Воентур 4 - Азк Страница 21

— Сейчас собираюсь выехать с радистом на передовые позиции, как и положено командиру батареи по Уставу. Здесь будет командовать старший командир батареи. СКБ.

— У противника отлично налажена радиоразведка, поэтому я отдал приказ протянуть к вам несколько проводных линий связи от своих радистов, которые будут держать связь с пятью передовыми группами. Ваша задача оперативно выполнять их заявки. Когда противник выйдет к нашему рубежу, то тогда вы будете выполнять ваши обязанности согласно Устава.

— Ясно товарищ полковник. Есть одно дополнение…

— Старший лейтенант, я еще не закончил! Противник умело пользуется данными своей радиоразведки. В каждой немецкой дивизии, в составе батальона связи есть взвод радиоразведки со специальной аппаратурой.

— Если честно — не знал…

— Орудия, и все расположение тщательно замаскировать. Позже всех кто может без ущерба для службы, я направлю к вам для инженерных работ.

— Спасибо. Люди вымотаны…

— И еще, направьте своих топиков (топогеодезистов) для привязки запасных огневых. Там тоже будут произведены инженерные работы, протянута связь. От вас — в каждом капонире должны быть исходные данные для открытия огня именно с этой позиции. Я ясно излагаю?

— Предельно… Что-то еще?

— Вот именно, что «что-то еще». Где ваша тяга?

— Стоят замаскированные в овражке, совсем рядом с огневыми.

— Каждый из водителей должен знать маршрут для передислокации батареи на новые позиции. Уделите этому моменту особое внимание. Это важно!

— Сделаю, товарищ полковник. — И подумав, добавил: — Обязательно.

— Вы что-то хотели дополнить, старший лейтенант?

— Предлагаю в каждую передовую группу направить по два человека от батареи — артразведчика и арткорректировщика. Радиостанции во всех группах как я понял есть?

— Принимается. Подготовьте людей и пришлите их к моему штабу. Сколько вам на это надо времени?

— Тридцать минут.

— Добро… Свободны!

Мысленно хмыкнув, я отметил что в конце нашего разговора Яков общался абсолютно спокойно, без малейшего внутреннего противления. Уже собрался уходить, как мой глаз зацепился за мышиный цвет мундиров сразу нескольких человек, которые были почему-то без оружия.

— Кто это старлей?

— Пленные немцы. Если точно, то все они австрийцы. Помогают орудия устанавливать.

Похоже, солдаты ненавистного вермахта и впрямь не парились своим положением, что меня немного успокоило. «Хиви» — моментально всплыло в памяти…

— Сколько их?

— Двадцать три человека.

— И как?

— Пока эксцессов не было. С другой стороны, бдительность и качество несения караульной службы сейчас на невиданной высоте!

— Как они у вас появились?

— Вели в тыл, попали под бомбежку своих. Кого убило, кто-то разбежался, а эти остались на месте. Во время очередного марша прихватили их по дороге, да и решили использовать в качестве рабочей силы.

— Кто сейчас за ними приглядывает?

— Несколько оставшихся бойцов НКВД из конвойных. Если на чистоту, там особой охраны нет:кроме артиллеристов, еще водители тягачей и десять человек моей охраны.

— Погоди, Яков… — Я задумался.

В этот момент подошел командир-артиллерист.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу старшему лейтенанту?

Я только молча кивнул.

— Все орудия установлены и тщательно замаскированы, топопривязка сделана,

— Что с пленными? — Спросил Яков.

— Как установили и замаскировались, пленных в сторону от позиции и отогнали.

— Товарищ полковник, — обратился ко мне Яков, — пойдем, сами посмотрите.

Спустя пару минут мы, укрываясь по привычке в кустах и используя каждый свой бинокль, осматривали артпозицию.

Собственно, подчиненный Джугашвили доложил все верно: на не особо широком лугу, окруженным лесом и прорезанный почти по центру узкой грунтовой дорогой, были искусно замаскированы пять смутно знакомых шестидюймовых гаубиц со здоровенными ажурными колесами с узкими резиновыми бандажами. Вроде бы подобные орудия были разработаны еще в тридцатые годы. «МЛ-20» они, что ли, называются, причем что значит цифровой индекс — понятия не имею. Если честно, то такой раритет мне встретился впервые.

Не меньше четырех метров ствол, недвусмысленно намекал на приличную дальность ведения огня. Возле каждого орудия — небольшой штабель зеленых ящиков, часть из которых уже раскрыты, и артиллеристы вытаскивают наружу выкрашенные серым увесистые чушки снарядов и латунные цилиндры зарядов. Так, если ящиков по четыре штуки на орудие и в каждом по два выстрела, значит, залпов будет восемь, минус пристрелочные… В середине порядка было орудие, возле которого было вдвое больше ящиков.

Видимо проследив мой взгляд, командир батареи пояснил:

— Подручное орудие, с лучшим расчетом и самым нерасстрелянным стволом.

— Мне доложили, что у вас неполная батарея, а в наличии пять орудий?

— Менее часа назад, на боевое охранение вышел артвзвод из такой же гаубичной батареи, только другого артполка. Присоединил к себе. Доложить не успел.

С этого места, я смог разглядеть, что метрах в пятидесяти от позиции, в небольшом овражке застыли пять гусеничных тягачей с внушительного размером кузовом — без приставки «броне».

Возле тягачей несколькими группками стоят энкэвэдэшники, явно ответственно относящиеся к охранным мероприятиям: в касках и у всех карабины на изготовку. Да, прав Яков, бдительность и караульная служба на высоте. И правильно… Чуть поодаль от них сидели или лежали на траве два солдат вермахта, те самые пленные, уже закончившие помогать в установке орудий.

Я повел биноклем в сторону пленных: лица не особенно изможденные и не обросшие щетиной, форма не шибко изодранная — значит, долго по лесам не бродили, в окружение и плен попали совсем недавно. У некоторых, правда, есть ссадины и синяки, но вот именно, что относительно свежие.

Покинув расположение гаубичной батареи, я первым делом зашел в штаб, который был развернут рядом с хозяйством Маркони. Доклад НШ много времени не занял. Все шло в рамках наших предположений о противнике. Две из пяти передовых групп вошли в огневой контакт с головными походными заставами противники. Визуальным наблюдением было установлено, что это действует одна и та же танковая дивизия