Лапшевня бабули Хо: Пробудившийся (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич Страница 20

— За кордоном? В смысле… За периметр безопасности Специального Контингента⁈ Ты что, а как?… А, ты не в курсе. У нас же в городе нет интернета. И мобильная связь только внутригородская. Всё оптоволокно обрезали. А сигнал спутникового интернета, да и большинство радиочастот глушится Основным Потоком. Ну, говорят, на консульском острове есть секретные линии, но, в любом случае, изолированные, и он далеко от Эпицентра…

— Ясно…

Я не сразу понял, почему мне стало немного грустно. А когда понял — то сразу немного полегчало. Я давно уже принял нового себя, слившегося с телом моего юного братца. Но где-то в голове всё равно сидела мысль о том, что мне надо будет связаться с кем-то из родных там, далеко на севере, в Сибири. Нет, Чан Гун, не надо тебе там ни с кем связываться. Во-первых, ты сейчас и по-русски-то с трудом что-то скажешь. А во-вторых, никто тебя там за своего и не признает. Твой дом теперь здесь, в замкнутом мире города. А значит — надо привыкать и осваиваться.

Новая жизнь, все дела. И как, и что теперь? Культивация?

Пожалуй, культивация. Только методичная лечебная гимнастика может восстановить меня. Янсен тем временем уже был на своей волне. Забормотал что-то айтишное, вроде «надо срочно проверить мониторинг ноды кластера, алерты сыпятся», вскочил из-за кухонного стола и ушёл к своему рабочему месту — как полагается, с кучей мониторов и техники.

— Слушай, Янсен, — вспомнилось мне чуть погодя. — У тебя есть ручной… эспандер?

Слово вспомнилось и далось с трудом, но Янсен всё понял и немного рассеянно кивнул, порылся в ящике стола.

— Ага. Поймаешь? Лови! Ой…

Он замахнулся… и кинул в меня через всю комнату шипастый резиновый мячик. За следующую пару секунд произошло несколько вещей. Во-первых, я понял, что мне во что бы то ни стало надо поймать этот несчастный мячик, а он летел в сторону. Во-вторых, на миг я вспомнил, как первый раз увидел ци — в том несчастном кабинете, когда меня разбудила Сян. Почувствовал тепло, напряг мышцы руки…

И я не заметил, как мячик оказался в ладони. По всей длине руки пробежал холодок, что-то вроде лёгкой судороги, а затем я почувствовал жуткую вялость. Так… теперь бы после сытного обеда полежать, поспать…

— Сян! — я уже позвал свою будущую соседку, чтобы она покатила меня обратно в комнату, но только она выглянула — передумал.

Нет, надо через силу, хотя бы немного покачаться.

— Что? Всё в порядке?

— Ага. Мне кажется, что я только что воспользовался шаоданем, чтобы поймать мячик.

Прозвучало это очень близко к тому, как маленькие дети, только-только приучаемые к горшку, кричат маме из туалета о своём успехе — да так, что слышно всем соседям хрущёвки.

«В хрущёвках всегда всё было слышно хорошо», — добавил ещё зачем-то внутренний голос. Сян вместо того, чтобы улыбнуться, не то удивился, не то нахмурилась.

— Ого! Правда?

— Вроде бы да, — подал из комнаты Янсон. — Что-то сверкнуло в руке… под пижамой. Ну и мячик он поймал на секунду быстрее.

— Быстрее⁇ Ты уверен, что тебе стоит сейчас так бесконтрольно этим заниматься? Это может быть рискованно! Странно. У тебя же вроде циановая… Надо бы проверить твои шаодани, вдруг они снова…

Тут она замолчала. Было ясно, что про красный цвет и огненное дыхание она не хотела упоминать публично.

— Об этом мы уже договорились с Янсоном, но чуть позже.

— Я не одобряю! И что чувствуешь?

— Не ругайся. Спа-ать. Хочу спать. Но надо качаться.

Итак, последующие пару часов я качал кисти руки — сперва одну, затем другую. Конечно, гораздо бОльшее значение имели ноги, но что с ними делать — я пока не решил и решил подождать Сян. Впереди всё это время ожидался поход в лапшевню, а по опыту перемещения в городе — руки и ноги в совокупности с «зарядом» Сян могли там изрядно пригодиться.

Проголодался я изрядно и весьма обрадовался, когда мы наконец-то поехали к бабуле Хо. Я пытался помогать и прокручивать колёса руками, но Сян везла меня какая-то немного задумчивая, молчаливая, не как обычно. Я подумал, что, скорее всего, это всё от встречи с Янсеном.

— Ну и как тебе впечатления? — осторожно спросил я, чтобы разговорить.

— Ну… Так. Почти не изменился. Дзянь только эта — иногда придушить хочется.

— Да, какая-то она раздражающая немного, — согласился я. — То агрессивная, то добрая. Но нам бы с ней всё равно подружиться. Видно, что Янсеном она крутит, как хочет.

— Это да… А ещё… — начала Сян, но тут же осеклась и вздохнула. — А впрочем, неважно.

И снова замолчала — видно было, что что-то её беспокоило. И вовсе не встреча с бывшим парнем. Терпеть не мог разгадывать подобные ребусы, но всё-таки на очередном перекрёстке повернулся и предположил:

— Сян. Ты там, наверное, грузишься, что я тут такой весь инвалид, а тебя дядя приставил ко мне как сиделку, или вроде того?

— Нет-нет! Ничего такого, — тут же округлила глаза Сян. — Всё хорошо!

— Я тебе благодарен, ты меня с того света вытащила. Так что не думай даже, как только встану на ноги — примусь тебя защищать. Самому такая роль опротивела. А красным цветом я больше жечь не буду. Наверное.

— Да ничего такого, ты не думай. Верю, что ты сможешь. И что не будешь…

— Ага, — кивнул я. — Это нашим секретом будет.

— Просто… бандюганы все эти, да и с работой теперь надо что-то решать — одно расстройство.

— Раз в госпитале засели бандюганы — то рано или поздно всё равно бы тебе пришлось оттуда валить, — предположил я. — Ты бы всё равно не смогла там работать.

— Да, согласна. А про дядю своего я только хорошо думаю, он наверняка нам ещё поможет. И ещё я всё думаю… какой-то слишком проницательный для того, кто лёг в кому в двенадцать лет!

— Ну, у меня было шесть лет для того, чтобы полежать, обо всём подумать и повзрослеть, — отшутился я.

Когда-нибудь, возможно, я ей расскажу всю правду, понял я. Пока — рано.

И вот, наконец, лапшевня бабули Хо. Я обратил внимание, что вывеска горит не полностью — починить бы…

— О, дорогие гости пришли! — расплылась бабуля Хо в улыбке. — Заходите, только-только поджарку поставила.

За дальним столиком сидела троица, которую я ещё в этом районе не видал — двое европейцев с огромными рюкзаками и один местный проводник, явно из каких-то кланов, недобро на меня зыркнувший.

— Чего заказывать будете?

— Как вчера! — попросил я. — Можно и двойную порцию.

Сян толкнула в бок — видимо, я не подумал насчёт финансов, пришлось поправить себя.

— Хотя, пожалуй, можно и одиночную. А у вас есть что-нибудь вроде абонемента? Со скидкой. Мы бы каждый день сюда ходили.

Бабуля Хо покачала головой, затем по-доброму прищурилась.

— Абонемента нет. Но скидки делать буду вам, особливо после того случая — мы теперь, почитай, одна команда! Что, помогает тебе, да? Что ж ты, внуча, его практикам лечебным не поучишь? Акупунктура, лечебный самомассаж. Я же вижу, что живые ноги у него, с меридианами всё в порядке. А если ноги не ходят — надо начинать с больших пальцев ног, дальше точки меридиана у основания колена. Потом стопы — и так далее. Я же тоже медицинскую практику заканчивала, да и в интернете, когда он ещё был, по народным практикам многое читала — как же ты так, не рассказала?

— Я планировала. Просто забыла и закрутилась, — Сян нахмурилась и потупила взгляд.

Эх, Стрекоза! Я вдруг подумал — а что, если она боится и не хочет, чтобы я встану на ноги? Слышал, что такое бывает у молодых мамаш или у людей, ухаживавших за больными — настолько привыкают к роли спасительницы, что пестуют болячки у подопечного, превращают это в привычку и не знают, как жить иначе.

Хотя нет. Сян — не такая. Действительно, забегалась и закрутилась. Двадцатилетней девушке нормально испытывать сомнения, но сам я сомневаться не намеревался. Надо начинать с больших пальцев — так с больших пальцев.

Пока бабуля удалилась в подсобных помещениях, я всё наблюдал за качком в дальнем конце зала. Европейцы, как я заметил, сидели какие-то неправильные, сосредоточенные, молчаливые, а не расслабленные и рассеянные, как обычно бывает.