Юрий Брайдер - Хозяева Острога Страница 35

— Если он и до клопов такой охочий, то это не зверь, а целое богатство, — обрадовался Бадюг. — Он и себя, и своего хозяина прокормит. Норы от клопов очищать — самое выгодное дело в Остроге.

— Ну-ну, — проронил Свист. — Пристрастите его к клопам, а к человечинке он и сам пристрастится.

— Не беспокойся, когда он подрастет, нас в Остроге уже не будет, — пообещал Темняк.

Они отчётливо слышали и сигнал побудки, и хлопок, возвещавший о скором начале побоища, и душераздирающие звуки, сопутствовавшие всякому открытому смертоубийству, и ликующие крики победителей. Вне всякого сомнения, поблизости от них побывал и Смотритель, без вмешательства которого ни одна схватка на Бойле не считалась завершенной.

Так уж случилось, что на время лишившись свободы действий, они вынуждены были сейчас с тревогой прислушиваться к любому шороху, доносившемуся снаружи.

Однако к середине дня на Бойле наступило затишье. Можно было есть, но кусок не лез в горло. Можно было спать, но сон не шел. Можно было судачить, но язык не поворачивался. Они дожидались прихода ночи с тем же душевным содроганием, с каким раньше дожидались прихода дня. Путешествие под мусорным градом и помойным ливнем было не менее опасным, чем схватка с врагами.

На сей раз заранее условились, что Темняк поведет стаю чуть быстрее, чем прежде — кое-какой опыт ночных прогулок уже имелся, — а Тюха будет считать шаги. Цель, прежде почти недостижимая, уже брезжила где-то вдали, и достичь её хотелось как можно раньше.

Второй ночной рывок мало чем отличался от первого, хотя, конечно, были и свои нюансы — низвергавшийся сверху мусор содержал не только твердые фракции, заставлявшие греметь щиты, но и густую жижу, липнувшую ко всему подряд и оставлявшую на коже нестерпимый зуд. Тюха называл её “хозяйской почесухой”.

Кое-как добравшись до очередной норы и обсудив итоги хлопотливой ночи, пришли к неутешительному выводу — имея при себе щиты, а не крылья, за один прием можно было преодолеть максимум два участка. Таким образом пребывание на Бойле грозило затянуться (вот он, пресловутый закон подлости!).

Зато всех радовал сиротка-яшер, которого Темняк назвал странным именем Годзя (уменьшительное от Годзиллы). Слопав всех насекомых, паразитировавших на Тюхе, он освободил от этой напасти и Бадюга. На очереди оставался лишь один Свист, еще не решивший окончательно, стоит ли по собственной воле лишаться того, что, вполне возможно, ниспослано свыше.

Третья ночная вылазка прошла по уже испытанной схеме — сначала долгое ожидание у стены, а потом отчаянный бег сквозь обвалы, лавины, камнепады, зыбучие потоки и сыпучие оползни, сквозь мрак, мрак, мрак.

Снова Бойло продемонстрировал свой опасный норов — рядом со стаей упало нечто столь огромное, что все окрестности дрогнули. Случилась и маленькая бела — Бадюг обронил один из своих щитов.

За это он потом получил гневную отповедь от Темняка — стая без щита, что красотка без зуба, — и клятвенно пообещал утречком отыскать среди мусора новый.

Однако утром его благим намерениям помешал богатырский сон, и Бадюг удосужился сунуться на улицу только во второй половине дня, когда все обязательные мероприятия на Бойле уже должны были завершиться.

Но закон подлости словно следом за ними ходил — недаром Тюха предупреждал всех, что сегодня его снедает тяжелое предчувствие. После отлучки Бадюга не прошло и четверти часа, как снаружи раздалась горячая перебранка, грозящая вот-вот перейти в серьёзный конфликт. Похоже, что Бадюга застукали за каким-то неблаговидным делом.

Надо было срочно выручать неудачника — хоть прохвост, но свой — и стая в полном составе высыпала наружу. Для вящей убедительности каждый прихватил с собой оружие.

Свет, от которого наши любители ночных прогулок уже успели отвыкнуть, предательски резанул по глазам, но сквозь набежавшие слезы они сразу узрели пятёрку чужих боешников — скорее всего, новичков, вовсю наседавших на Бадюга. Тот, правда, держался молодцом и отбрехивался как мог.

Оппоненты обвиняли его сразу во всех смертных грехах, а главное — в воровстве, чего, впрочем, не отрицал и сам Бадюг. Но дальше позиции сторон диаметрально расходились. Если пострадавшие утверждали, что из их жилой норы были самым циничным образом похищены все пригодные для боя щиты, то ответчик с пеной у рта доказывал, что щиты в момент совершения преступления находились снаружи и вполне могли сойти за бесхозное имущество. “Сторож возле них не стоял” — таков был главный и единственный довод Бадюга.

Положение усугублялось ещё и тем, что чужая стая состояла из крайне вспыльчивой и далеко не безгрешной публики — Гробов, Печек и Ножиков. Сами с младых ногтей нечистые на руку, они весьма ревниво относились к аналогичным слабостям других. (Впрочем, тут они не были оригинальными. Как ни странно, но в повседневной жизни пьяницы частенько презирают пьяниц, шлюхи недолюбливают шлюх, а дураки терпеть не могут друг друга.)

— Потише, ребята! — попросил Темняк, всячески демонстрируя свои добрые намерения. — Пошумели — и хватит. Сейчас во всём разберемся. Криком делу не поможешь, зато грыжу наживёшь.

— Да что тут разбираться! — чужаки были настроены весьма воинственно. — Кто вы вообще такие? Откуда здесь взялись? Это наш участок! Мы его своей кровью завоевали! И не надо на нас нахрапом переть! Можно и нарваться!

Ещё неизвестно, чем бы это всё обернулось, начни Темняк качать права и бряцать оружием, но он лишь дружески улыбался да приветливо помахивал рукой. Едва только шум стал понемногу стихать — глотка не шмонька, отдыха требует — как командир заговорил снова:

— Ребята, клянусь, что мы не имели никаких видов на этот участок, а уж тем более претензий к вам. Здесь мы оказались совершенно случайно. Говоря откровенно, мы находимся сейчас в бегах и ищем самый удобный путь, чтобы покинуть Бойло. Едва только стемнеет, тут и духа нашего не будет.

— Врёшь! — отвечали ему. — Не верим тебе! Не было ещё такого случая, чтобы кто-то из Бойла сбежал! Вы, наверное, самозванцы! Недаром морды черным намазали, клоповье племя!

— Спокойно, спокойно… Мы одержали на Бойле немало побед, в том числе и над чудовищами, — в доказательство своих слов Темняк продемонстрировал всем Годзю, заметно отъевшегося на обильной блошиной диете. — Однако после здравых рассуждений мы решили не искушать судьбу и сбежали. Так уж получилось, что сегодня нам срочно понадобился щит. Уж простите нашего приятеля, ненароком покусившегося на вашу собственность. Он слегка подслеповатый и нередко путает чужое со своим. Кому не знаком этот маленький грешок? А взамен за щит, причем один-единственный, мы отдадим вам “кишкоправ” — оружие весьма надежное и действенное. Надеюсь, что нам он уже не пригодится.