Станислав Родионов - Искатель. 2009. Выпуск №07 Страница 57

Холм, на котором они сидели, был высоким берегом ручья. Внизу поблескивала иссиня-черная вода. Маша вспомнила обрыв над Уралом, таинственный свет и лунный дождь. Ручей и холм сейчас выглядели карикатурой на то далекое величие.

— Помнишь ту ночь, когда ты пришла домой вся мокрая? — неожиданно переменил тему Родион.

— Смутно, — ответила Маша.

Последние два месяца ее жизни казались ей какими-то ячеистыми, будто и вправду, она была маленькой птицей, запутавшейся в чьих-то сетях…

— Я хочу сделать заявление. В эту ночь у тебя был мужчина.

Маша дико посмотрела на своего мужа, почувствовав, как краска заливает ее щеки.

— Я почти ничего не помню… — она вдруг всхлипнула и уткнулась Родиону в плечо.

Он обнял ее. Маша совладала с собой, вскинула голову и вытерла слезы кулачком.

— Зато я все помню, — сказал Родион. — Дело в том, что этим мужчиной был я.

Маша отпрянула. Родион смотрел на нее, его лицо выглядело растерянным.

— Я давно хотел тебе об этом рассказать, милая! Мы тогда оба согрешили друг перед другом, а получилось, что никакого греха и не было.

Маша помолчала. То, что ее мучило, вдруг разрешилось так просто! Она была в чужой шкуре, бессознательно действуя, скорее, в стиле Дарьи — отдаться первому встречному, потом от него сбежать…

— Ты думал, что это моя сестра?

— Временами. А иногда мне казалось, что это вообще — неизвестно кто. Потому что в мире существует гораздо больше похожих людей, чем нужно.

— Вот это номер! — воскликнула Маша.

Это все надо было еще обдумать. Ее жених овладел ей, когда она была невменяема. Она отдалась ему, думая, что это посторонний человек. Но и роль Родиона была не лучше: снял накануне свадьбы девушку, думая, что это ее сестра…

— Выходит, что никакого эксперимента не было, — с горечью сказала Маша.

Родион проговорил:

— Я иногда думаю: что есть правда? То, что на самом деле происходит, или то, что существует в нашем сознании?

— Наверное, правду знает только Бог, — сказала Маша.

— Или боги, — сказал Родион.

Они замолчали. Сверху было хорошо видно имение Бурова. Дверь дома отворилась, и во двор вышла какая-то женщина, закинув руки за голову, подставив лицо заходящему солнцу… Маша надела очки и сощурилась, наклоняя стекла. И все снова перевернулось в ее голове.

— Боже мой, Родя! Это снова она. Что она здесь делает?

Это была Лада. Теперь, после всего, что произошло, она преспокойно вернулась к мужу! Зачем ей надо было убивать Дарью, класть ее в могилу своего имени? Ответ напрашивался сам собой: чтобы разыграть похищение и получить выкуп.

— Выходит, что Буров простил ее? — сказала Маша. — Это похвально. Только вот у меня есть несколько вопросов к этой женщине.

Маша обернулась к Родиону:

— Будь хорошим мужем, подсади меня.

— Ты хочешь перелезть через стену? — мрачно спросил Родион.

— И как можно скорее!

— Нет. Я не смогу тебя отправить в это логово своими руками. Мы полезем туда вместе.

Маша сбежала с холмика, перепрыгнула ручей. Туфелька чавкнула на влажном берегу, в воду спрыгнула лягушка… Кирпичный забор стоял перед ними крепостной стеной. Она вспомнила, как в детстве они с Дашей мечтали залезть в старую крепость…

Маша пошла вдоль стены, утопая по щиколотку в ярко-зеленой траве, такой пригожей, явно посеянной здесь садовником. Родион шел рядом. Старая крепость из детства, впрочем, была всего лишь развалинами купеческого лабаза, каких полно в Оренбурге. Завернули за угол. Дом Бурова теперь был обращен к ним своей левой кулисой.

— Там может быть собака, — сказал Родион.

— Я ее укушу, — сказала Маша.

Родион сцепил ладони внизу, прислонившись спиной к стене. Восхождение было недолгим — смесь уроков воздушной поддержки и шведской стенки. Вскоре Маша уже сидела верхом на стене. Кирпичная кладка завершалась серой цементной на-плешиной. Маша оглянулась через плечо. Дом с этой стороны выглядел не таким роскошным, и Маше подумалось, что и у Бурова, человека-льва, есть свои болезни и слабости… Во дворе никого не было.

Родион перелез, держась за руку Маши, неожиданно ловко, словно тоже был актером. Они спрыгнули на газон. Происходящее с ними походило на какое-то кино.

Эта часть сада была несколько ниже, прямо перед домом возвышалась небольшая терраса, сложенная из серых камней. Целью была дверь кухни, выходящая на тропинку, мощенную кирпичом. Они быстро дошли до двери, и Родион повернул ручку. Дверь не заперта…

Дом обдал их кондиционированной прохладой. В полутьме коридора Маша прижала палец к губам. Где-то слышалась музыка, словно гремели камешки в ручье. Машу что-то неприятно поразило в этих звуках: они явно казались неуместными здесь и теперь.

Они вышли в гостиную, ту самую, полную огромных мягких игрушек. Маша отметила, что теперь их здесь нет, никаких игрушек, да и вся обстановка была как-то изменена… Она не сразу увидела эту женщину, стоявшую у окна. Та оглянулась, встретилась с Машей глазами.

Молчание длилось несколько секунд, будто все трое замерли, слушая оркестровку Поля Мориа. Стоявшая перед нею женщина не испугалась, не позвала на помощь. Ее глаза расширились от удивления, она недоуменно оглянулась по сторонам, не понимая, как эти люди попали в ее дом. И вдруг лицо ее засветилось радостью.

— Машка! — крикнула она и бросилась ей навстречу.

— Стоп! — сказала Маша. — Второй раз этот номер не пройдет.

— Ты о чем?

— Я все знаю, Лада.

Женщина пожала плечами, перевела взгляд на Родиона.

— Почему Лада? При чем тут Лада?

Она попыталась обнять Машу, но Маша опустила ее руки.

— Да ты, оказывается, много чего обо мне знаешь! — хозяйка уперла руки в бока. — Ладой звали бывшую жену Виктора Викторовича… А ты откуда знаешь? Да и вообще — как ты сюда попала? И кто этот человек?

— Это мой муж, — сказала Маша.

— Поздравляю, — автоматически отозвалась Дарья.

Поль Мориа! Вот что насторожило ее в этих звуках, вот почему они показались неприемлемыми здесь, где мог витать только призрак ее сестры… Это была любимая музыка Дарьи.

— Нас не пускал охранник, и мы перелезли через забор, — просто сказала Маша.

— Почему же не позвали меня?

Законный вопрос.

— Давай поговорим, — предложила Маша. — Только сначала скажи своему сторожу, чтобы он нас не застрелил.

Вопрос с охранником был решен быстро: сытый верзила удивленно вскинул глаза, когда хозяйка показана ему своих гостей, но расспрашивать, как они образовались в доме, не стал.