Сергей Гомонов - Плата за души (Книга 2) Страница 69

"Этак вы все друг друга передавите, как пауки в банке, ученичок. Ну, бывает, всего не предусмотришь. Вива Саблинов! Упокой его душу, мать-Природа!"

Скорпион-младший повернулся к двери:

- Кончайте его.

Дурь сбежала с Егора:

- Нет! - заорал он. - Не надо! Я же сам сказал! Я же... Я же сам!..

На этом его словоизвержение закончилось - Скорпион как раз поднялся из подвала.

Через день челябинская милиция была занята расследованием одного из происшествий, череда которых стала уже входить в повседневность и могла считаться явлением нормальным, отражающим дух и нравы времени. Один из довольно крупных и влиятельных олигархов Уральской и Зауральской области совершенно неожиданно попал в ужасную автокатастрофу. На месте катастрофы были найдено несколько до неузнаваемости обгорелых трупов, и все, как один - с одинаковыми дырками в черепах. Миллиметров этак шестнадцать в диаметре...

В городских новостях сообщили, что, скорее всего, это было следствием криминальных разборок между выдающимся предпринимателем и за что-то невзлюбившей его мафии. Похороны останков человека, так много сделавшего для любимого города, должны будут состояться через три дня... Челябинск рыдает. Друзья и коллеги убитого обещают не оставить всего этого без расследования и подвергнуть преступников суровому наказанию.

*************************************************************************************

- И ты не пришел ко мне на показ?! - возмутилась Зоя и капризно оттолкнула он себя руку гримерши, поролоновой губкой удалявшую грим с ее лица. - Ну подожди, Катя, ты видишь: я разговариваю!

На том конце ей что-то ответили. Гримерша терпеливо сложила руки на груди. Зоя смягчилась и рассмеялась:

- Волчина ты позорный! Я ведь так по тебе соскучилась! Ну, конечно! Сейчас и приеду. Сам заедешь? Жду! Попробуй опоздать: покусаю! Ну все, пока. Целую, целую, целую, люблю! Пока! шепнула она и нажала кнопочку. - И что ты стоишь?! Убирай скорее эту дурацкую краску! Накрасишь меня, как всегда... - Зоя покосилась на часы и на фотографию Влада на трюмо: - У-у-у! Получишь ты у меня, волчина!

Катя вздохнула. Надоела ей эта стерва. Выбилась из грязи в князи - а теперь на других отыгрывается за "трудное детство"... Кому бы ты нужна была с таким характером? Да если бы не твои ноги от ушей да не морда смазливая, была бы ты сейчас мышью серой и сидела в своей норке... Ишь! Намылилась к своему хахалю! Поди, трусики уже мокрые! Не терпится ей... Сучка... А с ним-то она как: ти-ти-ти, сю-сю-сю! Ох и обломается мужик, если женится на такой твари, как ты! А мужик очень даже... Что, спрашивается, ничего получше не мог найти? С эдаким материалом попробуй поработать - себе дороже! Мегера...

Очистив лицо манекенщицы, гримерша быстро наложила несложный повседневный макияж и сняла с ее плеч пелеринку. Зоя не одарила ее даже "спасибом", подхватила сумочку и выпорхнула за дверь. Иди, иди. К дураку своему слепоглазому...

Рядом с Владом в машине сидел какой-то мальчишка. Кто такой - Зоя не поняла. Но Ромальцев только сказал, что это - Алексей, а терять время на расспросы манекенщице не хотелось. Не хватало только упускать драгоценные моменты из-за какого-то сопливого недоросля...

Когда возле ресторана Зоя попыталась взять Влада под руку, мальчишка озлобленно сверкнул на нее глазами. Впрочем, и Ромальцева он особо не жаловал - сторонился. Противный маленький паразит! Он вынуждает ее обратить на него внимание, мешает общаться с Владом...

- Это твой родственник?

- Да. Я привел его, чтобы вы познакомились. Вам обоим нужно это...

Зоя так не думала. Не думал так и Лешка, усаживаясь напротив и сверля ее полным ненависти взглядом. Пакость какая! Тьфу!

- Наверное, ты все время его обижаешь, - сказала она. Посмотри, какой он надутый!

Влад наклонился к ней и поцеловал в ушко. Зоя радостно засмеялась и приподняла плечо, ежась от удовольствия. Ромальцев шепнул ей:

- Зоя, я привез Лешу из Чечни. Он очень нуждается в том, чтобы кто-то полюбил его...

Она ошалело посмотрела на него:

- Вот сам и люби! - сорвалось у нее с языка. - Почему я?!

Влад опустил глаза. Ага! Не можешь! А меня, значит, хочешь заставить... Ну и что, что из Чечни! Мало, что ли, таких? Всех теперь любить, что ли?

- Извини, конечно, я не то хотела сказать... Но... зачем все это?!

Он улыбнулся. Ну... хорошо... Ладно... не такой уж этот Леша, наверное, и противный... ну, если с ним - ты... Может быть, с ним можно будет договориться. Даже симпатичный. Она попробует привыкнуть, раз Влад так хочет...

Зоя посмотрела на Лешу, стараясь делать это другими глазами. Конечно, несчастный мальчик. Война, и все такое... Нужно его пожалеть.

Манекенщица отпустила руку Влада и подвинулась к мальчишке:

- Все будет хорошо, - стараясь не фальшивить, произнесла она. - Ты будешь жить здесь. Тебе ведь здесь лучше? - и Зоя потянулась, чтобы погладить его по голове.

Ромальцев не успел перехватить ее кисть, и Леша вцепился ей в кожу острыми ногтями:

- Пошла к черту, дура! - взвизгнул он.

Зоя вырвалась. Кисть была разодрана до крови. Взгляд ее от боли переместился с Леши на Влада и принял непередаваемое выражение. Кровь бежала струйками и запачкала рукав белой кофты. Манекенщица вскочила и бросилась в уборную.

В глазах Алексея погасли злобные огоньки. Влад смотрел на него в упор, и от этого Лешина спина похолодела и покрылась потом.

- Мне нужно говорить, что ты сейчас сделал? - тихо спросил Ромальцев.

Мальчишка опустил глаза, но потом все же покосился на приемного отца:

- Она сама... Я случайно. Она притворялась... - бессвязно пробормотал он, не то желая оправдаться, не то объясняя самому себе свою жестокую вспышку.

- Тебе стало от этого легче? - как и в тот раз повторил Влад.

- Не хотел... А чего она...

- Я спросил. Ответь, пожалуйста: тебе стало от этого легче?

- Ну, нет...

- Зато ты сделал плохо еще и другому. Пусть не один я буду страдать, так? - Влад подпер голову рукой, но взгляда с Леши не сводил.

- Я не такой, как тот бородатый, понял?! - вспыхнул мальчик.

- А чем ты другой? - тот не изменил ледяному спокойствию и даже бровью не повел, хотя и видел, что Леша бередит у себя начавшие заживать раны. Мальчику захотелось взвыть от обрушившихся на него противоречий: да, я сделал это просто так, от злости на всех - как тот дядька убил его мать, ни за что, ни про что... Ничего подобного, он никогда не будет, как тот бородатый! Он не должен был делать этого, ведь ее рука ничем ему не угрожала...

- Что я должен сделать? - переведя дух, куда-то в воротник свитера прогудел Леша.

Наконец лицо приемного отца ожило: двинулся излом густой черной брови, казавшейся такой суровой, нахмуренной.

- Тебе решать: ты мужчина. А она - женщина.