Ромэн Сарду - Блеск Бога Страница 50

— Каков уровень точности работ? — спросил он.

— 1/34 диаметра и 72-я попытка получения необходимой массы и веса, — ответил человек в блузе.

— Хорошо.

Жан подошел к таблице, на которой крупно было написано уравнение:

S4 = (13x13y) 4.

В примечании было указано, что «х» — это диаметр, но не пояснялось, что означает «у».

— У нас есть только несколько недель, чтобы добиться точной центровки, причем точность должна быть максимально возможной, — сказал Жан.

— Вы сомневаетесь, господин?

— У нас все меньше выбор. Мы теперь производим мало сфер.

— Их все труднее делать. Возможности науки и технологий исчерпаны. Недостает одной величины из уравнения Хинкмара. Мы делаем все, что в наших силах.

— Это меня и беспокоит. Из записок Хинкмара. следует, что у него было полное уравнение сферы.

— Не думаете ли вы, что эта величина исчезла из-за нашей ошибки, и это помешает нам получить совершенную сферу?

Жан не ответил.

— Что бы там ни было, — продолжил ученый, — первая группа уже достигла уровня точности выше 1/51. Это даже превосходит рекомендации Хинкмара Ибн-Жоба-ира. Я не знаю, какал механическая система смогла бы определить погрешности с такой степенью точности.

— Кто говорит о механической системе? — спросил Жан/

Двое мужчин отнесли сферу в соседний зал и молча вышли из лаборатории.

Как только в комнате стало темно, Козимо усилил свое поле. Внезапно у него возникло такое ощущение, как будто его где-то заперли, и он стал задыхаться. Он спустился до самого пола. На потолке светилась лампочка детектора движений. Вокруг него в воздухе парили инструменты, карандаши, осколки изумрудов, листы бумаги. Его план сработал — Козимо мог передвигаться, а сигнализация никак на это не реагировала.

Круатандьё присоединился к нему, легко, как тень, опустившись на пол. У него в руке был карманный фонарик.

Козимо действовал быстро. Он осмотрел инструменты, которые использовали ученые. Каждый из них был подключен к устройству для пирогравировки. Повсюду была пыль, появлявшаяся при шлифовке изумрудов.

— Что означает это уравнение? — спросил Круатандьё, включая экран. — S4 = (13x13/) 4?

— Надо полагать, им нужны четыре сферы фактора 13 в диаметре, остальное — это вес или масса. Но что это за фактор? Не знаю. И они, очевидно, тоже.

Козимо направился к двери, за которой раньше исчезли двое ученых.

— Это не опасно? — спросил Круатандьё. — Луч достаточно широкий, чтобы мы могли выйти из комнаты?

— У нас еще есть несколько метров.

Друзья приблизились к проходу.

И тут же замерли, пораженные.

Перед собой они увидели длинный, уходящий вниз коридор. Мягкий свет падал на многочисленные стеллажи, почти такие же, как в античных библиотеках, только вместо книг Козимо и Круатандьё увидели огромное количество изумрудных сфер, уложенных в выстеленные материей подставки.

— Невероятно!..

Ближайшие к ним сферы вылетели из своих гнезд. Козимо схватил одну из них, проплывавшую прямо перед его глазами. Она была полой внутри, с рифленой поверхностью.

— Вот как им удается получить правильную массу, не меняя диаметра! Борозды на поверхности делают, чтобы отцентрировать сферу и добиться нужного веса. У всех сфер разные «у». Только вот для чего они предназначены?

Круатандьё фонариком указал на нишу в галерее. Вместе с ним Козимо увидел какую-то объемную массу, по контуру очерченную зелеными светящимися лучами. Масса была изображена в разрезе, и можно было рассмотреть ее внутреннюю структуру Было похоже на то, что четыре туннеля спиралью спускаются к небольшой пустой комнате.

— Вот для чего, несомненно, предназначены сферы. Весь смысл в этих четырех ходах, — прошептал Козимо.

— Что это может быть? Блок, панцирь, саркофаг? А эта полость… Столп?

— Столп… На голограмме, скорее всего, изображен какой-то предмет, находящийся в Земле предков, — сказал Козимо. — Когда я был на Таборе, я обнаружил там записи, принадлежавшие моему дяде. На страницах, подписанных этим Хинкмаром, о котором говорил ученый, тоже были изображения сфер. Но не было уравнения.

— Значит, Измаль знал об этом?

— Измаль знал.

Устав от силы воздействия собственного поля, Козимо покинул зал.

— Теперь мы знаем, какая задача стоит перед дю Гран-Селье, — сказал он. — Изготовление изумрудных сфер.

Перед тем как выйти, он еще раз бросил взгляд на заставленные сферами полки.

— И Милиция, похоже, ревностно следит за продвижением работ этого этапа операции!

Двое юношей снова поднялись в вытяжную трубу. Поставили на место решетку. Круатандьё отправился первым. Чтобы не быть обнаруженными системой сигнализации, Козимо дезактивировал свой пояс Все предметы в лаборатории, парившие в невесомости, резко попадали на пол, некоторые из них разбились, приземлившись на десяток метров дальше места, на котором они лежали раньше. Завыли сирены сигнализации.

Козимо снова включил поле и вместе со своим товарищем исчез в бездне.

ГЛАВА VI

ПЛАНЕТА МЫСЛИТЕЛЕЙ

Меланхолику я могу сказать только одно: «Посмотри вдаль». Почти всегда меланхолик — это человек, много читающий. Строение человеческого глаза не подходит для такого занятия; наши глаза отдыхают, когда мы обозреваем большие пространства.

Небольшой гипернеф приближался к луне Эерл. Летательный аппарат перемещался в «слепом» режиме: реакторы были холодными, приборная панель выключена, огни не светились. Его вполне можно было принять за потерпевшее аварию судно.

От аппарата отделились три капсулы. Они имели продолговатую форму, длина — с человеческий рост. Их моторы были выключены и они «падали» сквозь атмосферу планеты. Нарушался галактический код, запрещавший всем аппаратам приземляться на обитаемую планету, не пройдя предварительно контроль на орбитальной станции.

Когда капсулы пропали из виду, с корабля на станцию был подан сигнал бедствия. Гипернеф приземлился на аварийный мост, предназначенный для посадки неисправных кораблей.

Никто на Эерле не заметил, что были сброшены три капсулы.

Они приземлились в разных точках луны.

Здесь было три континента, разграниченных протоками с зеленой водой. Один из континентов был покрыт низкорослыми лесами, другой — торфяными болотами, третий являл собой унылую равнину, поросшую вереском и утесником. Одна из капсул опустилась на равнину. Капсула раскрылась, из нее вышел Альп Малекорн. У него слегка ломило суставы, от удара при падении капсулы на землю больше всего пострадали руки и ноги. Альп был одет в комбинезон и черный плащ, на голове у него была широкополая шляпа. Он был бледен, носовой протез скрывал проходивший через все лицо шрам.