Андрей Попов - Сломанная вселенная Страница 6

Хоть лес выглядел довольно густым, но слабый ветерок с полей все же умудрился проникнуть в его недра, резвясь во все стороны и срывая с дерев засохшую листву. Максим уже давно заметил, что ветерок сделался почти ручным, он всюду сопровождал его, дул в спину во время ходьбы и кружил поблизости, когда тот делал остановки. Тропинка спешила дальше, в неведомую глубь, деля весь мир на две половины: то, что было справа от нее, и то, что слева. Когда Максим ускорил шаг, почти бежал, у него возникло забавное ощущение, что деревья сами расступаются перед ним, образуя дорогу. Картины быстро сменялись одна другой: то мельтешили белые стволы, из которых текла красная смола (некое подобие берез), то хвойные гиганты с ветвями похожими на щупальца монстров (столь же отдаленное подобие сосен). В непривычном контрасте с ними могли возникнуть корявые образы мастиковых, фисташковых и оливковых деревьев. Однажды показался скрученный радикулитом… то ли клен, то ли не клен. Короче, ствол дерева был согнут почти пополам, словно само оно нагнулось и что-то выискивало своими ветвями в траве. А вот разогнуться… Ну точно радикулит.

Где-то справа из гущи зелени выглянуло совсем уж странное дерево: все черное, без единой ветки и неестественно прямое, высотой возносящееся над всем остальным поднебесьем. Потребовалась целая минута, чтобы понять, что это никакое не дерево, а некое строение — либо башня, либо… может, огромная печная труба? Тропинка, кажется, направлялась именно в ту сторону и уже совсем скоро должна разрешить эту проблему.

Светлело… Причем — среди бела дня. Максим заметил, что просветы между деревьями становятся все больше, и загадочный полумрак стал рассеиваться. Даже не верилось — бескрайний лес заканчивался! Хотелось крикнуть «ура!», но рановато. А что дальше-то? Вдруг какое-нибудь болото? К счастью, впереди расстилалась холмистая долина лишь с редким насаждением кустарников, и только далеко-далеко, у самого горизонта, лес сумел отвоевать себе новые пространства. Справа на таком же недосягаемом расстоянии тонкой ниточкой тянулась ось Х, порой скрываясь за холмами и создавая впечатление пунктирной линии. Неподалеку, в нескольких десятках метров, удобно расположилось маленькое озеро — зеркало, отражающее небо.

Романтическая идиллия красок и их оттенков. Триумвират неба, земли и красоты. Многослойный запах лесного ветра вносил в образы Мироздания легкий пьянящий туман, делая его похожим на сон.

– Ура, — спокойным голосом произнес Максим.

Вдруг что-то запрыгало по траве, такое же зеленое и… круглое. Шмыг, шмыг, шмыг… и успешно скрылось с поля зрения.

– Опять Пляшущие Фрукты! Все равно когда-нибудь поймаю и съем!

Но Максим не заметил главного. А когда заметил, то интерес к фруктам (пляшущим, танцующим и даже кувыркающимся) мигом улетучился. Башня головокружительной высоты вырастала прямо из земли, достигая чуть ли не облаков. Слеплена она была из самодельных глиняных кирпичей, причем, по всей видимости, еще не закончена, так как у ее подножья находились все атрибуты бурного строительства: свежевырытая куча черного песка, ведра под раствор, хаотичное нагромождение кирпичей и их осколков. Как символ кипучей работы была воткнута в землю чья-то лопата.

– Эй! Здесь кто-нибудь есть?!

Молчание… Лишь слабые отзвуки собственного эха. «Хоть за эхо спасибо», — вяло подумал Максим и вскинул голову вверх. Вдалеке, на самой вершине этого чудо-сооружения он увидел маленькую копошащуюся фигурку.

– Эй! Эй! — он помахал рукой.

Фигурка на какое-то время замерла — кажется, он замечен. Потом произошло нечто такое, что не вписывалось ни в один сценарий… Огромный кусок жидкой глины звонким шлепком разбился на множество брызгов, с ног до головы очернив нашего странника и окончательно испортив парадность его одежды.

– Ну и дела! По мне что, стреляют?

Максим взорвался негодованием и готов был уже выплеснуть наружу поток бранных слов, но вдруг заметил в глине свернутый клочок бумаги. Так это, оказывается, была почта! Спешно подняв записку, он прочитал: «Я сичас спущусьь!». Написано было корявыми иероглифами и почему-то с двумя мягкими знаками. Может, для более сильного выражения чувств?

Ждать пришлось недолго. Из нижнего проема башни выглянул незнакомец и, вскинув руки кверху, возможно — в знак приветствия, побежал ему навстречу. На голове его был большой остроконечный колпак, а одеянием служил черный долговязый хитон, какой носят маги или волхвы, причем, по его подолу было нанизано множество маленьких колокольчиков, переливающихся звоном во время ходьбы. Незнакомец бежал так, что четыре его ноги спешно семенили по земле, а остальные неподвижно висели в воздухе.

– Между прочим, — начал он без всяких предисловий, — я тебя заметил, когда ты еще шел по лесу. Как тебе нравится мое строение? — он повернулся к башне и восхищенным взором смерил ее снизу доверху, как смотрит всякий творец на собственное творчество.

– А вам знакомо слово «здравствуй» или «привет», на худой конец «hello, friend, I am here!»?.. Что же касается башни… да, впечатляет. Но к чему такая высота?

Лицо незнакомца стало предельно серьезным, он поднял палец вверх, желая сосредоточить внимание на своих словах.

– Скажу тебе одну тайну… Ты, кстати, единственный, кто еще не знает об этой тайне. А ведь это — мечта всей моей жизни! — он поманил Максима к себе и полушепотом произнес: — Я хочу построить башню в бесконечное число этажей, — и уже громче добавил: — чтобы узнать, где кончается ось Z. И вообще, хочется взглянуть на мир с высоты Верхней Бесконечности.

Максим какое-то время молчал. Ведь молчание всегда порождает полезные мысли, даже если тебя окружает полнейшая бессмысленность. В хижине Милеуса он столкнулся с чрезмерной глупостью собеседника, здесь — с такой же чрезмерной мудреностью. И кажется, эти два понятия в своей излишней чрезмерности отождествлялись друг с другом. Впрочем, нужно было что-то отвечать.

– Извини, не годится твоя идея.

– Это еще почему?

– Посуди сам: если ты построишь башню в бесконечное число этажей, то увы, ты никогда не сможешь спуститься оттуда на землю. Ведь для этого тебе понадобилось бы бесчисленное количество времени.

Незнакомец надолго замолк. И всерьез задумался. При этом его верхний глаз был закрыт, а нижние стали как-то нервно перемигивать. На лбу выступила испарина.

– Что ж, возможно, ты прав… Но попробовать все же стоит, вдруг в твоих рассуждениях есть какая-нибудь логическая ошибка? Кстати, я уже заканчиваю сто двадцать шестой этаж. Пойдем, покажу! — не успев договорить, отчаянный строитель сорвался с места и побежал в сторону своей великолепной башни.