Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник) Страница 96

Да-а… Мишка покачал головой. Где уж тут бухгалтерию разводить – нам бы кроссовки оторвать для начала… Мы спортсмены, а не бухгалтеры. Вот! Хотя… какой он, к черту, спортсмен! Так… остаточное явление.

И опять реальность подошла слишком близко. Когда-то в прошлой жизни он пытался ловить ветер. Говорят, у него неплохо получалось. Кто-то называл это спортом…

А теперь…

Никчемный ученик жалкой муниципальной школы, обреченный всю жизнь копошиться на задворках Империи, вот кто он такой! Как будто и не было десяти лет после выпуска. Слабость, изможденность и леденящая пустота внутри – отличное дополнение к портрету. Плюс непреходящее чувство собственной ущербности. Хвастаться явно нечем, но просим любить и жаловать!

Пустота – это тяжелее всего. Она обжигает сильнее, чем шквальные ветры Южного океана. Ну да ничего, как-нибудь потерпит.

Пусть у него еще десять раз ничего не выйдет, только бы не вспоминать…

А вот у одноклассников дела шли в гору.

Олег женился и стал отцом двоих детей. Поздравляем! Но не стоит останавливаться на достигнутом! Олежек, продолжай! Игорь с Антоном скооперировались и на пару открыли автомастерскую. Подросли стритрейсеры. Сколько можно угонять тачки для чужого дяди? Пора и на себя поработать. Илья пробился в вице-президенты крупной авиакомпании. Спасибо, что предупредил. В ближайшее время стоит воздержаться от полетов. Серега получил докторскую степень по философии. В муниципальном университете! Очень круто! Боец отслужил два года в галактах, и теперь его взяли десантником в Первую штурмовую эскадру. Без комментариев. С первой штурмовой лучше не шутить. О, Всевышний, неужели я всем им завидую? Анечка Кононова…

Когда встала Анечка, Мишка резко перестал массировать парту и разглядывать физические приборы на стенах. Но посмотреть на Анечку так и не решился. Остались окна. Там желтые натриевые фонари, прохлада, никто ни о чем тебя не спрашивает и все жизненные неудачи заканчиваются метров через двести проломленным черепом… Благодать! Вот он идет по тротуару. Навстречу – слепящие фары машин, сверху – желтые пятна фонарей, а в ушах ветер шепчет прокуренным голосом: «Живу вместе со штурманом торгового космофлота… Воспитываю сына и дочку…»

Интересно, кто же все-таки расписал эти стены? Мишка не заметил, как снова начал елозить руками по парте. Эталоны метра и килограмма…

(Живут вместе, а детей воспитывает одна!)

…пирамида, сфера, тор…

(Хорошо живут, видать!)

…весы, микроскоп, аннигилятор…

(В жены-то не взял, не удостоилась!)

…реактор, межзвездные двигатели трех поколений…

(Зато работает на Империю. Молодец!)

…и формулы, формулы, формулы… Романтическая наука в пастельных тонах. Кто же такое сотворил? Художник был настоящим пророком. Знал ли он, когда превращал эти стены в музей физики и геометрии, что для многих классов единственным демонстрационным материалом станут его рисунки? Настоящие приборы исчезли из кабинета физики очень давно (Мишка их уже не застал), причем каким-то совершенно мистическим образом. А нарисованные всё еще здесь. И даже не потускнели.

В имперских школах всё было по-другому. Там готовили кадры. Оборудование не воровали, уроки не сокращали до двадцати минут, а учителя даже пытались что-то объяснять. И никакой нужды в настенной живописи.

В своё время Мишка сильно переживал, что не попал в имперскую школу. Идиот! Как будто на окраине галактики это имеет хоть какое-то значение!

Очередь приближалась… Мишка покрылся испариной. Скоро Наталья Михайловна попросит и его рассказать «пару слов о себе».

Забавная традиция! Пару слов о себе! А если их нет, этих слов? Если тебе нечего сказать? Если тебя забыли на окраине галактики недоделанные боги? Как быть тогда?

Сидеть дома и не портить людям настроение? Но если все-таки пришел? Встать и уйти? Отпроситься в туалет? Идиотизм какой-то! Почему нельзя просто встретиться и пообщаться по-человечески?! Без этих соискательских резюме в устной форме. Да еще и вставать перед всеми! Я же не на работу пришел устраиваться, а встреча выпускников – это не отдел кадров! Так зачем…

Продолжая размышлять в том же духе, Мишка окончательно убедил себя в трех вещах: первое – он прав и вовсе не обязан что-либо рассказывать о себе, второе – рассказать придется, несмотря на свою правоту, и третье – у него опять начались глюки.

До последнего момента он и не собирался идти на эту встречу. Очень надо! Ностальгия по школе его не мучила, отношения с одноклассниками он не поддерживал, а про учителей вообще старался не вспоминать. Уж больно печальная это тема – учителя муниципальных школ. Храни их Всевышний, только подальше от нас!

И все-таки он здесь. Зачем? Просто ему очень хотелось пойти хотя бы куда-нибудь: на окраине галактики слишком одиноко. Не грузить же родителей своими проблемами! У них сейчас только-только жизнь наладилась. Деньгами помочь – святое дело, а шизофрению свою при этом выплескивать вовсе не обязательно. Стоит увидеться – тут же начнутся расспросы. А потом к любимой песне «Жениться тебе пора» прибавится «Ты бы к доктору сходил». Нетушки, лучше уж на встречу выпускников.

Очередь добралась и до него.

Ну вот и всё – приехали.

Ваш выход, маэстро, зрители заждались – пора на эшафот.

– Мишенька, а ты нам что расскажешь? – елейным голосом спросила Наталья Михайловна.

А я уже пятый год околачиваюсь на окраине галактики. Довольны?

Мишка встал, набрал полную грудь воздуха и с отвагой капитана, ведущего свой корабль сквозь метеоритный поток, быстро проговорил:

– Я ничего не достиг, не добился, не открыл, никого не родил и нигде не работаю…

Не считать же работой глотание пыли на имперских стройках за сотни километров от береговой линии, там, где нет ни бризов, ни муссонов и ни один порыв ветра не напомнит об океане незримой взвесью мельчайших соленых брызг? Только пыль, много пыли, целые туманности… да еще горы строительного мусора, духота и высокий забор по периметру. Это очередной побег, а не работа. Об отряде боевых пловцов Тихоокеанского флота тоже лучше не вспоминать. Зачем лишний раз душу травить? Отслужил – и забыл. Гриф секретности опять же…

– Ну и дурак, – сказала Анечка Кононова. Не сдержалась.

– Прости, что разочаровал, – ответил Мишка и в упор посмотрел на Анечку. Еще красивая, но уже уставшая от жизни. Глаза потухшие, злые, неудовлетворенные. Неказистое серое платье и дурацкая кофта – всё из дешевой синтетики. Докатилась! Как же тебя угораздило, со штурманом-то? Не в те руки попала птичка певчая. А ведь звонкий был голосок. И глазки светились веселыми искорками. Как же так? Насколько он помнил, Анечка была нормальной девчонкой (без лишних заморочек), умудрялась неплохо учиться и давала списывать по первой просьбе. Еще он помнил, что Анечка не курила. Мишка совсем не хотел портить ей настроение водопадом своих жизненных неудач. Просто Наталья Михайловна спросила и он честно ответил. Так уж получилось. Впрочем, последние годы у него всё в жизни получалось примерно так же. Честно и ни к чему.