Джордж Мартин - Туз в трудном положении Страница 32

Однако этот тип разболтался о том, насколько плотной будет охрана в отеле и скольким людям ему пришлось дать на лапу, чтобы получить там номер. Все эти вещи Спектор не учел. Теперь у него нет времени на то, чтобы составлять новый план. Да и вообще он привык импровизировать.

Спектор услышал, как в соседней кабинке шуршат переворачиваемые страницы журнала, но никаких звуков, свидетельствующих о ходе дела, не было. Он наклонился, убеждаясь, что поблизости нет никого, кто увидел бы, что он сейчас сделает. Все пары ног либо стояли перед зеркалами, либо двигались к выходу. Он глубоко вздохнул и соскользнул с унитаза на спину. Сквозь материю костюма он ощутил холодные влажные плитки пола. Спектор ухватился за металлическую разделительную стенку и протащился под ней.

Репортер сложил журнал и опустил взгляд. Ему удалось несколько раз моргнуть, но потом Спектор зацепил его взгляд. Воспоминания о его смерти свободно хлынули в мозг репортера. Тот уронил журнал и завалился на бок. Из уголка его рта потекла струйка слюны. Брюки мужчины были спущены до щиколоток. Спектор запустил руку ему в карман, извлек бумажник, а потом вернулся в свою кабинку и сел на унитаз. Несколько секунд он выжидал, не раздастся ли какой-нибудь звук, который укажет на то, что его видели. Однако он слышал только постоянные шаги по кафелю, журчанье воды и изредка – шум спуска.

Спектор открыл бумажник. Там оказалось все, что, как ему казалось, могло понадобиться: водительские права, бейджик «пресса» без фотографии, карточка страховки. В отсутствие документов копам будет трудно установить личность этого трупа. Скорее всего они решат, что какой-нибудь ловкач увел бумажник прежде, чем их вызвали. Все шло лучше, чем обычно. Он встал, спустил воду, а потом открыл дверь и прошел к зеркалу. Задирая подбородок, он повертел головой из стороны в сторону. «Умный и крутой», – подумал он. Подмигнув своему отражению, он криво улыбнулся. Если все получится, то он уже завтра улетит обратно в Джерси. А у демократов станет на одного претендента меньше.

Казалось, будто нью-йоркский Джокертаун перевернули вверх тормашками и вывалили на улицы Атланты.

В каждом крупном городе был свой небольшой джокертаун, но подобной демонстрации Атланта никогда не видела. Слепящее солнце палило с безоблачной синевы, обжигая море лозунгов, масок и странно исковерканных тел. Толпа – по оценкам властей, 15 000 человек – прошла маршем от Пидмонт-парка и осадила Колизей. Цепочки полисменов и национальной гвардии смотрели и выжидали.

К середине утра, когда стало ясно, что заявление большинства быстро принято не будет, сразу за «Омни» разожгли огромный костер. Разжигаемые присутствием камер распевающие и скандирующие джокеры швыряли свои маски в огонь. Планер «Летающий туз» скользнул из толпы и оказался в опасной близости от языков пламени. Пенопласт потек, крылья стали темнеть, съеживаться и деформироваться. Какой-то джокер подхватил дымящиеся обломки.

– Эй, тут гребаный «Летающий джокер»! – заорал он.

Остальные джокеры подхватили недобрую шутку. Планеры со всех сторон полетели в костер – или подверглись изменениями над одноразовыми зажигалками.

Полиция Атланты выбрала именно этот неудачный момент для того, чтобы очистить район. Двойная цепь полисменов в шлемах надвинулась на ряды демонстрантов. Джокеры вполне предсказуемо начали ответные действия: полетели камни, какой-то несильный туз разбросал нескольких полисменов – и внезапно началась настоящая свалка. Джокеры, репортеры и зеваки получали удары дубинками без всякого разбора.

Черепаха запоздало явился на потасовку и заорал, требуя порядка. Его телекинез насильственно разъединял еще остававшихся на месте джокеров и полисменов. Около шестидесяти человек были арестованы, и, хотя травмы оказались в основном незначительными, снимки окровавленных голов выглядели впечатляюще.

Настроение демонстрантов, и без того неустойчивое, стало взрывоопасным.

В нескольких кварталах от места проведения съезда джокеры перестроились. Они открыли пожарные гидранты, чтобы спасаться от дневной жары. Полиция неизменно выдвигалась, чтобы их отключить, но прямых столкновений избегала. Противоборствующие стороны обменивались насмешками.

Демонстрация их противников, организованная Ку-клукс-кланом, явилась из центра ближе к полудню, вызвав мелкие стычки между клановцами и джокерами. Клан действовал гораздо более жестко, чем полиция: сообщалось о стрельбе, в местных больницах появились джокеры с огнестрельными ранениями. По толпе стремительно распространялись слухи о том, что два джокера погибли, что полиция не арестовывает членов Ку-клукс-клана, да и вообще провела их через баррикады.

В полдень пришло известие о том, что Лео Барнет призвал к восстановлению Закона о диких картах. Чучело Барнета распяли прямо напротив центра «Омни». Панцирь Черепахи висел над толпой, словно он пас демонстрантов, сохраняя свободное пространство между джокерами и полицией.

– Мне это не нравится, сенатор, – сказал Грегу Билли Рэй, как только они вышли из лимузина рядом с баррикадой. По обе стороны от них шли агенты Секретной службы в костюмах-тройках. Толпа джокеров щетинилась криками и ругательствами. – По-моему, это неудачная мысль.

Грег раздраженно поморщился и, повернувшись к тузу, резко бросил:

– А мне уже стало надоедать, когда мне говорят, что я должен делать!

Этот выговор заставил Рэя сжать губы в тонкую линию. Рэй не успел ничего ответить, когда из рупоров прогремело:

– Сенатор! Эй, вы пришли помочь?

Шум привлек к ним камеры. Грег помахал панцирю Черепахи. Вокруг Черепахи парила целая эскадрилья черепахоподобных «Летающих тузов», напоминая облако электронов вокруг ядра. Среди них оказалось и несколько «Гребаных летающих джокеров».

– Я надеялся, что нам удастся хотя бы сохранить спокойствие. Вижу, что ты делаешь что можешь.

– Ага. Фокусы с планерами. Последнее слово в сдерживании толпы.

Планеры закружились быстрее, петляя по сложным траекториям.

– А ты не мог бы доставить меня в толпу?

– Без проблем. – Планеры посыпались на землю. Панцирь изящно снизился, заложил вираж над баррикадой и развернулся к толпе. Громкоговорители зашипели от прибавляемой громкости. – ЭЙ, УБЕРИТЕ БАРРИКАДУ! ПРОПУСТИТЕ СЕНАТОРА ИЛИ Я САМ ЕМУ ДОРОГУ ПРОЛОЖУ. ДАВАЙТЕ, РЕБЯТА!

Зависнув над самыми головами, Черепаха прошел через баррикады и раздвинул джокеров, словно бульдозер. Грег пошел за ним. Карнифекс, агенты Секретной службы и несколько полисменов потянулись следом. Репортеры и операторы начали толкаться, стараясь занять наиболее выгодную позицию.