Curriculum vitae (СИ) - Васильев Сергей Страница 17

– Тогда изучаемая вами персона, скорее всего, осталась бы сидеть на попе ровно. Человек – зверушка ленивая. Пока жареный петух с тыла не зайдет, он с печки не слезет! Или будет, как вы, стоять на распутье до морковкиного заговенья.

– А почему на распутье?

– Потому что Распутин! Вот как определитесь с направлением движения – будете Путин. А пока хОдите с приставкой “рас”, главное – правильно провести рекогносцировку… Так вот! Человек принимает действительно важные решения, когда его к этому подталкивают непреодолимые силы. Вот тогда он начинает шарить по карманам, оглядываться вокруг и думать, каким инструментом сподручнее воспользоваться… Начинает вспоминать чьи-то попранные права, вопить, как резаный, про свободу и демократию, про исторический выбор…

– Простите, Артём Аркадьевич, а шарить по моим вещам, стало быть, вас заставила непреодолимая сила?

– Именно она, молодой человек! Только на первый взгляд кажется, что это постыдное занятие. Если бы я обнаружил там бомбу, про этический момент никто бы и не вспомнил. Так что цель оправдывает средства, хотя иногда, вы правы, обвиняет… Но посудите сами, в окружении немолодого, но обладающего кое-какими сведениями генерала появляется молодой спортивный человек с неизвестными намерениями…

– Ну почему же с неизвестными? На мне – белый халат, а вы – в госпитале….

– Белый халат может быть примитивной маскировкой… Если хотите выжить в наше беспокойное время, Григорий, запомните – всё новое и непривычное, должно вызывать у вас тревогу и подозрения. Новые люди, новые вещи… Впрочем и старые, расставленные по-новому… “Семнадцать мгновений весны” смотрели? Помните цветок на окне – знак для профессора Плейшнера? Думаете, разведчики-шпионы специально о таком знаке договаривались? Глупости! Точнее – фантазии писателя Юлиана Семёнова! В реальности достаточно того, что цветок или другой предмет просто стоял не на своём месте…

– Что же тогда оправдало меня в ваших глазах?

– Библиотека в вашей спортивной сумке. Пять килограммов непрофильной, не медицинской литературы, да еще с закладками и пометками, рядом с боксёрскими перчатками меня умилили и порадовали. Правда, набор литературы, прямо скажу хреновый…. Это все равно, что изучать биологию по журналу “Мурзилка”.

– А какая литература тогда больше всего подходит для изучения истории?

– Банковские выписки, долговые расписки, финансовые отчёты, убийства, кражи и ограбления, одним словом объективно измеряемые параметры. Всё остальное – декорации. Даже мемуары непосредственных участников событий интересны только как сеансы самооправдания и саморазоблачения…

– Простите я Вас перебил, Артем Аркадьевич….

– Ничего, я вас за это наказал – вам мат в следующие три хода и расставляйте фигуры. Так вот, возвращаясь к теме ваших исследований. Человек – ленивая сволочь, вспоминает про свободу-демократию, право выбора и прочие философские приблуды, когда ему надо обосновать собственные, чаще всего незаконные действия… Это потом правильные историки напишут, что этот человек просто кушать не мог, какую неприязнь испытывал к существующему режиму и потому боролся с ним со всем революционным энтузиазмом. Если же копнуть поглубже – окажется, что таким образом он вульгарно спасал свою шкуру. Учитывайте этот фактор, изучая революционеров всех мастей, чтобы впоследствии не разочаровываться в кумирах…

– Артем Аркадьевич, а можно конкретный пример?

– Да сколько угодно, Григорий! СССР в 1991-м развалился, когда критическая масса советских партработников решила, что пора легально приватизировать управляемое ими народное достояние. Если этого не сделать, рано или поздно ОБХСС придет по их души. По тем же причинам развалилась и Российская империя в 1917 м. Земгусары, генералы и великие князья в Первую мировую столько наворовали, что легализовать “нажитое непосильным трудом” можно было только через революцию. Путчисты-февралисты и номенклатурные перестройщики – однояйцевые близнецы. Главная схожесть обеих революций – 1917 и 1991 – в наличии критической массы криминальных персон у казённого корыта, для которых государственный переворот – едва ли не единственный способ избежать виселицы или расстрела.

– Интересно получается, но не сходится! Хотели приватизировать одни, а сделали это другие.

– А тут вторая закономерность. Плодами революции почти всегда пользуются совсем не те, кто её провоцировал и всемерно приближал. Так было и в Германии, во времена Лютера, оба раза во Франции… Наших заговорщиков тоже не миновала чаша сия. И в 1917, и в 1991 м.

– Тогда третья закономерность – “властитель глупый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда”… Горбачёв – это копия Николая II?

– Режете подметки на ходу, Григорий! Они, действительно, похожи. И тот и другой – слабые политики, да к тому же оба – явные подкаблучники. Но вас, как исследователя, должна интересовать не сама личность никчемного руководителя государства, а вопрос – как такое ничтожество вообще оказалось у власти? Ибо ничто просто так не происходит. То, что мы принимаем за случайность, как правило – непознанная закономерность. Выявив её, мы окажемся в шаге от понимания действительных причин геополитических катастроф.

– Но меня в истории интересует не совсем это…

– Понимаю, вы увлеклись общественными науками, потому что почувствовали личную угрозу, ощутили себя щепкой, которую несет стремительным потоком, и решили хотя бы понять глобальные течения, чтобы знать, куда грести и где найти спасительный берег обычному человеку. Похвально! Вы входите в два процента тех, кто интересуется этим вопросом. Большинство предпочитает участь говна в прорубе. И я, пожалуй, дам вам пищу для размышления, как только расставите по новой фигуры, ибо в этой партии вам мат уже через четыре хода…

Прожигая кожу, прямо в лоб Григория опять уткнулся этот пронзительный взгляд. Захотелось стать маленьким и спрятаться под кровать, как в далёком детстве. “Да что ж это такое!” – разозлился на себя Григорий и, собравшись с духом, уставился, не мигая, прямо в глаза своего собеседника. Генерал с интересом прищурился, цокнул языком и первым опустил взгляд.

– А совсем неплохо, Григорий… Недурственно… Вам нужно обязательно поупражняться в гипнозе. Думаю, будет толк.

Распутин недоверчиво хмыкнул. Всё телевидение было забито в те годы Чумаком и Кашпировским. Не было ни одного серьезного медика, который не выступил бы с разоблачениями целительного телешарлатанства.

– Нет-нет, – будто угадав его мысли, покачал головой генерал, – я не предлагаю вам заряжать воду, шаманить, хилерствовать или вводить людей в коллективный транс, хотя сделать это не так уж и сложно. Старина Хаббард проделывал такие штучки уже 40 лет назад. Познакомьтесь с трудами по гипноанестезии Бехтерева, Ухтомского, Буля и, может быть, найдёте что-то для себя полезное… Но мы опять отвлеклись. Вы взялись за учебники по истории, чтобы ответить на вопрос, как вести себя простому человеку в эпицентре геополитической катастрофы. Это очень интересная задачка, во всяком случае нетривиальная. Сталин под конец своей жизни признался, что есть логика намерений и логика обстоятельств, и логика обстоятельств всегда сильнее логики намерений. Его слова вскрывают правила, по которым живут правители. Со стороны может показаться, что они делают, что хотят, но вот весьма авторитетный и авторитарный Иосиф Виссарионович говорит, что это не так. Прислушайтесь к его словами и попробуйте ответить на вопрос “Кто создает эти обстоятельства, которые вынуждают действовать правителей даже вразрез их намерениям?” Выживают те, кто создают эти обстоятельства, оставаясь при этом за кадром.

– И почему обязательно находится за кадром?

– Потому что невозможно починить двигатель, будучи его частью… Снова вам шах, Григорий и посмотрите, что за шум в коридоре…

Не успел Распутин дойти до двери, как она распахнулась и на пороге возник еще один обладатель лампас на форменных брюках – прямая противоположность обитателю палаты – розовощёкий, кровь с молоком, статный, широкоплечий. Чуть обозначившийся второй подбородок совсем не портил волевое лицо, а хищный орлиный нос и брови вразлёт придавали ему целеустремленное выражение. Если бы не капризно-подвижные губы, упирающиеся в носогубные складки, можно было подумать, что представитель Древнего Рима одел форму генерала Российской армии.