Александр Романов - Где-то у Проциона Страница 58

– Да нет… – сказал Вадим.

– Вот! – восхитился тут же Витька неизвестно чему. – Устроим по такому случаю Новый год! Шампанское, на тройках с бубенцами, фейерверк на льду и танцы до упада под три телевизора в ряд!

– Надо каток соорудить! – внес предложение на удивление молчавший до сих пор Мальцев. – Сто лет на коньках с девками не катался! А вы так и вообще, наверное, ни разу!

Всем идея неожиданно понравилась.

– Отлично! – утвердил решение Витька. – Новый год на коньках – это вообще что-то!.. Я даже не представляю… Но это – вечером. Сейчас же сперва – основная часть марлезонского балета!

– Какая же? – дернуло за язык Вадима.

– Будем охотиться на медведя! – объявил Кремер. И, увидев лунинское лицо, с удовольствием добавил: – А ты думал, мы так – погулять вышли?

2

На медведя Лунин никогда не охотился.

Впрочем, не на медведя – тоже. Виртуальные стрелялки в счет идти не могли. Поскольку там охотой и не пахло. Да игра она и есть игра…

А тут – вроде как на самом деле.

Потому роль ему досталась скромная: человека с ружьем.

Ружье, правда, выдали хорошее. Помповый «моссберг» с подствольным магазином – мечта шутермена. Тут же, на дворе, устроили и пристрелку.

– Запомните, – говорил Мальцев, оказавшийся главным «медвежатником». – Гарантированное убойное место у медведя в нашей ситуации – голова. С любого ракурса. Сердце, легкие, почки, тазовый пояс – тоже хорошо, но времени выбирать и целиться он вам не даст: и дистанция не та, и скорость у него дай бог!.. Потому, где бы вы ни стояли в линии – если он побежал на вас – стрелять только в башку! Пули разрывные, стволы у всех многозарядные – уложить успеете однозначно. Главное – клювом не щелкать! А то, если он до вас успеет добраться… Даже Я и даже ЗДЕСЬ не соберу то, что останется! Ферштеен?

– Ферштеен-то, конечно, ферштеен, – сказал Генрих, с сомнением выслушавший инструктаж. – Но на что оно надо вообще-то? Не проще ли было в русскую рулетку сыграть? Все не с такими заморочками. А то тащиться куда-то, в сугробе сидеть… И все – ради чего?

– Так не уверен – не ходи! – пожал плечами Тимур. – Никто ж силком не заставляет!

– Да я разве об этом? Смысл-то какой? Я еще понимаю – дома, на Земле. Но сейчас-то?

– А какой смысл был тем, кто на «Пегасе» сейчас, на Марс лететь? Дома безопасней! Хотя и там кирпич на голову упасть может!

– Ну, знаешь! Что тут сравнивать? – возмутился Генрих непонятливостью собеседника. – На Марс раз в жизни попасть можно! А на медведя сходить – дело вполне рядовое…

– Так что ж ты на него ни разу не сходил? – ехидно поинтересовался Саитгиреев.

– Да причем тут я?

– А при том! Есть опасное дело. Если ты настоящий мужик – делаешь. Если нет – в сторонке стоишь…

– Ты что, хочешь сказать, что я боюсь?

– Да я ж не про тебя! А так, вообще…

– А-атставить философию! – рявкнул Мальцев, вошедший уже в роль главного. – По крайней мере, до после охоты. Кто не хочет – не идет. Но чем нас больше – тем результат надежнее. Толпа стрелков гарантировано зверя уложит. Совершенно простой расчет… Гуртом, как говорится, и батьку бить легче. Медведя – тем более.

– Это в смысле – «На медведя я, друзья, на медведя я, друзья – выйду без испуга! Если с другом буду я, если с другом буду я, – а медведь без друга!»? – подал голос «Дядя Федор» Лобов. – Ну, так тогда мы малость не так вооружились!

– Это почему? – не понял Мальцев.

– Так ясно же сказано: «С другом!» Охотничий гранатомет «Друг» – лучшее средство против медведя!

– Может, тебе танк дать? – полюбопытствовал Кремер.

– Не… На танке – не сподручно! Пока будешь через лес проламываться – медведь сбежит!

– Так в лес не заезжай – пушка-то на что?!

– А толку в ней? Все равно ж за деревьями ничего не видно!

– Ну, тогда вертолет!

– Точно! Медведя лучше всего бить в степи, с вертолета!

– Сам придумал?

– Да нет, читал где-то… Но мысль понравилась!..

Под этот привычный всем треп закончили сборы. Желающих отказаться от похода на медведя среди мужской части компании не нашлось. Зато женщины, наоборот, остались в санатории – готовиться к праздничному ужину, как в старые добрые пещерные времена. На вкус Вадима, ситуация отдавала излишней нарочитостью – если вспомнить, кто они и где. Но с другой стороны, он понимал, что в нынешних обстоятельствах почти все их действия являются просто воспроизведением привычного образа жизни – за неимением ничего другого. Все-таки слишком уж невероятным был прорыв, совершенный Башкирцевым с его вакуумным копированием…

Добирались до места в целях удобства и скрытности тем способом, которым Башкирцев транспортировал Вадима на «хроночердаке» – «левитацией». Лунин и его освоил тоже в процессе изучения своих новых возможностей. Ничего особенного в нем не обнаружилось. Даже более того. Подоплека чуда оказалась совершенно прозаичной и не оставлявшей для романтики практически никакого места. Поскольку управлять процессом следовало из внутреннего времени, выглядело все, как примитивный компьютерный авиасимулятор: джойстик и экран. А все ощущения полета оставались невоспринимаемо снаружи. Оттого, видимо, никто в Новой Утопии особо этим способом не передвигался – неинтересно было.

Но вообще групповой полет над зимним лесом компании из десятка мужиков в разномастном камуфляже, треухах, валенках и с ружьями смотрелся… Даже трудно сказать, как. Во всяком случае, Вадиму для сравнения ничего, кроме знаменитой картины Рене Магрита «Чистые идеи», в голову не пришло. Слишком уж ирреальное получалось зрелище. Но с другой стороны, происходи такое в каком-нибудь охотничьем заказнике на настоящей Земле – от желающих поучаствовать в сафари не было бы отбоя. Народ на экзотику падок…

3

Долететь по воздуху непосредственно до медведя все же не получилось: возле берлоги попросту негде было сесть.

Потому опустились на какой-то прогалине и оставшиеся полкилометра добирались на лыжах. Не меньше часа. Продираясь через густой заснеженный подлесок и глубокие сугробы: этот уголок леса был и в самом деле «медвежьим» – непролазная глухая чащоба. Явно скопированная с какой-то таежной глухомани. Деревья стояли сплошной стеной, и приходилось все время петлять, чтобы продвигаться вперед.

Больше всего от такого времяпрепровождения хотелось ругаться. Но Мальцев, совершенно уже вошедший в раж, требовал соблюдать тишину и сам изъяснялся исключительно посредством показывания кулака. В довершение удовольствия берлога никак не была обозначена на местности. И пока Мальцев обнаружил ее по каким-то одному ему известным приметам – потратили еще час. К этому времени Вадим, да и не только он, начал понимать, что медвежья охота – совсем не простое занятие.