Александр Крашенинников - Поиск - 92. Приключения. Фантастика Страница 98

В этот момент воздух наполнился вибрирующим гулом, и в метре от пола, у окна возник хрустальный шар.

— Не смей подходить! — взвизгнул Червякин и, схватив со стола чернильный прибор, запустил им в голову Владислава Львовича.

Равин инстинктивно пригнулся, не удержав равновесия, покачнулся.

Червякин, жутко воя, вскочил на стол и прыгнул. Равин поспешно выставил локоть, но все же Червякин его опрокинул и, навалившись сверху, вцепился ногтями в шею.

— Не пущу! — завизжал on, брызгая слюной. — Не уйдешь!

Равин схватил Червякина за руки, ударил коленом, подмял под себя, поднялся на ноги, и попытался отнять железные пальцы от горла. Червякин, продолжая визжать, тянул к полу. Тогда Равин откинул голову назад и что было силы ударил лбом Червякина в переносицу и тут же, насколько было возможно, резко «крюком» справа в челюсть.

Червякин, схватившись за лицо руками, закружился по полу.

Тотчас же с грохотом разлетелся в щепки стол, и на его месте возник из воздуха еще один Червякин.

Владислав Львович распрямился.

Второй Червякин превратился в Мефистофеля, а затем…

Пришедший в себя Червякин, всхлипывая, подполз и, ухватившись за полу черного с алым подбоем плаща, запричитал, хлюпая разбитым носом:

— Он сильнее меня, Великий! Он сильнее! Ты слышишь? Я не справлюсь… Убей его. Убей его, Великий!

Но фиолетовое, лишенное какого-либо выражения лицо даже не повернулось в его сторону. По взгляду выкаченных глаз, смотрящих мимо, Равин понял, что за его спиной кто-то стоит. Краем глаза он уловил серебристое свечение и вдруг ясно осознал, что оглядываться не стоит — сзади стоит тот, кому надлежит там стоять.

Равин глубоко вздохнул и потрогал оцарапанную шею. Хрустальный шар пульсировал, издавая глухое гудение. Червякин, всхлипывая, говорил что-то невнятное.

Щелевидный рот дрогнул, и тяжелый голос заполнил комнату:

— Отдай его мне — Равин мой. Он же…

— Прочь… — Это слово не прозвучало, оно словно выпало из пространства.

— Хорошо, я ухожу. Но он же…

Равин порами кожи ощутил чудовищное напряжение, вдруг возникшее вокруг, сконцентрировавшееся в миллиардной доле секунды, отданной ему на раздумье… Решать ему!.. Последнюю точку ставит он!.. Но где и как?! Червякин не пускал…

Равин шагнул к шару и взял его снизу в руки. Шар был теплый, он медленно таял… Что-то сказал Князь тьмы, но Равин его не услышал.

Будто взорвалось мироздание — огненный вихрь на том месте, где стоял Анхра-Манью, снизу вверх ударил в потолок. Вспыхнули пол и мебель, задымились стены. Гигантская молния ударила еще раз, оставив два раскаленных пятна внизу и вверху.

Шар растаял. Равин посмотрел на свои руки, опустил их, и до него только сейчас дошли слова, которые были сказаны Повелителем тьмы за секунду до взрыва: «На этот раз я ухожу, на этот раз…».

Владислав Львович оглянулся — сзади никого, один он в пылающей комнате. Он бросился вон из горящего кабинета, пробежал по пустому, заполняющемуся дымом коридору, выскочил на улицу. Глядя, как бушует пламя, охватившее весь второй, занимаемый редакцией этаж, Равин попятился. Он пятился, не отрывая взгляда от лопающихся окон, не замечая ливня, пятился, пока кто-то не взял его за локоть.

Равин оглянулся. Он стоял возле будки автобусной остановки. Незнакомая женщина держала его за локоть и показывала рукой на здание редакции, возбужденно крича:

— Вы видели?! Вы тоже видели?! Молния попала прямо в здание! Вы видели?! И сразу такой пожар! Там же, наверное, люди!

— Угу, видел, — промычал Равин. — Там нет людей.

Где-то вдалеке взвыли сирены пожарных машин…

Аркадий Виткин

НЬЕССКИЙ ПРОЕКТ

Стояло жаркое даже для тропиков утро. Катер с экспедицией профессора Барсукова подходил к скалистым берегам острова Ньеса. Там обитало странное племя нэ-мов, почти неизвестное науке. За пределы своего скалистого острова, окруженного рифами и поросшего тропическим лесом, оно не высовывало носа и вообще никого не желало знать. Несколько раз нэмов пытались поработить агрессивные аддамы с соседнего острова, но их каждый раз прогоняли с большими потерями. Формально Ньеса принадлежала республике Бадинго, бывшей когда-то английской колонией, потом пережившей целый ряд войн и переворотов, а теперь под руководством своего очередного диктатора — маршалиссимуса Реджинальда Мвенде провозгласившей строительство социализма.

Остров Ньеса стоял на отшибе не только мировой цивилизации, но даже и государства Бадинго. Он был открыт знаменитым Лаперузом, но тог, определив координаты острова, не стал высаживаться. В последующие полтора столетия несколько научных экспедиций пытались исследовать остров, но все попытки кончались провалом. Наконец в 1938 году фортуна вроде бы улыбнулась известному путешественнику — католическому миссионеру Жозефу Луантье. Он один, без спутников, высадился на Ньесе, продрался через заросли и достиг деревни нэмов. Через месяц он вернулся оттуда живой а невредимый, но на все вопросы отвечал, что нельзя безнаказанно срывать плоды с древа познания. В подробности миссионер не входил. В другое время на остров, может быть, отправились бы новые экспедиции, но в те годы, в канун второй мировой, желающих не было. А после предоставления Бадинго независимости страна погрузилась в пучину гражданских распрей — какие уж тут экспедиции. Теперь же, когда маршалиссимус Мвенде объявил себя верным другом Советского Союза, западные ученые вообще предпочитали не показываться в этой забытой богом стране. Зато советские этнографы стали в Бадинго желанными гостями.

…Начиналось мелководье. Катер замедлил ход, что, бы не напороться на камни. Беспрестанно лавируя, он, наконец, вошел в бухточку, окруженную скалами и причалил к берегу. Участники экспедиции стали выгружать свое снаряжение. В бухте, оказывается, до них уже побывали. Недалеко от берега стоял фанерный щит с изображением маршалиссимуса Мвенде и надписями на бадингском и английском языках: «Наша цель — социализм!».

— Мы были здесь год назад, — сопровождающий экспедицию бадингский офицер показал рукой на щит. — Но эти ослы нэмы куда-то спрятались. Искать мы их не стали, но решили просветить.

— А что вы знаете об этих нэмах? — спросил студент Костя.

Офицер пожал плечами.

— Попробуйте сами с ними поговорить, может, они все уже передохли. Слава Мвенде! — последние слова он произнес громко, но без особого энтузиазма.

— Итак, наше путешествие начинается, — торжественно провозгласил начальник экспедиции Федор Федорович Барсуков, когда катер скрылся за скалами.