Джин Дюпро - Город Эмбер: Люди Искры Страница 35

— Многие жаловались на это неудобство, — поддержал Бена Уилмер. — Особое недовольство высказывали Партоны.

— И все потому, что к ним приходит этот злобный мальчишка, который бросался помидорами, — сказал Бен.

— Мы не знаем, он ли бросался помидорами, — напомнила Мэри.

— Вероятность этого достаточно велика, — отпарировал Бен.

Стали голосовать за предложение Бена. Мэри высказалась против. Уилмер, переводя взгляд с Бена на Мэри, проголосовал за.

— Полагаю, ситуация только изменится к лучшему, — сказал он.

— Я в этом уверен, — заявил Бен. — Мы должны ясно дать им понять, что деревня принадлежит нам. Мы тут живем, а они находятся здесь благодаря нашему великодушию.

— Я думаю, мы это уже показали, — заметила Мэри. — Столько усилий положили, чтобы сшить этот флаг и вывесить его над ратушей.

— И правильно сделали, — воскликнул Бен. — Мы должны постоянно напоминать им: если они не будут вести себя как положено, то не смогут провести у нас и шесть месяцев.

— Они только начали осваиваться, — не сдавалась Мэри. — Они еще не готовы к тому, чтобы уйти.

— А это уже не наша проблема, — отрезал Бен.

ГЛАВА 18

Поход Каспара

Последнюю ночь своего путешествия Каспар, Мэдди и Лина провели в настоящем доме — без крыши, правда, но со стенами, которые укрывали от сильного ветра, дующего с воды. Мебели в доме не осталось, поэтому пришлось сидеть на полу.

Каспар в этот вечер очень волновался. Он так много говорил, что забывал поесть.

— А теперь послушай, — обратился он к Лине. — Я хочу тебе кое—что сказать, чтобы ты поняла важность того, чем мы занимаемся. — Он помолчал, а потом заговорил низким, дрожащим от волнения голосом: — Я знаю, что в городе есть сокровище.

— Правда? — удивилась Лина. — И откуда вы это знаете?

— Об этом говорят старинные песни и баллады.

— Беда в том, что от старинных песен и баллад проку никакого нет, — хмыкнула Мэдди. — И никогда не было.

— Для меня есть, — возразил Каспар. — Потому что я их изучал и понял их глубинный смысл.

— И о чем говорят старинные баллады? — спросила Лина.

— О разном, — ответил Каспар, — в зависимости от того, какую ты слышишь. Но во всех речь идет о сокровище в древнем городе. — Он процитировал: — «Ждет сокровище в городе древнем. Захоронено с давних времен…» Одна начинается с этих слов.

— Разве раньше никто не искал сокровище? — спросила Лина.

— Я уверен, искали многие, — ответил Каспар. — Но никто не нашел.

— Откуда вы знаете?

— Это же очевидно. Если б кто—то нашел, мы бы об этом узнали.

Лина обдумала его слова. Странная у Каспара логика, ведь кто—то мог найти сокровище и никому не сказать.

— Есть и еще одна проблема, — вмешалась Мэдди. — В этих балладах не говорится, в ка ком городе запрятано сокровище. Город этот может находиться в тысяче километров от сюда.

Каспар раздраженно фыркнул.

— Послушай, — сказал он, глядя на Мэдди, — давай рассуждать здраво. Слухи о сокровище циркулируют именно здесь. Я не слышал их далеко на севере, где побывал в прошлом году. Я не слышал их на востоке. Все разговоры о сокровище я слышу здесь, в радиусе ста километров отсюда.

— И тем не менее даже здесь есть три древних города.

— Но только один действительно большой город, — сказал Каспар. — Тот самый, к которому мы направляемся.

— Но как ты узнаешь, где находится сокровище?! — Лина вспомнила множество улиц и домов Эмбера.

Каспар лукаво улыбнулся, сжав губы и прищурив глаза.

— А вот это плод моих исследований. Я по тратил на них долгие, долгие часы. Записал все баллады, которые слышал. Если точно, то сорок семь. Сравнивал их, слово за сло вом, букву за буквой. А потом… — Каспар за молчал, посмотрел на Лину, и она узнала этот взгляд: точно так же смотрел на нее Торрен, когда хотел произвести впечатление своими словами. — А потом я воспользовался своими знаниями в области чисел.

— Чисел? — переспросила Лина.

— Да. Что требовалось сделать? Сложить буквы в словах. Складывать нужно по—разному, пока не заметишь определенную систему. Система эта и есть ключ к шифру. А шифр раскрывает тебе тайну послания. — Он привалился к стене, очень довольный собой.

— И тайна послания… — Лина не понимала, к чему он клонит.

— Разумеется, местоположение сокровища! — воскликнул Каспар, хлопнув ладонью по бедру. — Это же очевидно. Номера улиц, номера домов — все есть!

— И где находится сокровище? — спросила Мэдди.

Каспар усмехнулся:

— Думаешь, я тебе скажу?

— Я думала, что я твоя напарница.

— Ты все узнаешь в свое время, — сказал Каспар. — А пока это мой секрет.

Лина посмотрела на Мэдди и увидела, как та закатила глаза.

В ту ночь Лина не могла уснуть. Ей мешало шуршание каких—то зверьков за стенами, далекое уханье какой—то птицы. Ее одолевали тревожные мысли. Поиски сокровища ей определенно не нравились. Она не хотела в них участвовать, не хотела помогать Каспару. Сама идея вызывала у нее ужас. Она лежала на твердом полу, смотрела на черное небо, а ужас нарастал и нарастал, пока Лина наконец не решила, что должна постараться подумать о чем—то другом. И принялась повторять: «Завтра я увижу большой город, завтра я увижу большой город…»

Весь следующий день они ехали и ехали, оставляя позади километр за километром по прямой дороге, с которой, правда, порой приходилось сворачивать, чтобы объезжать разбитые участки. Справа простиралась водная гладь, на берегу росла высокая трава, в которой расхаживали большие белые птицы, иногда раскрывавшие крылья и величественно взмывавшие в небо. Над водой летали стаи черных птиц с красными грудками. А слева стоял густой лес.

Волнение Лины нарастало. Она ехала в кузове, вновь забравшись в ящик и сунув ноги в щель между досками. Она смотрела вперед, поверх кабины. Быки мерно переставляли ноги, мотая хвостами из стороны в сторону. Солнце скатывалось все ниже и ниже и наконец повисло прямо перед ними, слепя глаза.

— Мы доберемся туда еще при свете, — уверенно заявил Каспар.

Дорога вновь начала подниматься. Слева и справа выросли холмы, и Лина больше не видела воды. Они повернули — и перед ними возник огромный город.

ГЛАВА 19

Несправедливость, и что с ней делать

После того как на стене гостиницы появились эти отвратительные надписи, Дун буквально заставлял себя идти на работу. Ему не хотелось работать с людьми, способными на такие гадости. Он говорил себе, что жители Искры не такие уж ужасные, что они разделили с эмберитами свой кров и свою пищу… пусть даже больше не пускают на обед в свои дома и намереваются выгнать их холодной зимой. Но… никто не пытался выяснить, кем были написаны эти слова. А на кого бросали злобные взгляды, кого поминали нехорошими словами? Его! А ведь он ничего не сделал! И эта несправедливость выводила Дуна из себя. Она давила на него физически, словно он носил слишком узкую одежду. «Несправедливо, несправедливо», — это слово не выходило у него из головы. Он терпеть не мог несправедливости.