Сергей Щипанов - Все в твоих руках Страница 60

Сева собрался, было, идти — в дверях повернулся.

— Джордж Мустафьевич, помните, я говорил: Михаил Егорович поручил мне найти Философский камень?! Я его нашел. Это булыган, что во дворе валяется. Верно?

— Молодец. Сам догадался, или подсказал кто?

— Ну-у, вроде того… Скажите, а здесь что, всех новичков так разыгрывают?

— Обиделся? Зря. Традиция такая…

— Угу. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что?

Инхандек в ответ махнул рукой: иди, мол, с глаз долой.

«А о том, что камень непростой, вы, наверняка, и не догадываетесь».

Сева вышел из кабинета, спустился в вестибюль.

В плексигласовой кабинке сидел сменщик Кордонова, некто по прозвищу Фунфыря, пропойца, не брезговавший любой спиртосодержащей жидкостью, от одеколона до клея БФ, включительно. Как по-настоящему зовут вахтера Сева не знал.

— Привет, Фунфыря.

— Здорово, — бодро откликнулся вахтер. — Сигареткой угостишь?

Сева протянул Фунфыре пачку.

— Так курить охота, что и выпить не на что, — пожаловался Фунфыря и подмигнул Всеволоду. — Займи на пузырек до получки — буксы горят.

Сева пошарил в карманах, достал бумажную мелочь.

— Вот. Больше нет.

— Давай. На «Лесную воду» как раз хватит…

Сева не просто так завел разговор с вахтером.

— Сегодня разве не Кордонова смена? — спросил он как бы, между прочим.

— Нету Кордонова. Пропал.

— Да ты что?! Как так?

Фунфыря напустил на себя вид важный и таинственный.

— Ничего не известно. Исчез. Я, знаешь, что думаю, — вышел из кабинки, встал рядом с Севой, — его убили! А труп спрятали… Кто? Да таких, которые ему смерти желали, поди, не одна сотня наберется. Он же был эккэвэдешником, понял!? В тридцать седьмом людей пачками расстреливал. В лагеря ни за что отправлял. Вот кто-то ему и припомнил… У нас в Соловейске, знаешь, сколько бывших зеков живет?

«Знал бы ты, кто на самом деле убил колдуна…»

— А может его уголовники местные пришили, — продолжал строить догадки словоохотливый вахтер. — Он с ними корешился.

— С кем? — заинтересовался Сева.

— Есть тут один. Меченым зовут.

Фунфыря вдруг умолк и вернулся на свое рабочее место: понял, видимо, что сболтнул лишнее.

«Все верно: Кордонов Меченого нанял, а его подручный Питон с колдуном разобрался… А это что? Бог ты мой!»

Слева от массивной входной двери, рядом с доской объявлений висел портрет, угол которого перерезала шелковая черная лента, украшенный шестью бордовыми гвоздиками. Под фотографией помещался некролог: «3 сентября 1994 года на 79 году жизни скоропостижно скончался заведующий отделом, заместитель директора по науке в 1955 — 1991 годах, доктор философских наук, кандидат технических наук, кандидат исторических наук, лауреат Государственной и Ленинской премий Солнцев Михаил Егорович».

Моложавое лицо, скорее того Михаила, из 13 века, смотрело на молодого специалиста. Казалось — Егорыч подмигивает Севе.

«Значит, официально ему не было еще восьмидесяти».

Прямо над портретом была приколота четвертинка ватманского листа с выведенным плакатным пером текстом: «6 сентября в конференц-зале Института состоится защита диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук на тему: «История основания скита Варравы Меченого». Соискатель: И.И. Светозаров-мл.».

Всеволод усмехнулся невесело: так вот, какими именно разбойниками основан в тринадцатом веке скит! Гримаса истории: самое духовное место в здешних краях возникновением обязано современным рэкетирам.

Намотавшись за день, Сева не чуял к вечеру под собою ног.

Оказалось, похоронить человека — ужасно хлопотное дело. К тому же — недешевое. Пообщавшись с чиновниками разного уровня и прочим людом, так или иначе причастным к отправлению ритуальных услуг, Всеволод начал понимать, что прилагательное «дорогой» по отношению к покойнику, употребляется не только как характеристика его душевных качеств. Впрочем, это обстоятельство беспокоило молодого специалиста меньше всего — все расходы оплачивал Институт. Иное дело, моральный урон, понесенный им от столкновения с откровенным цинизмом и хапужничеством кладбищенских работников.

Шофер, — Сева был ему за это признателен, — остановил машину прямо у главного входа.

Всё так же, прихрамывая, Сева вошел в вестибюль Института. В нос сразу ударил стойкий запах дешевой парфюмерии. На вахте клевал носом, как видно, не единожды опохмелившийся лосьоном, Фунфыря.

«Этому-то все до лампочки. Счастливчик…»

Похоже, Всеволод дошел до крайней точки, раз начал завидовать алкашам.

— Сева, здравствуй!

Навстречу спешил Семенов из их Отдела. «Шапочный» знакомый.

«А ему чего надо!?»

— Здравствуйте, — сдержано ответил Сева.

— Хорошо, что встретил тебя, — негромко сказал Семенов на ухо парню, взяв его под руку. — Есть серьезный разговор. Будь добр, поднимись к Инессе Исаевне, в восемнадцатый кабинет.

«Ну никто без меня обойтись не может! Нашли мальчика на побегушках», — раздраженно подумал молодой специалист, решив, что его опять хотят задействовать в качестве порученца. Однако, возражать не стал, послушно направился вслед за Семеновым. В кабинет вошли вместе.

Яхно-Яхновская, дама постбальзаковского возраста, выглядела, пожалуй, несколько экстравагантно: косметики на лице чуть больше, чем приличествует научному работнику, много ярких красок в одежде, обилие бижутерии. При этом она не казалась смешной — умела подать себя.

Обращаясь к Севе, женщина смотрела прямо в глаза, словно пыталась выведать тайные мысли. Под ее пристальным взглядом парню становилось не по себе.

«Глазища, как у змеи. Смотрит не мигая, того и гляди — укусит»

— … Дело очень серьезное, Всеволод, — внушала молодому специалисту Инесса Исаевна. — Ты, можно сказать, под счастливой звездой родился.

«Да, уж! Счастье мне так и прёт»

— Это просто чудо, что ты уцелел. Знаешь, когда сталкиваются интересы Белых и Черных магов, непосвященным туго приходится.

— Воюют маги, а страдают мирные жители, так что ли? Черные придут — грабят, Белые придут — опять грабят. Куды непосвященному податься!?

— Ха-ха, — рассмеялась Инесса, оценив шутку. — Удачное сравнение с крестьянином из «Чапаева». От войны не спрячешься. Хочешь, не хочешь — выбирать придется: за тех, либо за этих. Так, вот Всеволод Кириллович, ученые Института, в нашем с Сергеем лице, просят тебя о помощи.

— Меня?!

Изумлению молодого специалиста не было предела.

— Да! Ты должен занять место Михаила Егоровича.