Воин-Врач IV - Олег Дмитриев Страница 16

пять конных. По которой следом шагали непривычно молчаливые северяне во главе с Рыжебородым, тоже не оравшим песен и не декламировавшим на лязгающем родном наречии героических эпосов. Передняя пятёрка, Всеслав, Гнат, Алесь, Ян и Звон, ехала невозмутимо и совершенно спокойно, уверенно. Остальные, веря отцам-командирам целиком и полностью, зная о плане предстоявшей операции, тоже не выражали признаков волнения. И это было совершенно непонятно молчаливой «группе сопровождения». Где-то впереди шли навстречу три с лишним тысячи вражин, настоящих, с оружием. Соотношение «один к шестнадцати» выходило, конечно, вполне достойное саг, и воплощённая уверенность любимца Богов, Всеслава, сына Брачислейва, тоже отлично походила на поведение их героев. Но опасение, конечно, присутствовало. Только вот признаться в нём не то, что друзьям, но даже самому себе было совершенно противно природе бесшабашных и отважных до безобразия викингов.

Остановишись возле еле заметной вешки, стволика берёзки, которую скорее почуял, чем увидел Гнат и натянул поводья Булата, Чародей вскинул руку. Лёд, поднимавшийся тут чуть выше, поднятый «пузом» той самой мелью, о которой даже из местных знали не все, не хрустел и не трещал. Белый пологий холм, уклон которого был не очень заметен, постепенно занял весь отряд: сотня конных нетопырей, полсотни верховых Яновых стрелков и полусотня снека «Злая салака». Днепр, ширина которого здесь была почти в километр, вряд ли знал о том, что случится вскоре. Великая река, ровесник Мира, он будто тоже настороженно выжидал, чем же закончится эта самоубийственная авантюра. Как и те самые Боги, которых поимённо поминал про себя Всеслав. Не моля о помощи. Просто благодаря за то, что так вовремя выпал и перестал идти снег. За то, что ве́тра, что мог помешать стрелка́м, или надуть лишние запахи, вроде дыма с берегов, не было. И за то, что им, тем самым Богам, кажется, по-прежнему было интересно, как же мы выпутаемся. И узнать об этом предстояло в самое ближайшее время.

По руслу навстречу, из-за поросшего лесом высокого острова, выступали ряды латинской тяжелой пехоты. Следом за ними мерно шагала тяжёлая конница, дворяне, рыцари-крестоносцы, профессиональные военные, страшная по нынешним временам сила. Воры и убийцы, пришедшие на нашу землю умирать.

— Ма-ало, княже, — напряженным, но привычно протяжным голосом сказал Ян. С чьим зрением вряд ли стали бы спорить коршуны и соколы.

— Экий ты до драки злой, Янко, — задумчиво отозвался князь. Внимательно глядя на высокую сосенку на крутом правом берегу, метрах в пятистах отсюда. Которая прямо сейчас поворачивалась, указывая длинной одинокой веткой на противоположный берег.

— Сотен во-осемь. Где остальны-ые? — родной акцент его стал гораздо заметнее. Волнение брало своё.

— Было бы неплохо, если б сами там на мечи кинулись, за тем островком, из-за какого выперлись, — злым голосом ответил Рысь. Не сводя глаз со стоявшей на пологом левом берегу ветлы. С ветки которой вдруг съехала, освобождая её, наметённая за ночь снежная шапка. Бывает такое в лесу, падает снег с веток, дело обыкновенное.

— Не, не кинулись. Ну и ладно. Княже, как по нитке идут, будто и впрямь ты сам им дорожку торил, — обернулся он ко Всеславу, проследив падение сугроба. С этой дистанции заметное с трудом.

— Ну, други, готовься! Сейчас будет весело и страшно. Нам — весело, им — страшно. Если кто сробел или вдруг передумал — надо домой бежать сейчас, потом некогда станет, — громким и бодрым голосом, что разносился над заснеженным льдом во все стороны, воскликнул Чародей.

Воины загудели, частью обиженно, частью шутливо, дескать, зачем позоришь при народе, батюшка-князь? Мы бегать-то вовсе не обучены, догонять только если. Так что вон тем, нарядным, бежать первыми, а нам уж следом. Северяне неверяще смотрели на Всеславову дружину.

— Во, наконец-то. За смертью только посылать. Хм, ну да… — буркнул Рысь. Глядя, как в устье правого ручья показались вражьи отряды. Плотно шли, густо, много их было.

— Тоже ма-ало, — подал голос Ян.

— Да погоди ты, лихой воин. Всем хватит. Во! Вот и все в сборе. Ну, княже, наколдовал! Скажи кому — не поверят! — восхитился Рысь, глядя налево.

Где почти напротив высыпа́вших на лёд Днепра крестоносцев, тех, что подошли справа, начинали выходить из-за поворота ручья точно такие же. Такой же тысячной толпой. Шли ровно, отрядами, залюбуешься. И останавливались, симметрично повторяя построение второй половины. Беря наш отряд в клещи, отсекая с той стороны, откуда мы только что пришли.

— Не успели домой. Назад дороги нет, братцы. Они думают, окружили нас, дураки дурацкие. Смелые стоят, победить нацелились. Забыли, твари, что вокруг них — земля наша родная!

— РУ-У-УСЬ!!!

Рёв двух сотен гло́ток разлетелся надо льдом, взлетая на берега, поднимая встревоженных птиц в лесу справа. Из наших не двинулся никто. А вражьи рати начали мерным шагом двигаться навстречу друг другу. Сходясь к центру. Готовясь раздавить такой маленький по сравнению с ними отряд наглых русов.

Глава 7

Операция «Лужа». Развязка

— Хорошо идут! — с издёвкой похвалил окружавшую нас тьму врагов Рысь.

— Не говори-ка, — согласился Чародей. — Лягут ровно, удобно. Главное, чтоб не побежали.

Наш отряд стоял кольцом, вокруг самой высокой точки ледяного холма. В центре князь с сотниками и Звоном, который, несмотря на старую травму, и в седле держался отлично, и двумя мечами на утренних разминках орудовал с пугающей сноровкой. Вокруг стояли тремя кругами нетопыри вперемежку с Яновыми. У тех, помимо привычных луков, были и обновки от Свена, самострелы. Не у всех из полусотни, но десятка полтора набралось, те «первые блины» тоже взяли, после того, как кузнец доработал их под обычную руку, а не лапы Ждановых. И то ли фронтом, то ли тыловым заслоном — дождавшиеся наконец дела северяне. Они всё не могли понять, с какой стороны нашего кружка выстроиться, а оцепить его полностью не выходило. Поэтому столпились-построились с той стороны, где врагов было побольше, с той, откуда мы пришли. Там уже сошлись обе тысячных рати, меняя расстановку, готовясь не то ускоряться, не то просто охватить нас по флангам и смять.

Когда до ближних рядов пехоты оставалось примерно четыре перестрела, Буран вдруг качнулся влево, будто оступился, и Всеслав наклонился в седле, едва успев приметить, как мелькнуло что-то прямо перед лицом и звякнуло справа.

— Ты глянь, какой меткий, сука! — со злым удивлением бросил Гнат. Держа в руке меч, которым и отбил