Леонид Пузин - Рассказы (сборник) Страница 7

Ибо после нечаянной телепортации Зурха на третью планету, населяющие её носители пусть и мощного, но совершенно ещё дикого разума атомной энергией овладели не через пятьсот тысяч обращений этой планеты вокруг материнской звезды и даже не через сто, а всего лишь — через восемнадцать. И при этом — не самоуничтожились. Хотя только Великий Дракон знает, сколько драгоценной психической энергии пришлось затратить Зурху, чтобы удержать лидеров противоборствующих ядерных держав от рокового шага.

Февраль 2006

Жди Меня

("Порог", N 11, 2007 г.)

Мужчины не возвращались. Женщины это знали, но продолжали ждать. Отчаянно надеясь: а вдруг мой всё-таки возвратится? Мой — единственный…

От советского информбюро…

…тяжёлые бои в районе города…

Надежда Васильевна вздрогнула и во всю ширину распахнула приоткрытые створки окна. Голос Левитана зазвучал отчётливее — замелькали названия городов, фронтов, армий, направлений… сведения о сбитых самолётах, уничтоженных танках и убитых солдатах врага… и, разумеется, ничего о старшем лейтенанте Иване Окладникове — лётчике-истребителе, не вернувшемся с задания в мае тысяча девятьсот сорок третьего года. И все десять лет, прошедшие с той поры, Надежда Васильевна вторую половину весны, лето и начало осени держала приоткрытым выходящее в палисадник окно. Хотя была уверена, что это, мучительно ожидаемое ею сообщение может прозвучать только в мае. Но ни в мае сорок четвёртого, ни в мае сорок пятого — вплоть до этого, уже заканчивающегося мая пятьдесят третьего — оно так и не прозвучало.

Весна выдалась холодная, однако сегодня с утра проглянуло солнце, и Надежда Васильевна решила оставить окно широко распахнутым — не апрель, не замёрзнет.

Да, в тысяча девятьсот пятьдесят первом году гражданам первого в мире Социалистического Государства разрешили иметь запрещённые в начале войны радиоприёмники, но самый дешёвый "Рекорд" стоил почти пятьсот рублей, и при зарплате учительницы начальных классов в 450… и всё-таки, отчаянно экономя, Надежда Васильевна в течение года собрала бы, пожалуй, нужную сумму… если бы не знала совершенно точно, что необходимые ей сведения она может получить только из расположенного на городской площади мощного репродуктора! А когда за 75 рублей сдающая ей отдельную горницу товаровед Анна Степановна приобрела дорогущий аппарат и пригласила Надежду Васильевну его послушать, то сразу выяснилось, что полированный ящик — всего лишь увлекательная игрушка для взрослых. А может — не только игрушка. Может — что-то похуже. Вражеская провокация. Конечно, трудно допустить, чтобы в районном универмаге в открытую продавали товары сомнительного происхождения, но ведь диверсанты — они же повсюду! А разоблачают их, к сожалению, далеко не сразу. Ведь даже в кремлёвскую больницу сумели пробраться убийцы в белых халатах! И сколько времени прошло, пока этих мерзавцев вывели на чистую воду! Хотя…

Надежда Васильевна поймала себя на мысли, что почти поверила вражеской пропаганде. Вражеской?.. Из уже как два года разрешённого радиоприёмника? Купленного в советском универмаге… нет! Наша самая передовая в мире наука по секретному правительственному заданию изобрела и построила эти аппараты с целью проверки граждан на верность делу Ленина-Сталина… конечно! И даже ужасные сообщения о внезапной болезни и смерти любимого Вождя — проверка на стойкость духа советских людей в суровую годину испытаний. Да! Только так! Когда война длится двенадцать лет, только известием о мировой катастрофе можно проверить стойкость духа! И, конечно, ничего ужаснее, чем смерть Великого Сталина, в мире не могло случиться… до чего же всё-таки передовая у нас наука! Как подумаешь — сердце сразу переполняется гордостью. И за всю нашу Великую Державу, и за родную Коммунистическую Партию, и за её, верный заветам Ленина, Центральный Комитет, и особенно за Дорогого Любимого Вождя — товарища Сталина. Который, разумеется, не умер пятого марта — что бы ни говорил приобретённый Анной Степановной в районном универмаге радиоприёмник "Рекорд". Сталин бессмертен! И будет всегда! Будет…

…как, увы, и эта бесконечная Священная Война.

Услышав доносящиеся из репродуктора величавые слова героической песни, Надежда Васильевна спохватилась: уже двенадцать часов! А утренняя сводка информбюро зачитывается Левитаном от десяти до половины одиннадцатого. Куда, спрашивается, делись эти полтора часа? Между окончанием сводки информбюро и началом Великой Песни? О чём в это время говорил репродуктор? А он, разумеется, говорил. Не мог не говорить… Неужели она задумалась до такой степени, что пропустила мимо ушей и концерт по заявкам фронтовиков, и "Рабочую радиогазету"? Хотя нет, сегодня воскресенье и вместо радиогазеты передают новости культуры и искусства. Но всё равно… Если она, задумавшись, способна полтора часа прохлопать ушами — то?..

Надежда Васильевна рассеянно посмотрела на растущие в палисаднике и никак не зацветающие из-за холодов кусты сирени и горестно вздохнула: старость, старость… рассредоточивается внимание, слабеет память… вообще-то — нет! Вообще-то, в июне сорок третьего года получив известие о пропаже мужа и постарев сразу лет на пять, Надежда Васильевна больше не старела. Совсем. Шли годы, а из зеркала на неё по-прежнему смотрело хоть и немного грустное, но очень даже привлекательное лицо тридцатитрёхлетней женщины. Всегда — тридцатитрёхлетней. С того самого недоброй памяти июня, когда почта принесла ей мучительное известие. Разумеется, бесконечно так продолжаться не могло, и уже года четыре Надежда Васильевна подходила к зеркалу с некоторым трепетом. Особенно — в мае-июне. Всякий раз вместо лица синеглазой русоволосой женщины ожидая увидеть в нём пожилую седую ведьму. И — самое ужасное! — в глубине души Надежда Васильевна чувствовала: катастрофическое преображение случится с ней именно в тот момент, когда репродуктор голосом Левитана скажет, что старший лейтенант Иван Окладников, в неравном бою сбив пять самолётов врага, благополучно вернулся на свой аэродром.

Борясь с этой, подступающей из глубины, крайне неприятной мыслью, молодая учительница достала стопку тетрадей по арифметике и села к столу проверять ученические задания. Наперёд зная все ошибки в решениях девочек. Ну, конечно! Умница Танечка Морозова, блестяще справившись с математической частью задачи, как всегда, в словах "Царь-пушка" и "Царь-колокол" отбросила ненужные, по её мнению, вторые части. "Сколько бы весили два Царя, если бы они весели вместе?", — да, тяжеловатые у нас цари!