Иван Тяглов - Круги Магистра Страница 5

Где-то ударило, тяжелая звенящая нота прошла над съежившимся городом. Наверное, куранты у Бассаса, гонг. Колоколов в этом мире не знают. Или опять Весть издалека? Холодок прошел по спине. Господи, сколько можно?.. С ветром что-то принесло... Нет, Песчаный лабиринт здесь на юге. Не то... Но память уже не отпустила.

...Людей тогда встретили на плотине. Солдаты были в зеленых шлемах, пятнистых камуфляжных доспехах, с автоматами и тесаками. Но начали не они: с башни почтамта загремел пулемет, и очередь обозначилась в толпе упавшими. Но не испугались. Цепь была прорвана. Пулеметчика выбросили из окна вместе с его оружием.

Через час в город вошли армейские полки на транспортерах. Их сожгли бутылками с бензином. Тогда лязгнуло над площадями. Черные длинноствольные машины прошлись по улицам, кроша асфальт. И воздух дрогнул от свиста турбин армейской авиации.

По Великим равнинам текло пламя. С экранов телесети Вит Алькен вещал: "Наши доблестные воины, поддерживая боевые традиции, громят гнезда мятежников на севере и юге, на западе и востоке". Нос-картофелина лоснился от удовольствия не хуже генеральских эполет. Зубы скалились в улыбке, подбородок от этого еще сильнее убегал назад.

Гранька прибежал домой к Магистру закопченный, усталый, сказал - горько и хрипло:

- Расстреливают пленных. Я от них ушел, а Саню убили.

Магистр поначалу не поверил.

Словно черным крылом взмахнули над страной. Так круто сломались недавние тихие времена. Молчаливые скромные, люди зубами рвали солдат, ложились сотнями под огнеметные самоходки. Весь Орден был в бою, и безнадежная трясина обреченного восстания глотала их - одного за другим.

Гранька смотрел затравленно и жутко, Магистр не отпустил его на ночь. А сам прошел тайком по домам ребят и взрослых из Ордена. Прежде домов этих было двадцать шесть. Теперь он нашел только развалины. Дом с росписями наполовину разнесло авиабомбой. Рыцари, Мастера Городов, Художники и Капитаны покрылись темной сажей, смотрели издали мертво в бесформенную тьму разгромленных улиц. Потом стена треснула, заколыхалась под ногами земля, как будто в развалинах ворочался огромный зверь, и сквозь открывшиеся щели глянул белый налет плесени, сверкнул в темноте холодным фосфорическим светом...

Эхо шагов запрыгало по госпитальному коридору, отогнав прошлое.

- Еще раз здравствуйте, Магистр. - Кен Виталь смотрел устало и как-то обреченно. - Не ожидали?

- Зачем вы явились сюда? - Вадим удивился своему спокойствию.

- Ну, скажем, просто поговорить. Нас ведь здесь всего двое, кто понимает или хоть догадывается, что происходит.

- Меня больше интересует здоровье мальчика. - Вадим встал с жесткой деревянной скамьи, у бедра качнулся клинок.

- Вам оставили меч? - безо всякого интереса заметил Виталь. - А я-то надеялся, что у вас отберут оружие.

Вадим шагнул к двери - плоской, дощатой, белой. За дверью, в палате, лежал раненый Аль, и Вадим испугался вдруг, что кто-то поднимается сейчас по стене к бойнице с ножом или револьвером.

А Кен Виталь, словно не обращая на него никакого внимания, продолжал:

- Магистр, я видел куда более страшные миры; иногда это были пустыни, как снегом присыпанные пересохшей плесенью. Иногда - черные мертвые джунгли. Там оставались лишь руины прежних городов. Только кости мертвецов...

В голосе его, наверное, помимо воли сквозил неподдельный давящий страх, и Вадим задержался, взявшись за ручку двери. Тускло светили коридорные лампочки.

- Магистр, в Кольцах Миров есть какая-то непонятная сила, неподвластная ни вам, ни нам... А ваш мальчик что-то успел узнать...

- И поэтому его хотели убить?!

- Я не хотел. Этот дурак... Возможно, это действие той же силы. Но вы хоть понимаете, о чем я?..

- Мне не хочется разговаривать с вами, Виталь... но, признаться, интересно, в чем же, по-вашему, выход?

- Вот видите, а вы чуть что - за меч хватаетесь, - Виталь победно улыбнулся. Вадим приоткрыл дверь в палату, прислушался: Аль дышал ровно, чуть посапывал.

- Выход прост, - между тем говорил Виталь. - Только порядок, ровный, жесткий, строгий, без послаблений и одинаковый для всех, может остановить распад миров. А вы... Орден, Радуга... Мы не знаем точно, но ведь совершенно очевидно, что Ледяная плесень идет вслед за смутами, войнами, восстаниями... Откажитесь, распустите Орден, станьте нормальным, обычным инженером; вы принесете куда больше пользы людям, работая на заводе в Дельце или вернувшись в Приозерск.

Аль застонал, пошевелился, и Вадим бросился к нему, взял за острые тощенькие плечи, приподнял.

- Что, маленький...

- Вадик... он... он врет, плесень приходит после. Черное Оружие, оно не убивает таких...

Вспышка ударила в полутьму палаты, горячим ветром ожгло щеку Вадиму. Он упал, закрывая телом мальчика. И - короткое, как выстрел, воспоминание...

...Гранька повеселел немного, болтал ногами под столом, требовал лимонаду. Аль вдруг перестал жевать бутерброды.

- Ты чего?

- Магистр, до каких пор мы будем бегать от всякой мрази?

- На Великих равнинах большинство отвернулось от нас. Даже восставшие не очень понимали, за что дерутся, шли в бой от отчаяния. И... я не мог больше видеть, как вас убивают...

Аль мрачно молчал. Потом соскочил с табурета, отпил лимонад прямо из бутылки, подошел к окну.

- Ты куда? - Мальчик стоял, и яркое синее небо без бомбардировщиков и боевых дирижаблей смотрело в окно. На тонкое лицо Аля лег темный блик.

- Я не про то. Кольца Миров погибают не только от войн. Магистр, когда-нибудь придется стоять до конца...

До конца... Он вскочил. Меч с шелестом вытянулся из ножен. Второй выстрел Виталя пробил портьеру и высек искру из каменного подоконника, а третьего не было. Стражник вылетел в коридор, потеряв револьвер, придерживая рассеченную ладонь. Магистр прыгнул следом.

...И согнулся, задыхаясь, от удара окованного приклада под ребра.

ПРИОЗЕРСК. БАРРИКАДА

Осень сменила лето точно по календарю. Вчера Тимка, собирая учебники, уныло рассуждал об ужасной школьной форме, способной при таком солнце довести кого угодно до белого каления. А сегодня закрутило, с утра по озеру дунуло на Приозерск ясной холодной свежестью и враз осыпало дворовые тополя первой желтизной. Учителя, обрадовавшись непонятно чему, влепили пятому-гэ неподъемные домашние задания и поздравили с новым учебным годом. Уроки Тимка отложил до вечера: все равно проверять будут, мама вот вообще думает, не нанять ли прямо теперь репетитора. Ах, институт, ах, институт... Попробуй доживи до него при таких заданиях.

Замурлыкал звонок у двери, Тимка вприпрыжку кинулся открывать. По дороге, естественно, зацепил и с грохотом обрушил табурет. В дверь позвонили еще раз, настойчивее. Свет в прихожей Тимка, конечно, не включил, а потому с трудом нашарил под гладким дерматином хитро поставленный замок.