Уилл Маккарти - «Если», 2003 № 06 Страница 51

— Ты удрал сюда именно для этого? Сбежал от человечества, чтобы толкать его вперед?

— Именно так. Пойдем. Я покажу тебе. Ты должна увидеть чудо собственными глазами.

Тутмес выступал в качестве радушного гида. Шел впереди, набирал коды на цифровых панелях, двери открывались одна за другой. Виктор видел это великолепие собственными глазами в первый раз, хотя давно уже изучил каждый метр внутреннего пространства метеорита по схемам. Лицо Виктора оставалось беспристрастным, но душа ликовала. Боже, как давно он мечтал о таких лабораториях, аппаратуре, объектах исследования. На Земле нечего было и думать о подобном. Узнай чиновники из ИГИ[11] о том, что в пределах одной лаборатории собрано больше трех биообразцов первой категории доступа… Что бы сделали эти зануды? Полопались бы от злости, вот что. Учредили бы пять, нет, десять комиссий для ежесуточного мониторинга над экспериментами, стояли бы за спиной денно и нощно, дышали бы в ухо, следя с маниакальной бдительностью, не производится ли новое трансгенное оружие, запрещенный модулятор или еще чего-нибудь в этом роде. Идиоты… Виктор облапошил их всех. Здесь, на Слоне, живут двадцать три организма первой категории допуска, и — держитесь, чинуши-надзиратели — пятнадцать образцов нулевой категории. Да-да, тех самых, которые не положены никому. Никому, кроме засекреченных умников в бюджетных лабораториях Пентагона.

— Это и есть инопланетяне? — спросила Лина, склонившись к инкубатору. За толстым стеклом в сизоватом тумане шевелился живой веер, раскрашенный алыми и фиолетовыми полосами.

— Насколько я понимаю, термин «инопланетянин» означает разумное существо, — ответил Виктор. — Ты знаешь, что разумных на Стансе пока не обнаружили. Все, что здесь собрано — образцы флоры и фауны. С планеты Станс, само собой.

— Я слышала, что вроде бы нашли еще одну планету, на которой есть жизнь.

— Ложь, — презрительно сказал Виктор. — Бульварное вранье. Жизнь найдена только на Стансе. Но и этого вполне достаточно, уверяю тебя, милая. Жизнь там такая живучая, что наша, земная, в подметки ей не годится. Только третьей экспедиции удалось привезти на Землю биообразцы. Два предыдущих экипажа были буквально сожраны этими самыми образцами.

— А с виду все такие загадочные, симпатичные, даже красивые. — Лина обвела взглядом ряды инкубаторов. — А кто самый опасный? Этот вот? — Она показала на паукообразную тварь сантиметров тридцати длиной. Паук сидел между камнями и мрачно посверкивал красными глазками, толстое брюхо его вздувалось и опадало. — Он что, человека загрызть может?

— Речь не о том, может или не может загрызть. Они опасны по-своему. Все формы жизни со Станса биоинвазивны.

— Такого слова я не знаю, — сердито заявила Лина. — Можно попроще?

— По своему строению организмы Станса удивительно похожи на земные. Белки в качестве основного субстрата, нуклеиновые кислоты как носители генетической информации. Возможно, правы те, кто говорит, что жизнь во Вселенной имеет единый источник и рассеивается по космосу в виде спор. На Стансе, в сущности, нет ничего необычного: флора продуцирует основную биомассу, животные питаются растениями и другими животными. Истинное чудо происходит, когда во взаимодействие вступают организмы с Земли и Станса.

— Инопланетные гады пожирают все земное? Что же тут чудесного?

— Не просто пожирают, Лина. Инвазируют и превращают в свое подобие.

— Опять непонятно! — Лину, похоже, начало выводить из себя изобилие ученых слов. — Не все ли равно, пожирают или ин… ин… ну, это самое.

— Объясни ей, Тутмес, — сказал Виктор. — У тебя должно получиться.

— С удовольствием, Хозяин, — Тутмес сверкнул улыбкой. — Лина, вы представляете, как действует вирус?

— Приблизительно. Значит, так: он летает в воздухе, им заражаешься, начинаешь чихать, кашлять, и все такое. Валяешься в кровати, температуришь и лопаешь горстями лекарства.

— Замечательно! — Тутмес хлопнул в ладоши. — Браво, Лина, вы просто умница. Инвазия — это и есть заражение. Вирус — этакая микроскопическая штуковина, набор простеньких генов плюс несколько молекул белка. Сам по себе размножаться не может. Он проникает в ваши клетки, пристраивается к вашей ДНК и заставляет ее штамповать подобные себе вирусы — миллионы, миллиарды. Естественно, такая нагрузка не проходит даром для вашего организма — вы заболеваете. И, само собой, организм сопротивляется: распознает вирус как врага, конструирует антитела — специальные белки, чтобы обезвредить вирус, и пускает их в дело. Через некоторое время вы выздоравливаете.

— Выходит, все эти зверушки тоже вроде как вирусы? Только большие?

— Совсем не так. Хозяин сказал правильно: при взаимодействии между собой они не проявляют никаких необычных свойств. Но стоит земному существу хоть на секунду прикоснуться к любому из организмов Станса, тут же происходит парадоксальная реакция. Клетки тварей Станса распадаются, их ДНК инкапсулируется, превращается в некое подобие вируса, внедряется в ядра клеток земного организма.

И начинает лепить из этого строительного материала клетки особи-захватчика.

— Ужас, — Лина передернула плечами. — Значит, из человека быстро получается такой же паук, только огромный?

— Вот уж нет, — Тутмес развел руками. — Ничего из этого не получается. Возникает массив переделанных тканей — аморфный, не имеющий органов и абсолютно нежизнеспособный. Человек умирает в течение нескольких часов, и спасти его нельзя.

— Так какой смысл инопланетным тварям это… ну, захватывать нас?

— Никакого. Это не акт биологической агрессии, даже не процесс питания. Я еще раз повторю: это случайная, парадоксальная реакция. Организмы Станса и Земли не предназначены для совместного существования. Для нас жизнь Станса — разновидность смертельной и невероятно заразной болезни.

— Ага-ага! — Лина уперла руки в боки, покачала головой. — Все понятно! Жуткая зараза! Два заживо сожранных экипажа. Опасность для всего человечества. И все равно эту дрянь везут со Станса, тратят на это бешеные деньжищи — вместо того, чтобы раздать деньги бедным странам или, к примеру, сделать бесплатным здравоохранение. Знают у нас, как прогадить бабки…

Виктор вздохнул. Господи, сколько это будет продолжаться? Почему она упорно корчит из себя дурочку? Умница, хорошее образование, высоченный IQ. И вот объясняй ей то, что знает первокурсник. Может, она шпионка? Заслана сюда специально, чтобы выведать его, Виктора, секреты?

Пусть даже шпионка. Все равно с астероида не удерет. Будем считать, что все в порядке вещей: красивым женщинам нравится выглядеть глупыми. Кажется, они инстинктивно понимают, что красота и ум в одном флаконе — опасное, пугающее сочетание. Маскируются…