Андре Рюэллан - Мемо Страница 9

— Так, значит, всё существует только в моём воспалённом мозгу? Дармон и Изабелла невинны, как новорождённые младенцы? Короче говоря, вы на их стороне?

Карлен устало покачал головой.

— Вам бы следовало съездить куда–нибудь отдохнуть, старина. Зарождающаяся у вас мания преследования гораздо опасней, чем бредовые видения. Вы не обидитесь на меня, если я продолжу осмотр больных?

Поль остался стоять как вкопанный посреди двора. Он смотрел вслед Карлену, удалявшемуся широким шагом.

Потом и он тронулся с места, медленно и неуверенно. Лицо его выражало тревогу.

Был уже поздний вечер. Лаборатория опустела. Поль и Изабелла остались одни в большом зале, под ярким белым светом. Где–то в здании раздались гулкие шаги и постепенно затихли.

— Выходит, я сумасшедший? — спросил Поль.

— Я этого не говорила…

— Но ты так думаешь.

— Я считаю, что ты просто ещё не оправился от С–24. Должно быть, он обладает очень долгим действием.

— А Дармон? Он что думает?

— То же самое. Мы обсудили этот вопрос.

— Вам необходимо было находиться при этом обсуждении так близко друг к другу?

Изабелла сделала вид, что не слышит.

— Прежде чем продолжить поиски производных, не лишней предосторожностью было бы подобрать противоядие.

— Противоядие от любви, от потребности обладать другим человеком, противоядие от ревности?

Изабелла посмотрела Полю в глаза.

— Тебе не удастся вывести меня из себя, — сказала она. — Ты не сумасшедший, но ты и не совсем отвечаешь за свои слова. С моей стороны было бы глупо на тебя сердиться.

Поль издал принуждённый смешок:

— Какая широта души! Какое сострадательное понимание человеческих убеждений! Какое гуманное стремление уберечь больного! Но не пытайся установить со мной отношения такого рода: здесь все врачи. Ты, я, Дармон, Жинесте…

— Ты от этого не меньше подвержен болезни. И потом, — напомнила ему Изабелла с некоторым раздражением, — никто не заставлял тебя глотать этот препарат, проверенный только на животном. Что на тебя нашло?

— И заговаривать мне зубы тоже не трудись! Ведь не потому же, что я принял С–24, ты спишь с Дармоном?

Изабелла схватила пальто и быстро оделась.

— Своей новой навязчивой идеей ты обязан препарату. Но я напрасно твердила бы тебе об этом десятки раз. Поэтому я ухожу. Постарайся сделать над собой усилие и стать объективным.

Изабелла направилась к двери. Открыв её, она обернулась.

— До скорого… — сказала она с печальной улыбкой.

Поль смотрел ей вслед. На его скулах играли желваки. Взяв со стола пробирку, он сдавил её с такой силой, что у него побелели суставы. Но пробирка выдержала.

Поль поставил её в штатив и подошёл к окну. За окном была кромешная тьма.

Звук открывающейся двери заставил его обернуться. В лабораторию вошла Мариетта.

— О, — сказала она, — вы ещё здесь? А я думала, что все ушли.

Поль бросил на неё задумчивый взгляд.

— Что вы делаете вечером? — неожиданно спросил он.

Мариетта смотрела на него, не скрывая изумления. Потом улыбнулась:

— А почему вас это интересует?

— Вы не догадываетесь? — ответил Поль вопросом на вопрос.

Какое–то время Мариетта хранила молчание. Её лицо посерьёзнело.

— А Изабелла? — только и спросила она.

— У нас с ней… как бы это сказать… вышла размолвка.

Улыбка вернулась на лицо Мариетты, но уже с примесью грусти.

— А–а, вон оно что… Вы хотите, чтобы я послужила вам орудием мести. Или утешением.

Поль покачал головой.

— Ни то, ни другое. Просто до сих пор образ Изабеллы скрывал от меня ваш. Сегодня Изабелла стала прозрачной. И теперь я вижу вас такой, какая вы есть.

Поль и Мариетта углубились в лабиринт узких улочек между набережной Турнель и бульваром Сен–Жермен. Они шли не торопясь, и в их разговоре то и дело возникали долгие паузы.

— Чем вы собираетесь заняться, когда получите степень? — спросил Поль.

— Угадайте!

— Неужели музыкой?

— Вот именно!

Оба рассмеялись.

— Я играла на пианино до пятнадцати лет, — сказала Мариетта. — Потом мне пришлось оставить музыку… Да нет, я тоже буду продолжать поиски…

Поль остановился.

— Поиски любви?

Мариетта неодобрительно взглянула на него.

— Не очень–то любезно с вашей стороны…

— Почему же?

— Потому что любви не ищут. Её находят или не находят, вот и всё.

— А вы нашли?

Мариетта промолчала.

— Так как же? — не унимался Поль.

— Кто знает? — ответила Мариетта уклончиво.

— Ну а всё–таки?

Она вспыхнула.

— Поговорим о чём–нибудь другом, ладно?

Они возобновили прогулку.

— Вы знаете, что вы так же прекрасны, как молекула ДНК? — пошутил Поль.

Мариетта не удержалась от смеха. Она придвинулась к Полю поближе. Он обнял её за плечи.

— Если бы у вас с Изабеллой всё шло хорошо, — заметила Мариетта, — мы не оказались бы здесь и не болтали бы всякие глупости…

От Поля не ускользнул оттенок грусти в её голосе.

— А если это знак судьбы, что у нас с ней всё пошло вкривь и вкось?

Мариетта прижалась к нему.

— Я в это не верю. Обычно говорят: «Это была судьба!», когда всё уже произошло. Иными словами, придумывают оправдание задним числом.

— Согласен, — отозвался Поль, крепче обнимая её. — На судьбу сваливают, когда боятся взять ответственность на себя: сдают позиции некой воображаемой высшей силе…

Некоторое время они шли молча, тесно прижавшись друг к другу.

— Но это ничего не меняет в том, что мы сейчас вместе… — проговорил Поль.

— Не знаю. Если бы судьба существовала, наша встреча имела бы смысл…

— А разве она не имеет смысла?

— Имеет, но не тот. И я не думаю, чтобы она имела один и тот же смысл для вас и для меня.

— Что, если нам зайти куда–нибудь поужинать? — предложил Поль.

Когда они покончили с ужином, Поль серьёзно посмотрел на Мариетту:

— Интересно, вы тоже, как все?

Видя вопросительное выражение её лица, он уточнил:

— Я имею в виду, вы тоже считаете меня сумасшедшим?

Она отрицательно покачала головой, не находя удовлетворительного ответа.

— Но вас никто и не считает сумасшедшим, — в конце концов заявила она. — К тому же кому, как не вам, знать, что это слово ровным счётом ничего не означает.

— Не надо увиливать, — попросил он. — Ну, хорошо, будем говорить о психическом заболевании.

— Вот именно, больным вас никто не считает. Если говорить откровенно, вы слегка одурманены.