Многократор - Художник Её Высочества Страница 99

— Бадьян, скажи, а какая столица Африки?

— Столица Африки? Э-э-э… Забыл.

— Дорогой наш авторитет, Марокко — всего лишь испанский соус для спагетти. Томаты, жгучий перец и опять же креветки.

— Вы перепутали, Стратилат Романович. Спагетти с креветкам — национальное блюдо итальянцев. А в Испании едят редьку. Редьку с оливковым маслом и красным перцем. У них редьки, что грязи в Марокко.

— В соусе что ли?

— Э-хе-хе, грамотей ты наш! В Марокко ведь дожди идут не переставая. И моржи покоя не дают. Все пляжи перекопали копытами.

Уязвленный Бадьян, растопыривающий бедное слово, забрав стакан, предварительно не забыв наполнить его, ушёл на балкон.

— Зря обидели.

— Ничего, может, хоть газеты будет читать иногда, сидя на очке, перед употреблением по прямому назначению. Слово слову костыль подаёт.

За окнами реактивные самолеты услужливо начертили на небе белую решетку для игры в крестики-нолики. Небожители играть отказались, рабочий день ещё не окончен.

Аби нет. А, пусть ходит где хочет!

— Бадьян, как вас по отчеству, я запамятовал? Подите сюда. Мы будем прощение просить.

Бадьян нехотя вернулся в мастерскую, по дороге почесав лопатки о косяк с надменным видом английского аристократа. Рома в стакане уже не было.

— Христофорыч.

— Бадьян Христофорыч, приносим тысячу извинений. Проникновенно-просветленно. Выпьем за взаимопонимание!

— Ых, завались суббота за пятницу!

— Ух, обмотались кувалдой!

— Эхма, хорошо выпить и этим же запить!

— Ну не дуйся, а расшифруй-ка нам ещё парочку своих перлов.

— Берлин — буду её ревновать, любить и наслаждаться. Богиня — буду одной гордиться и наслаждаться я.

— Именно так: наслаждаться Я! Высший пилотаж, клянусь златовласыми водяными девами, в следах которых вырастают цветы, приносящие счастье.

— Херакс! Запиндюрили!

— Заговор интелектуалов!

— Бство ваш ром!

— Нне согласен! Ложжь! Русский бунт.

— Правда-матка режет.

— Правда матку режет.

— Гадости, гадости начали говорить! Урря-а!

— Разъедает.

— Убирайтесь вон на балкон, Бадьян, и закройте за собой рот c той стороны!

— Рюхнули!

— Жуть! Лучше конь в руках, чем я в небесах!

Оливка, положенная было на ослабевшую губу, скатилась и покатилась по степанову подбородку.

— Подлей ему больше. Не поровну, братуха! Окосел?

— Попрошу не указывать! Подлей не бывает.

— Это совсем не то что Ленин не любил Маяковского. А Маяковский Ленина, знаете-ли, любил! Хватит цапаться из-за дерьма! Влагайте ножи в ножницы.

Аби нет, а оливка, докатившись до края подбородка, сверзилась на грудь.

— Ненавижу копку картошки!

Только бы он не начал сообщать сведения личного характера. Поздно!

— О-о-о, как я ненавижу копку картошки!

— Терентьевич, никак оду ненависти копке картошке собираетесь городить?

— Собираюсь!

— Наливай Форшмак, чтоб не угнетало. Даёшь оду ненависти копке картошке! Погодь, как это ода может быть одой картошке? Тогда уж хулой.

— Ода-то, преждебудущий, не самой картошке, а ненависти.

— Ладно, ваша взяла. Лыжню огороднику!

Великий Ломоносов тоже частенько пописывал оды императорице. Правда надвигающееся словоизвержение никакого отношения к одам не имеет, но это уже дело десятое, Пьянка же!

— О-о-о-о-о-о-о..! Как я ненавижу копку картошки! Она отравила всё моё существование! Она лишила меня детства! Исковеркала жизнь! Этой каторги вы не испытали! Вы идёте в магазин и покупаете собранный бездумной машиной овощь. А в моё время её приходилось самому садить, без конца окучивать под обваривающим солнцем, самое мерзкое — копать. И ведь вырастала, гадюка, до пояса. О крымская земля! Горсть рыжей глины, остальное — камни. Спичку посади — прорастёт сигарой. Когда мои школьные друзья ходили в кино, на пляж, танцы, я чах над картошкой. Когда мой друг уводил от меня мою первую любовь, я копал картошку. Когда старший брат, теперь стипендиат фонда Сороса, сидел в библиотеке, я копал картошку. Я единственный не смог поехать с классом в Ленинград, я не видел белых ночей, потому что пришла пора копать проклятый овощь. Во время копки загнал бутылочное стекло под ноготь, после чего заработал профессиональное заражение крови. Спасибо, руку не отрезали. К этому шло. После полугодового валяния по больницам я не смог поступить в институт и за потерянное время растерял школьные знания, которые каждый абитуриент употребляет для поступления в высшее учебное заведение. Мало того, в армии, которой мог бы избежать, если б поступил в институт, я попал в военчасть копающую картошку в Зауралье, где земля жирнее солидола, чёрная и вечно мокрая от дождей. После армии со мной ещё год не хотели целоваться девушки. Я же не мог отрезать себе пальцы из-за того, что под ногтями было черно. В армии я, естественно, питался одной только картошкой. Картошка, жаренная на свином жиру, картошка отваренная с маргарином, картофельный суп, картофельное пюре с черными точками недоковырянных глазков, картошка в мундирах, картошка печёная в поле после марш-бросков. А этот шушвальный вкус! Крахмал есть крахмал! Вы в курсе почему дорогие сорта не пожирают вредные насекомые? Знайте: генетики добавляют в генетический код картошки код яда скорпиона. Когда я умудрился жениться, моя первая жена, дачница по родителям с детства, завела собственную дачу. Как вы думаете, какие цветы мы выращивали? Вам смешно, а каково мне? Всё время, пока Пульхерия занималась скачками на бесконечных своих разноцветнозадых любовниках, мне приходилось окучивать с запекшимися губами и собирать одному, роясь пожизненным кротом в проклятых корнях. На даче ничего другого не было. У жены хватало времени только на любовников и картошку. Точнее, она только давала мне указание начинать сев. Я из принципа, назло высшему смыслу, собирал её всю, даже размером с горох. Потом драгоценными часами жизни сушил на брезенте, перебирал, после ехал к тёще за тридевять земель сдавать мелочь на прокорм её дорогих свинок. Вы знаете, как гнусно воняет пареная с пищевыми отбросами картошка на корм свиньям? Гнуснее жженой селедки с табаком. Если бы я не запил после, я бы отравился. Но я простой нормальный человек — и не выдержал картофельной пытки. Жизнь покатилась по наклонной. Опускаюсь всё ниже. Моя планка почти лежит на земле. Последнее время, как всем спивающимся, постоянно хочется на родину. Ностальгия! Но только представишь — заставили копать картошку — ностальгия сразу пропадает. Меня, я чувствую, ждет ужасный конец и только потому, что однажды какой-то португалец-солёны уши, привёз из Америки этот паскудный плод! Да здравствует вермишель! Конец оде.