Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма Страница 39

— Пусть будет так. Кстати, сколько человек в вашей делегации?

— Один, секретаря я отослал в Вашингтон.

— Понятно. — Гейнс посмотрел на часы. — Близится время обеда. Идемте на Стоктонскую полосу. Там мой любимый китайский ресторанчик. Это займет не более часа, зато по пути вы увидите дороги в действии.

— Отлично.

Гейнс нажал кнопку на своем столе, засветился экран, на нем появился угловатый молодой человек, сидящий у полукруглого усеянного приборами пульта. В уголке рта торчала сигарета. Он поднял глаза, вгляделся и помахал рукой.

— Приветствую, шеф. Чем могу служить?

— Привет, Дейв. Так это вы дежурите нынче вечером? Я отправляюсь обедать в сектор Стоктона. Где Ван Клик?

— Отправился на какое-то собрание, но не сказал куда.

— Есть что-нибудь важное?

— Ничего, шеф. Дороги катятся, люди едут обедать.

— О'кей, пусть катятся.

— Будут катиться, шеф.

Гейнс отключился и повернулся к Блейкинсопу.

— Ван Клик — мой первый заместитель. Он все время на дорогах, и в управлении его застать трудно. Идемте, Девидсон отлично справится сам.

Они спустились на эскалатор и вышли к дороге, к полосе, что бежала на север со скоростью пяти миль в час, дошли до указателя «ПЕРЕХОД НА ЮЖНУЮ ДОРОГУ» и шагнули на полосу.

— Приходилось вам кататься на конвейерной ленте? — поинтересовался Гейнс. — Это то же самое, только помните, что вставать на нее нужно лицом к направлению движения.

Они переходили с полосы на полосу, проталкиваясь в толпе спешащих домой людей. Полоса, делающая двадцать миль в час, была разгорожена зеркальными кабинками с крышами. Увидев их, уважаемый министр Блейкинсоп изволил удивленно поднять брови.

Гейнс ответил на невысказанный вопрос, но сначала откатил дверь и пригласил гостя внутрь.

— Это ветроломы — единственный способ защититься от встречного воздушного потока. На полосе со скоростью в сто миль он мог бы разорвать на нас одежду в клочья.

Он говорил, низко наклонившись к Блейкинсопу, пытаясь перекричать свист обтекающего кабинку воздуха, гул толпы и рокот движущих дорогу механизмов. По мере приближения к середине дороги разговаривать становилось все труднее. Они прошли сорокамильную полосу, потом шестидесятимильную и восьмидесятимильную и, наконец, добрались до самой быстрой, стомильной, которая могла донести их от Сан-Диего до Рино и обратно всего за двенадцать часов. Как только Блейкинсоп очутился на широком разделительном тротуаре, немедленно вспыхнула реклама:

РЕСТОРАН ДЖЕЙКА № 4 Лучшие блюда на лучшей дороге.

Хорошо пообедать с ветерком, пока мили проносятся мимо.

— Чудесно! — сказал мистер Блейкинсоп. — Все равно что обедать в вагоне-ресторане. Это действительно очень хороший ресторан?

— Один из самых лучших. Не то чтобы модный, но все же достаточно известный.

— Я хотел сказать…

Гейнс улыбнулся.

— Попробуйте, сэр, не пожалеете.

— Но я не хотел бы мешать вам.

— Этого не бойтесь. Давайте войдем.

Гейнс приветствовал хозяйку, как старую знакомую.

— Хэлло, миссис Маккой. Как поживаете?

— Господи, да неужто сам шеф пожаловал! Давненько вы нам не оказывали чести. Надеюсь, вы с вашим другом отобедаете у нас?

— Непременно, миссис Маккой. Распорядитесь за нас и, пожалуйста, не забудьте о бифштексах.

— Конечно. Двухдюймовые, из молодого бычка.

Она проводила их в отдельный кабинет и упорхнула с грацией, неожиданной для ее грузного тела.

Перво-наперво она с мудрой предусмотрительностью принесла телевизиофонный аппарат. Гейнс подключил его к сети и набрал номер.

— Алло… Девидсон? Дейв, это шеф. Я у Джейка. Да, в Четвертом. Если понадоблюсь, позвони десять-«эл»-шесть-шесть.

Когда он положил трубку, Блейкинсоп вежливо спросил:

— Вам каждый раз необходимо отмечаться?

— Не то чтобы необходимо, — ответил Гейнс, — а так, на всякий случай. Обычно дежурство несем либо я, либо Ван Клик. Девидсон отлично справится сам, но в случае крайней необходимости… Конечно, в таком случае я бы предпочел быть там.

— Что вы называете крайним случаем?

— В основном две вещи. Если нарушится подача энергии к роторам, дороги остановятся и миллионы людей окажутся за сотни миль от дома. Если это случится в часы «пик», мы должны будем как можно скорее эвакуировать их с дороги.

— Вы сказали — миллионы, а сколько миллионов?

— С этой дорогой связаны двенадцать миллионов человек, которые работают на предприятиях и живут в домах, простирающихся на пять миль в каждую сторону от дороги.

Энергетическая эра незаметно сменилась эрой транспорта. Этот переход ознаменовали два события: утилизация дешевой солнечной энергии и пуск первой самодвижущейся дороги. К тому времени энергетические ресурсы Соединенных Штатов были вконец истощены хищнической эксплуатацией нефти и угля, начавшейся еще в первые годы двадцатого столетия. Этому особенно способствовал небывалый взлет автомобильной промышленности. Из неуклюжих безлошадных повозок автомобили превратились в стальных чудовищ, сотни лошадиных сил позволяли им покрывать сотни миль в час. Они переполняли страну — в 1955 году на каждых двух человек приходился, согласно статистике, один автомобиль.

Но автомобиль нес в себе семена собственной гибели. Восемьдесят миллионов стальных дьяволов, управляемых несовершенными созданиями, их бешеные скорости уносили больше жизней, нежели войны. В некоторые годы автомобильные страховки перекрывали по сумме стоимость самих автомобилей. Страховые компании, большие и малые, стали самым обычным явлением. Автомобили скучивались в городах, пешеходы практически исчезли.

Собственно, пешеходами стали называть тех, кто шел куда-либо с автомобильной стоянки. Автомобили сделали возможным существование огромных городов, но сами же душили их своей многочисленностью. Еще в 1900 году Герберт Джордж Уэллс заметил, что величина городов должна быть прямо пропорциональна их транспортным возможностям. Автомобили позволили построить города до двухсот миль в диаметре, но сделали их неудобными и даже опасными для людей.

В 1955 году федеральное шоссе № 66 Лос-Анджелес — Чикаго, «Главная Улица Америки», как его называли, превратилось в автомобильный конвейер, движение по которому разрешалось со скоростью не ниже шестидесяти миль в час. Во время его постройки неожиданно обнаружилось новое явление: два города-гиганта, Чикаго и Сан-Луи, сомкнулись где-то в районе Блумингтона, штат Иллинойс. В результате образовался один огромный город.

В этом же году в Сан-Франциско произошла замена устаревших трамваев на самодвижущиеся эскалаторы, приводимые в движение энергией солнечных экранов Дугласа — Мартина. Хотя права на вождение автомобилей еще сохраняли свою силу, конец автомобилизма был предрешен. Последний удар ему нанес Закон о национальной обороне, изданный в 1975 году.