Тайга (СИ) - Громов Виктор Страница 15

Наты впереди и правда видно не было. Впрочем, в водяной стене не было видно уже ничего. Даже в метре пейзаж расплывался, исчезал, менял очертания до неузнаваемости. Вода текла по волосам, попадала в глаза, в нос. Чтобы разглядеть землю под ногами, приходилось прищуриваться, смаргивать капли с ресниц.

Неожиданно мы выскочили на открытое пространство. Я приставил ладонь ко лбу козырьком, отсек воду — стало немного легче. Тоха восхищенно присвистнул:

— Вот же дрянь какая! Санжай, мощная у твоего шамана бусина оказалась. Во, как шпарит.

Стихия опять решила ответить. Сзади мощно жахнуло. Дрогнула земля. В спину ударил порыв ветра, толкнул потащил, лишая равновесия. Ноги мои поехали, заскользили вперед. Я врезался в ребят, как мяч в кегельбане, сначала в Антона, потом в Колю. Подшиб, завалил в грязь, устроил кучу малу. Едва не захлебнулся, придавленный телами. Руками попытался отпихнуть того, кто ближе. Совсем потерялся. Забился, завопил:

— Да вашу ж мать! Слезьте с меня, придурки!

Кто-то откатился вбок. Сразу стало легче дышать. Глаза я открыть не мог — лицо было залеплено грязью. На зубах скрипел песок. Я оперся руками, сел, подставил физиономию под ливень. Попытался промыть глаза, набрал полный рот, побулькал и выплюнул. Стало легче.

— Что это было? — Справа также беспомощно плюхался Тоха. — Черт, нихрена не вижу. Вся морда в какой-то дряни.

Сзади донеслось:

— Твою дивизию!

В этой фразе восторг смешался с ужасом. Я с трудом открыл глаза. Разглядел силуэт Санжая, крикнул:

— Что там?

Тут же услышал ответ:

— Молния в дерево попала. Мы чудом успели проскочить.

Успели, так успели. У меня уже не было сил ни удивляться, ни ужасаться. Я только спросил:

— Долго еще идти?

— Нет, — Санжай был спокоен. — Считай пришли. Там озеро, тут палатки, впереди навес.

Я попытался оглядеться, правда, без толку. В этом апокалипсисе невозможно было разглядеть ни перечисленное, ни самого Санжая. Я даже не смог понять, в какую сторону он махал рукой.

— Ничерта не вижу, — пробурчал совсем рядом Тоха.

Я был с ним солидарен. Оперся на руки, поднялся с колен. С удивлением заметил, как дождь смывает с одежды грязь.

Рядом встал Антон. Провел по себе ладонями, словно пытался что-то стряхнуть, покачал головой:

— Одно радует, — в голосе его было восхищение, — стирать ничего не придется. Оно само все отмылось.

— И то верно.

Коля подошел вплотную, подхватил нас под руки.

— Пойдемте, герои, — сказал он, — я провожу вас к благам цивилизации.

— Веди, — разрешил Тоха и почти сразу завел, — врагу не сдается наш гордый Варяг!

Мы заржали поддержали его хором:

— Пощады никто не желает.

Навес, заменявший кладоискателям кухню, нашелся буквально шагах в двадцати. Это был приятный сюрприз. Я не смог разглядеть строение, пока не уткнулся буквально носом, а потому с уважением посмотрел на Санжая. Как тому удалось понять, где мы находимся? Магия, не иначе. Мертвый шаман нашептал.

Стихия не пощадила хлипкое сооружение. Одна подпорка, и без того поврежденная, сломалась окончательно. Угол полога трагически висел. С брезента рекой текла вода.

Коля зашел под полог первым. Я почти одновременно с ним. Тоха задержался на пороге, встряхнулся, как большой пес, выдал глубокомысленное:

— Повезло!

— С чем повезло? — Раздался Зиночкин голос.

— Одну стойку сломало. Иначе бы вода сложила эту конструкцию пополам. Хрен бы вы тут тогда сидели.

Коля кивнул, соглашаясь. Потом ехидно отметил:

— А Тоха-то последний, да, Натуля?

Наташа звонко рассмеялась.

— Так он же обещал показать, кто тут дурак! Вот!

И указала на обескураженного Антона двумя руками сразу.

Под навесом обнаружилась вся компания. Ребята жались друг к другу, стояли в дальнем от потока углу. Рядом пыхтел керогаз, нагревая чайник. Наташа старательно выжимала куртку.

Под ногами также бурлила дождевая река, несла свои воды к озеру, булькала, пузырилась. Обувь у ребят была промочена насквозь. Никто не успел сменить кеды. Лишь Юрка щеголял в резиновых сапогах до колена. Заметив мой взгляд, он принялся смущенно оправдываться:

— Я донки хотел проверить. Только переобулся и вот… Не успел.

— А у нас находка!

Оповестила всех Наташа. Выглядела она довольной-довольной, как кот, объевшийся сметаны.

— Антон, покажи, что мы нашли!

Все уставились с любопытством, всем было интересно, что же мы такое отыскали.

— Небось, еще одного золотого истукана? — с недоверием спросил Юрка.

— Нет, другое, — прервал его фантазии Тоха, — только, боюсь, толку от этого не будет. Все отпечатки смыло. Я на этом боку метра три во воде проехал.

Он сунул руку в карман, извлек насквозь промокший платок с завернутым пузырьком, сказал:

— А жаль…

Зиночка сразу узнала, всплеснула руками:

— Это Генин платок! Где нашли?

— Возле шаманской поляны. Под кустом лежал. Ты только не переживай, но это еще не все.

Антон положил находку на ладонь, отогнул уголки ткани, показал флакон. Сразу стало понятно, что этикетка размокла, частично отклеилась. А надпись почти полностью смылась.

— Что это? — Зиночка не поняла ничего.

— Клофелин…

Эдик тут же обнял девушку. Что-то зашептал.

— Клофелин? — воскликнула она пораженно. — Неправда! Гена не мог! Где ему было взять эту пакость? Зачем?

— Затем! — обозлился Юрка. — Зато теперь понятно, почему нас всех так вырубило в ту ночь, когда мы находку онгона отмечали. Теперь все ясно.

— Ничего не ясно, — отрезал Тоха. — Почем ты знаешь, что пузырек Генкин? Его мог кто угодно подкинуть.

— А платок? — Юрка не хотел сдаваться. — Как быть с платком?

Коля молча уставился на Антона. Он тоже ждал ответа. Тоха только фыркнул:

— Велика сложность, взять чужой платок. Мы тут вещи на ключ не запираем.

Все притихли, переваривая эту мысль. Наконец Эдик словно ожил, отвернулся, пошарил на самопальном стеллаже. Когда он повернулся обратно, все увидели походную аптечку. Она была открыта.

— Клофелин пропал, — сказал Эдик. — Он вот тут лежал.

— Зачем? — удивилась Наташа.

— Что зачем? — парень не понял.

— Зачем тебе в тайге клофелин?

— Ну, — наш лекарь даже растерялся, — не знаю, вдруг пригодится. Я всегда с собой лекарства беру. Привычка такая.

Он поставил аптечку на стол, закрыл крышку.

Тоха победно поднял палец вверх.

— Тем более, — сказал он, — и клофелин мог взять кто угодно.

Юрка криво улыбнулся, опустил глаза, не решаясь встретиться с Зиночкой взглядом. И проговорил упрямо:

— Только сбежал не кто угодно, а Генка…

Дальше завязался спор. Юрка сцепился с Эдиком. Первый загибал пальцы, приводил аргументы. Второй никак не хотел соглашаться. Коля занял нейтралитет. Зиночка тихо плакала. Наташа ее утешала.

Тоха поманил меня пальцем в дальний уцелевший угол. Подхватил с раскладного столика пачку Примы и спички, предложил:

— Закурим?

Я не был любителем курева без фильтра, но отказываться не стал. Не до жиру. Коля тихонько прошмыгнул к нам.

Когда первый дымок взвился вверх, Тоха расслабился, горько улыбнулся и сказал почти шепотом:

— Ты уже все понял, но я обещал. Поэтому слушай — тем вечером мы решили обмыть находку. С собой у нас было две бутылки вина и водка. Водку оставили до лучших времен, а вино…

— Вино раскупорили, — сказал Коля. — Все были так счастливы! Юрка немного дулся, но это не в счет. Он всегда такой. Мы с детства дружим, привыкли.

Он махнул рукой. И посмотрел на Тоху, предлагая продолжить.

— Было весело. Наташа пела. Колька пытался всех пугать шаманскими проклятиями. Генка наглядеться не мог на свой артефакт. Кричал о научном открытии. Мечтал, что защитит диссертацию, что станет известным на весь Союз. А потом всех стало рубить. Как-то сразу, в момент. Мерзкое, доложу тебе ощущение. Я до сих пор не могу вспомнить, как оказался в палатке.