Жан-Батист Мишель - Неизведанная территория. Как «большие данные» помогают раскрывать тайны прошлого и предсказывать будущее нашей культуры Страница 37

Сталин не был единственным, кто боялся старых большевиков и их влияния. В Америке после Второй мировой войны резко возросло беспокойство, связанное с распространением идей коммунизма. Были ли коммунисты в США? И если да, то где они жили и что собирались делать? Для изучения этого вопроса палата представителей создала в 1945 году специальный постоянный комитет по расследованию антиамериканской деятельности.

Комиссия, опасавшаяся, что киноиндустрия может стать тайным источником иностранной пропаганды, сфокусировала внимание на возможном влиянии коммунистов на Голливуд. Для начала на слушаниях в 1947 году она ознакомилась с показаниями одобренных ею свидетелей – представителей Голливуда, которых конгрессмены посчитали несомненными патриотами. Несколько из них, в том числе Уолт Дисней и Рональд Рейган (в то время он был президентом гильдии киноактеров), говорили о смертельной опасности коммунизма для киноотрасли. Затем комиссия обратилась к недружественным свидетелям, подозревавшимся в связях с коммунистами. Она надеялась, что эти люди расскажут все, что знают, и назовут имена. В условиях сильного давления многие из них согласились дать показания. Однако десять человек отказались это делать: Алва Бесси, Герберт Биберман, Лестер Коул, Эдвард Дмитрык, Ринг Ларднер-мл., Джон Говард Лоусон, Альберт Мальц, Сэмюел Орниц, Адриан Скотт и Далтон Трамбо. Многие из них были весьма успешны в своем ремесле, а кое-кто даже получил «Оскара». В наши дни эта группа известна под названием «голливудской десятки» [157].

Из-за отказа давать показания «голливудская десятка» была обвинена в неуважении к Конгрессу. Более того, 48 известных продюсеров (включая таких значимых для мира кино людей, как Сэмюел Голдвин и Луис Б. Майер) внесли свою лепту, стремясь лишний раз продемонстрировать свою лояльность. Продюсеры опубликовали заявление, что никому из «голливудской десятки» не будет позволено работать в их студиях до тех пор, «пока эти люди не будут оправданы или не очистят свое имя и не поклянутся под присягой, что не являются коммунистами» [158].

После такого заявления продюсеры создали черный список, не позволявший «голливудской десятке» (а затем и многим другим) найти работу в Соединенных Штатах. Имя участников «голливудской десятки» в течение десяти лет не упоминалось в фильмах, созданных крупнейшими студиями. Влияние на их жизнь и карьеру было немедленным и разрушительным.

Власть Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности начала уменьшаться только после падения сенатора Джозефа Маккарти в середине 1950-х годов (хотя цели самого Маккарти часто совпадали с целями комиссии, важно отметить, что он сам не играл в ней никакой роли). Бывший президент Гарри Трумэн поставил точку в этом процессе, заявив в 1959-м, что Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности была «самой антиамериканской организацией в стране в наше время» [159]. Лишившись общественной поддержки, черный список оказался обречен на забвение. Наконец в 1960 году он был полностью отменен после того, как Далтон Трамбо был указан в качестве сценариста фильма с красноречивым названием «Исход» [160]. Голливудские изгнанники вернулись обратно на землю обетованную.

Наша история настолько переполнена примерами политического давления, что можно легко переходить от одного к другому. Однако подавление и преследования происходят и сейчас – и возможно, даже сильнее, чем прежде. Один из лучших примеров – наследие пекинской площади Тяньаньмэнь.

Во второй половине XX века на площади произошло два весьма печальных инцидента.

В 1976 году правившая в Китае «банда четырех» расправилась с протестным и траурным митингом на площади Тяньаньмэнь. На площадь пришло около десяти тысяч человек, чтобы выразить свою скорбь по поводу смерти уважаемого в народе премьер-министра Чжоу Эньлая. Хотя площадь и очистили силой, обошлось без человеческих жертв. Инцидент 1976 года оставил сильный отпечаток на китайских n-грамах со значительным скачком при упоминании Тяньаньмэнь («V€А»).

Но другим, гораздо более трагическим и известным событием – в глазах Запада – стала бойня на площади Тяньаньмэнь в 1989 году[161]. На этот раз на площади оказались студенты, собравшиеся из-за известия о смерти важного официального лица, генерального секретаря КПК и сторонника реформ Ху Яобана. И вновь публичное выражение скорби переросло в протесты, в которых, по некоторым оценкам, участвовало до миллиона человек. В ответ на это правительство объявило военное положение и направило в столицу 300 тысяч военнослужащих. 4 июля 1989 года войска вышли на площадь и устроили там невероятно жестокую расправу. Количество смертей точно неизвестно до сих пор, однако многие верят, что оно составляет тысячи.

По всем приметам бойня 1989 года на площади Тяньаньмэнь должна была привлечь внимание всех китайских инакомыслящих и найти свое отражение в китайской культуре.

Но этого не происходит.

После бойни официальные представители китайского правительства приступили к решительным действиям, начав кампанию по цензуре и подавлению информации – удивительную по своей скорости и результативности. В течение года было закрыто более 10% китайских газет, а также целый ряд издательств. По сей день все печатные СМИ, описывающие бойню, должны сверяться с линией правительства. Также мониторингу подвергаются цифровые медиа в рамках масштабной кампании по цензуре в Интернете (часто называемой «Великим китайским файрволом») [162]. Все, кто ищет в Интернете данные на тему «Тяньаньмэнь», видят тщательно отредактированные результаты (в период с 2006 по 2010 г. Google согласилась участвовать в блокаде, инициированной Китаем, хотя затем отказалась от совместных действий с правительством). В результате многие молодые люди в Китае в наши дни почти ничего не знают о событиях 4 июня 1989 года. Во время одного опроса старшекурсники Пекинского университета не смогли распознать образ неизвестного бунтаря, противостоявшего колонне танков и ставшего настоящим символом протестов на площади Тяньаньмэнь.

На Западе упоминания о Тяньаньмэнь не умолкают и после 1989 года. В Китае же был заметен небольшой скачок интереса (даже не приблизившийся к уровню 1976 года) – после чего все вернулось к прежнему состоянию.

Бойня на площади Тяньаньмэнь представляет собой одно из центральных событий в современной истории Китая. Однако ее никто не обсуждает (по крайней мере в печати). Многие о ней даже не знают. Душераздирающий график на стр. 181 представляет собой яркое свидетельство жестокой эффективности цензуры в современном Китае.