Роберт Силверберг - Железная звезда Страница 6

Это и впрямь было лицо инопланетянина. Абсолютно чужое лицо. Внезапно наше общение поднялось на совершенно новый уровень.

Лишенная волос клиновидная голова, плоская и широкая наверху, резко сужающаяся книзу. Морщинистая кожа — толстая, как грубая резина. Два холодных глаза в центре широкого лба и еще два на его краях. Три рта — вертикальные щели, расположенные рядом: один для того, чтобы говорить, а два других, возможно, для раздельного поглощения жидкой и твердой пищи. Голова держалась на трех длинных, похожих на колонны шеях толщиной с мужское запястье, разделенных открытым пространством сантиметра два-три шириной. То, что находилось ниже шеи, мы так и не увидели. Впрочем, с нас хватило и головы.

Думаю, что мы показались им не менее странными.

Как только видеосвязь наладилась, мы с Первым продолжили наш диалог с того места, на котором прервали его день назад. И снова мой собеседник был достаточно откровенен.

Он сумел подсчитать в наших единицах времени, как давно великий взрыв заставил его людей покинуть родной мир: триста восемьдесят семь лет назад. Он не использовал слово «сверхновая», потому что оно отсутствовало в том словаре из тридцати тысяч слов, который мы послали им. Но, без сомнений, именно это он подразумевает под словами «великий взрыв». Время — триста восемьдесят семь лет — хорошо совпадало с нашими собственными расчетами, основанными на анализе поверхностной температуры и скорости вращения нейтронной звезды.

Обитатели Девятого Спаджа заранее заметили, что их солнце ведет себя странно — первые признаки нестабильности проявились более чем за сто лет до взрыва, — и несколько поколений трудились не покладая рук, чтобы подготовить планету к эвакуации. Мне показалось, что путь до нового мира, где они решили обосноваться, занял у них много лет. Означает ли это, спрашивал я себя, что их способ межзвездных перелетов гораздо медленнее нашего и что им потребовались десятилетия или даже столетие на преодоление расстояния в пятьдесят или сто световых лет? В таком случае Земля может спать спокойно. Даже имей они в отношении нас дурные намерения, добраться до Земли им будет нелегко — за тысячу световых лет. А может, их новый мир действительно очень далеко — на другом конце галактики или вообще в другой галактике? Если так, то мы имеем дело со значительно превосходящими нас в техническом отношении существами. Однако прояснить все это я мог, лишь рассказав ему о нашем гипердвигателе и расстоянии до нашей планеты, что, понятное дело, не входило в мои планы.

Процесс обустройства в новом мире был труден и занял много времени, продолжал Первый. Но в итоге обитатели Девятого Спаджа наладили новую жизнь и сочли возможным попытаться выяснить, как обстоят дела с их прежней планетой. Поэтому и послали экспедицию к месту «великого взрыва».

— Однако здесь мы столкнулись с загадкой, — признался Первый, и мне показалось, что в его механический голос вкрались нотки печали и недоумения. — Мы уверены, что это то самое место. Однако все здесь оказалось не таким, как должно быть. Мы нашли лишь маленькую железную звезду и ни следа нашей планеты.

Я смотрел на его необычное, непостижимое четырехглазое лицо, на три шеи, на узкие вертикальные рты и, к собственному удивлению, ощутил, как во мне пробуждается что-то вроде сочувствия. Я относился к этому созданию как к потенциальному врагу, способному привести в мой родной мир военные армады и завоевать Землю. Но он, возможно, всего лишь ученый исследователь, совершающий ностальгическое паломничество и столкнувшийся при этом с проблемами. Я решил немного расслабиться.

— Вам не приходило в голову, что вы действительно прибыли не туда? — спросил я.

— Что вы имеете в виду?

— На пути к тому, что вы называете железной звездой, — сказал я, — мы обнаружили планету в сорока световых годах отсюда. Там, без сомнения, когда-то существовала великая цивилизация, и она находилась достаточно близко к взорвавшейся звездной системе, чтобы все живое на ней погибло. У нас имеются фотографии. Возможно, именно это и есть ваш родной мир?

Не успев договорить, я сам понял, насколько это нелепая идея. Скелеты, сфотографированные нами в мертвом мире, имели широкие конусообразные головы. Даже если они похожи на голову Первого, никаких намеков на конструкции из трех шей у них не было. Кроме того, Первый сказал, что его люди на протяжении нескольких поколений готовились к эвакуации. Неужели они улетели, оставив умирать миллионы соотечественников? На погибшей планете повсюду валялись скелеты — значит, тамошние обитатели понятия не имели, какая судьба ждет их в тот день. И наконец, я вспомнил слова Первого, что взорвалось их собственное солнце, а не какая-то соседняя звезда. Взрыв сверхновой произошел здесь. Солнце же мертвого мира по-прежнему мирно сияло.

— Можете показать мне эти фотографии? — спросил он.

Это казалось бессмысленным. Но сначала предложить, а потом ответить «нет»… это было бы чересчур. В свете возникшего между нами взаимопонимания я не видел никакого вреда в том, чтобы согласиться.

Кэлу Бьернсену не составило труда переслать фотографии Лины Сорабджи на инопланетный корабль.

Капитан с Девятого Спаджа рассматривал их без комментариев.

Потом он сказал:

— Нет, это не наш мир. Это мир гарвалеккинонов.

— Гарвалеккинонов?

— Мы знали их. Соседняя, но не родственная нам раса. Иногда, в редких случаях, мы с ними торговали. Значит, они погибли, когда взорвалась звезда. Очень жаль.

— Все выглядит так, будто они ни о чем не догадывались, — сказал я. — Видите, как они стоят и ждут на станциях?

Все три рта затрепетали; может, у обитателей Спаджа это заменяет наш кивок головой?

— Да, полагаю, они не знали, что надвигается взрыв.

— Вы хотите сказать, что ничего не сообщили им?

Все четыре глаза одновременно мигнули. Явное выражение недоумения.

— Не сообщили им? Почему мы должны были сообщать им? Мы были слишком заняты подготовкой, чтобы тратить на них время. Конечно, излучение причинило бы им вред, но нам-то какое до этого дело? Они не родственная нам раса. Они для нас никто.

Я даже засомневался, что правильно расслышал его. Соседи. Время от времени — торговые партнеры. Ваше солнце вот-вот взорвется, и естественно предположить, что ближайшие солнечные системы пострадают. У вас в запасе еще пятьдесят или сто лет, и вы не можете выбрать время, чтобы предупредить о надвигающейся беде других?

— Вы не чувствовали необходимости предостеречь их? — сказал я. — Мне это трудно понять.

Четыре глаза снова мигнули.