Моя Оборона! Лихие 90-е (СИ) - Март Артём Страница 23

Вот только теперь, в эти беспокойные времена, большинство подобных мест выпускало крепких, подготовленных к жестким противостояниям парней, которые находили себя среди многочисленных молодежных и не очень банд города. Точно то же самое происходило и со спортзалом политеха.

Проходя по коридору с деревянными красными полами и белеными стенами, я вспоминал, как в молодости не раз видел в стенах своего зала спортивных парней, которых не пускал потом в Элладу или любое другое кафе Армавира. Которых позже видел среди местных братков.

Несколько раз мне даже встречались, как я потом узнал, воры в законе, решившие поработать над своей физической формой. Тогда я не удивился этому. В девяностые годы такие штуки были будто бы в порядке вещей.

Переодевшись в раздевалке, я взял свои вещи с собой, от греха подальше, и отправился в спортзал. Там уже тренировались несколько парней, и сначала мне показалось, будто я никого из них не знаю.

Поздоровавшись с каждым за руку, я расположил свои вещи на деревянном, крашеном белым подоконнике. Принялся разминаться привычной с детства школьной гимнастикой. Самой эффективной, на мой взгляд.

— Ну че, Вить? Че надумал? — Спросил у меня вдруг один из парней, с которыми я поздоровался минуту назад.

Он обратился ко мне вежливо. Подождал, пока я не закончу разминку.

— Че надумал? — Спросил я.

Парень лет двадцати был невысоким, но поджарым, с развитыми, жилистыми мышцами дворового пацана и суровым не по годам лицом. Короткие волосы его, несмотря на небольшую длину были почти черными. Он утер пот со лба, и я увидел его сбитые костяшки пальцев.

— Ну как же? Не хочешь к нам?

Я на миг задумался, внутренне судорожно стал перебирать в голове воспоминания: старые и не очень. В один момент меня прострелило узнаванием. Старое воспоминание нечетким пятном проснулось в разуме.

— Да не, Марат. Спасибо за предложение, но я откажусь. Я не вступаю ни в чьи группировки.

— Я Игнат, — улыбнулся он, показав сколотый зуб.

Игнат, Марат… Ненадежная память подвела. Еще бы, попробуй сохранить воспоминания больше, чем тридцатилетней давности.

— Да, Игнат.

— Ну и зря, — сказал он, все еще улыбаясь, и пошел вслед за мной к стойке жима лежа. — Я, когда с пацанами стал ходить, почувствовал, будто у меня настоящая семья появилась. Мы все друг за друга горой. Да и жизнь стала как-то налаживаться. Деньги хоть стали водиться.

Тогда я смутно вспомнил, что именно я знал об этом Игнате. Он тренировался в нашем спортзале около двух лет. Пошел в качалку, как только окончил детский дом. Общались мы с ним неплохо. Простой как три копейки парень, хоть и был немного наивным и добрым, постоять за себя умел.

Работал Игнат где-то на промзоне, пока не совершил, наверное, самую главную свою ошибку — связался с какой-то моложавой братвой. Как я узнал потом, это разделило его жизнь на до и после.

— Вот, нашел девушку, — похвастался он. — Красивая, Жанна зовут. Раньше на меня девушки и смотреть не хотели.

Я сел на лавку для жима, вздохнул.

— Хочешь дам совет, Игнат?

Он не ответил, уставился на меня, приоткрыв рот в немом вопросе.

— Уходи от них. Бери Жанну и беги подальше. Лучше в другой город. Пока не поздно.

— Да ты че, Витя, — удивился он. — Это ж братья мои теперь. Мы с ними дом делим, еду, машина у нас одна на всех. Все по-братски. Они за меня горой, я за них.

— Убеждать я тебя не буду. Но ты солоно хлебнешь, если останешься с ними.

Теперь он ничего не ответил. Застыл на пару мгновений обдумывая, будто бы следующие свои слова.

— Ты дежуришь сегодня в Элладе? — Спросил он холоднее.

— Дежурю.

— Тогда давай. Там увидимся. Зря ты так про моих пацанов. Увидишь, что мы стоим друг за друга, как надо.

— Только не безобразничайте в клубе, — ответил я, ложась под штангу, и в общем то, не надеясь, что Игнат станет меня слушать.

В клубе, хотя был понедельник, народ гулял. Люди словно бы торопились жить, торопились получать от жизни все, в том числе и такие простые удовольствия.

Танцы начинались только в одиннадцать, а сейчас Эллада работала чем-то вроде кафе. Я стоял на входе. Привычного современным двадцать первому тысячелетию людям фэйсконтроля еще не существовало и в помине. Потому я должен был следить, чтобы посетители исправно платили в кассу на входе и не буянили в очереди.

Конечно, среди гостей попадались и братки, и гопники. Мы с Женей, который был у меня на подхвате, то и дело напрягались, когда вслед за очередной группой молодых дагестанцев, проходила золотая армянская молодежь. Такое взрывное кавказское сочетание грозило обернуться проблемами для клуба. Долго в Армавире парни из этих диаспор враждовали, и утихать это дело стало только к концу нулевых.

Мы ничего не могли сделать с потенциальными нарушителями спокойствия, пока они вели себя смирно. Если посетитель платит и не нарушает правила клуба, мы должны были пропустить его внутрь.

Вот, в очереди попалось знакомое лицо. Это был тот самый парень из зала, Игнат. Одетый в новый спортивный костюм под кожанку и кеды, он вошел в тамбур клуба с милой чернявенькой девушкой.

Девушка была симпатичной и фигуристой, но очень молоденькой. Едва достигшая совершеннолетия, если вообще достигшая, она носила яркие колготки и джинсовую юбку. Под короткую дутую курточку она надела белый свитерок с горлом и бежевым ромбом. То, что девушка была почти ребенком, я определил по неумелому макияжу и немного небрежному начёсу темных волос.

Следом за ними шли одетые в спортивное парни. Видать, те самые, к которым прибился Игнат. Все они с Игнатом и Жанной держались вместе, как одна компания. Пацаны были типичные гопники.

Зная дальнейшую судьбу парня, я смотрел на входящих в Элладу пацанов холодно. Но в душе не было равнодушия. Мне хотелось не пустить их внутрь. Очень хотелось.

Смена тянулась, как обычно. К двенадцати пошли первые клиенты: несколько кавказцев и какой-то перебравший гопник, цеплявшийся к девушкам.

Потом, когда я уже почти забыл об Игнате и той девчонке, в тамбур клуба вышла его компания пацанов. С ними были брюнеточка и Игнат. Игнат о чем-то спорил с высоким светло-русым парнем. Спор пошел на повышенных тонах, и Женя прикрикнул на них:

— Все разборки давайте на улице!

Гопники злобно покосились на нас, но вышли. Я видел, что на Жанне просто нет лица. Белая как смерть, она повиновалась светло-русому, который тащил ее за руки.

— Неладно что-то тут, — шепнул мне Женя.

— Да. Пошли следом. — Ответил я.

Мы вышли за толпой, увидели, как они тащат девчонку к их белобокой восьмерке.

— Сева! Ну ты че творишь⁈ — Кричал светло-русому Игнат. — Пусти ее! Пусти, а то я щас…

Один из гопников встал у Игната на пути, толкнул.

— Ты че, падла? — Зашипел он. — Братом называешься? Называешься. Хавку с нами делишь? Делишь! Дом делаешь? Делишь! Так давай, дели и телку!

— Так, все, — сказал я Жене тут же. — Идем. Надо вмешаться.

Вместе, торопливым шагом, мы направились к пацанам.

Глава 11

— Сева! — Кричал Игнат, — да ты че⁈ Ну также не делается!

Его крики просто игнорировали, продолжали тянуть девчонку в машину. Та, шокированная, даже не сопротивлялась. Словно овечка на бойню, шла к дверям восьмерки как к дверям скотобойни.

Мы с Женей ворвались в толпу пацанов быстро и жестко. Я тут же схватил светло-русого по имени Сева и девушку за одежду. Парня отпихнул, вырвав девчонку из Севиных рук. Сейчас было не до приличий. А потому я пихнул девушку в объятья Игната, который наблюдал за всем этим с изумленным лицом.

— Ты че, попутал⁈ — Подступил ко мне со спины один из пацанов.

— Ну-ка, мля, — тут же возник у него на пути Женя, прикрывая мня.

Выше парня на голову, он набычился, злобно сверля того глазами. Гопник, возбужденный перепалкой, замялся на месте. Переступая с ноги на ногу, он метнул взгляд в своего лидера, того самого Севу.