Кайа. История про одолженную жизнь. Том 5. Часть 1 (СИ) - Иванов Александр Саша Иванов Страница 12

— Сударыня! — прохрипел Блумфельдт, слегка повысив голос, от чего его акцент сделался более заметным. — Я недоговорил, позвольте мне закончить!

Тетка, и не думавшая скрывать злость, громко хмыкнула, но, замолчав, уселась обратно на стул.

Генрих Карлович, этот родич Государыни — отнюдь не провинциальный дурачок… — подумал я, в очередной раз оглядывая обстановку кабинета. — Царедворец, высочайший чин министерства Войны, ловкий интриган, политик и просто очень неглупый (уж точно не глупее меня!) человек.

«Играть» с ним сейчас в «игры» для меня определенно не под силу. В общении с ним, мне ни в коем разе нельзя поддаваться эмоциям и начинать говорить то, о чем думаю. Чем-то угрожать. Иначе подобное непременно сыграет против меня же, что он и продемонстрировал. Лучше вообще свести наше общение к максимально возможному минимуму. Как и в случае с матушкой, для меня не «проиграть» в «игре» с ним равно́ не «играть» вовсе!

— Доподлинно неизвестно, что именно произошло тем вечером между Кайей Николаевной и моим сыном… — голос престарелого маньяка вернул меня в реальность, — однако, это мой дом и за все произошедшее в нем я несу личную ответственность. Единственный неоспоримый факт — Кайе Николаевне был нанесен серьезный репутационный ущерб…

— Ущерб⁈ — громко возмутилась тетка. — Отменив помолвку, вы попросту ставите крест на ее дальнейшей жизни…!

— Не я! И даже не мой сын! — перебил ее Блумфельдт. — И вам, сударыня, об этом хорошо известно! Однако…!

Старик уставился на меня и…

«Игра» даже и не думает прекращаться. — подумалось мне. — И, если я прав, он сейчас сделает «щедрое» «предложение, на которое невозможно согласиться». Моему приемному папаше невозможно…

— У моего сына есть неженатый кузен. Неплохой юноша, и, в отличие от Александра, всего на несколько лет старше самой Кайи Николаевны. В самом скором времени он попросит руки и сердца вашей племянницы… — Блумфельдт прервался, вперив взгляд в тетку, а затем, обернувшись на меня, закончил. — Законная жена. Заметьте, не любовница, пускай и официальная! И на происшествии, даже если Кайа Николаевна вдруг окажется «в положении», я полагаю, можно будет поставить жирную точку…

Ну на хер! Ведь как знал! «Без меня меня женили», часть вторая!

Представляю себе того «неплохого юношу», на чью голову внезапно свалится «подарочек» в виде одной рыжей злодейки, да еще и, возможно, в «положении»! Кто согласится на подобное, особенно здесь⁈ Он же станет объектом для насмешек до конца жизни…

Впрочем, если старый маньяк и впрямь решил осчастливить мной кого-то из родичей, то мнение самого этого «неплохого юноши» его волновать не будет.

Несмотря на скверное настроение, я едва не расхохотался в голос, ибо Вселенная определенно «умеет в иронию»!

Похоже, что без приключений нас с Кайей даже в любовницы садиста-наркомана не возьмут…

— Поставит точку… — повторил я. — Или многоточие. Это уже будут решать мои приемные родители. Благодарю вас за заботу Генрих Карлович, а теперь будьте любезны распорядиться проводить нас.

— Разумеется, но сначала я попрошу вас к обеду. — произнес тот.

— Благодарю, но я не голодна. — ответил ему, а затем поинтересовался, обернувшись на родственницу. — Тетя?

Та, пребывая в самых расстроенных чувствах, лишь покачала головой. Нет, мол, я тоже не желаю здесь есть.

— Как вам будет угодно. Прошу… — и хозяин дома, решив проводить своих гостий самолично, открыл перед нами дверь.

Выйдя из кабинета, первым, кого я увидел, оказалась Лара, стоящая, прислонившись к стене. Подслушивала. И на лице ее читался натуральный триумф, а также злорадство, которые она даже и не думала скрывать.

Она не знала! Иначе бы и не устраивала сценок ревности у постели Александра…

— Лара! — предостерегающе произнес старик, остановившись и обернувшись на сноху через плечо.

*говорит на французском*

— Распутные девки не стоят моего внимания, папа! — ответила та и, хмыкнув, направилась по коридору прочь, бросив, однако, на меня такой взгляд…

Куда бы в итоге ни вывела «кривая отношений» Кайи и Александра, но произошедшее сегодня — определенно не конец взаимоотношений «серой мышки» и меня. И в ее со мной дурацком противостоянии, словно бы в дамском бульварном романчике, победительница будет ровно одна. А другой не будет. Совсем. То есть для нас…обеих…ничто не изменилось.

Рядом вздохнула тетушка, однако хамством на очевидное хамство (хотя я и не понял, чего она сказала) отвечать не стала, лишь потянула меня за руку.

— Пойдем…

В автомобиле.

— Мила, куда тебя отвезти? — поинтересовался я, усаживаясь в кресло.

— Мы сейчас же поедем к Жене! — безапелляционно ответила та.

— Поедем. — согласился с ней. — Но не сейчас, сначала в гостиницу…

В этот момент у меня громко заурчал живот.

— Пообедаем!

Активировав интерком, отдал распоряжение водителю.

Перед глазами внезапно всплыли образы Ии и Консультанта. А вместе с образами и осознание того, что, окончательно растеряв репутацию, я лишусь обоих любимых людей. Любимых мной и Кайей.

Ие, несмотря ни на что (прошлые услуги не стоят ни гроша!), общение со мной запретит ее Семья и наверняка они станут зорко следить за тем, чтобы запрет этот неукоснительно исполнялся. У них же крупный бизнес и положение в обществе. Да и личная репутация самой Ии, их любимого ребенка, опять же…

А Дмитрий Горчаков…Консультант? — на глазах у Кайи выступили слезы. — Я и без расторгнутой помолвки и скандального происшествия на вечере — социальный полутруп. А если еще и…

Меня…Кайю…радует лишь то, что Консультанту известно (с моих слов, конечно…) о том, что этого не произошло.

— Милая моя, все будет хорошо! — уверенно произнесла тетка, утерев платком мои слезы.

— Разумеется, тетя, так оно и будет… — глядя в окно, ответил ей.

Вселенная, как обычно, оставляет для меня вариант спастись. И даже два.

Или…

Двенадцатого апреля Александр все-таки делает меня своей зарегистрированной любовницей, что практически невероятно.

Или…

Александр трагически погибает. И если приемный отец до этого скорбного события не соглашается на брак Кайи с «неплохим юношей», то, при условии отсутствия беременности (а так и есть!), остатки моей репутации возможно будут спасены. По крайней мере, я на это надеюсь…

И это приводит меня к тому, что Семейство Блумфельдтов при любом раскладе должно будет исчезнуть из мира живых. То есть, в «конечном абзаце» «главы с Блумфельтдами» изменений не предвидится…

«Чтобы ты жил — кто-то должен умереть, закон природы».

Самое удачное для меня в этой очередной уже по счету социальной катастрофе — то, что произошла она не накануне двенадцатого апреля, а значит, в моем распоряжении остается какое-то количество главного ресурса — времени! Более того, теперь точно известен отпущенный мне срок…

…для меня лично…

Спохватившись, я достал видеофон.

Не ради же полного уничтожения моей репутации Генрих Карлович подобное затеял, это лишь приятный бонус, не более.

Очередной реальный удар…

Разрыв помолвки и «предложение, на которое невозможно согласиться» — это, само собой, провокация, направленная против моего приемного отца, который к тому же сейчас еще и нездоров. Провокация его на необдуманный поступок. Провокация к атаке. Провокация к натуральной войне двух (наверняка и более) феодалов.

А раз так, то и договоренность о заказе от министерства Войны (или какая-то значимая его часть) или уже превратилась в тыкву, или это должно будет произойти в самом скором времени. Я, конечно, не экономист и тем более не политолог, но если Филатовы останутся «за бортом» этого госзаказа, то не смогут содержать многочисленные предприятия и НИИ, работающие в интересах Армии. Значит, их придется продать, причем совсем недорого…

А кто выгодоприобретатели? А те же самые люди, которые уже «отжали» часть Филатовских активов. И которые планируют прибрать к рукам еще и концессию на алкоголь. Клан Государыни.