все, что угодно, даже осколок камня – результат был бы тем же.

– И что теперь? Вы меня убьете, чтобы я не выдал вашей тайны?

– У нас есть более надежный способ заставить вас молчать. Кстати, сделайте мне одолжение, назовите код, которым открывается большая морозильная камера. Мои друзья еще не завтракали.

Барсуков вышел из подвала. То ли дверь забыли закрыть, то ли, его больше никто не удерживал. Он взял из ящика в стене универсальный карабин – оружие, которое могло стрелять чем угодно, с какой угодно силой и с какой угодно частотой выстрелов. Он поднялся на третий этаж и забаррикадировался в маленькой комнате под самой крышей, подвинул к стене шкаф. Через окно он прекрасно мог видеть двор, где пришельцы сидели на траве и поглощали пищу. Большинство из них были голыми, но некоторые надели на себя те вещи, которые нашли в доме. Во дворе было около двадцати существ. Если уничтожить этих, останется еще столько же. В любом случае битва будет неравной, и в любом случае он погибнет. Он постарается продать свою жизнь подороже. Чья-то волосатая спина подрагивала в перекрестье оптического прицела. Пальцы дрожали, и Барсуков никак не мог справиться с этим. Сейчас эти существа приняли человеческий облик, но кем они будут завтра?

Он выставил максимально широкий конус поражения и прицелился. Если выстрелить сейчас, от них не останется даже клочков мяса. Одна их сидящих во дворе тварей обернулась, посмотрела на Барсукова и приветливо помахала ему верхней конечностью. Барсуков опустил ствол. В этот момент в дверь тихо постучали.

– Я не открою, – сказал он тихо, но уверено.

– Не делайте глупостей.

– Вам не взять меня живым!

– Послушайте, – настаивал голос за дверью, – мы не собираемся причинять вам никакого вреда.