Трудовые будни барышни-попаданки 2 (СИ) - Дэвлин Джейд Страница 30

— Маменька, не уезжай, пожалуйста, — просила она. — Мне страшно, бабай придет и снова украдет!

Полгода я делала все, чтобы ужасная история была забыта. Ребенок легко засыпал по ночам и перестал бояться огромных мешков, а также быстрых шагов в коридоре. Но предстоящий отъезд мамы стал триггером.

Вариант с тем, чтобы взять Лизоньку в дорогу, я обдумала и отвергла. Дорога жаркая, пыльная, а на месте будет торговая суета. Плюс плохая вода и возможные инфекции.

Пришлось потрудиться. Привлечь к уговорам Павловну. Она согласилась, что негоже дитя в дорогу брать, и стала уговаривать.

— Мы тебя, золотце ты наше, всем поместьем беречь будем. Я глаз не сомкну, от тебя не отойду. Пес Трезор рядом ходить станет. А Ванечка обещал ночами не спать и никому ворота, кроме маменьки, не открыть.

— Ванечка обещал для меня охраняй-траву вырастить, — улыбнулась Лизонька.

Оказалось, речь шла о двух разных Иванах. Никому не открывать ворота, кроме барыни, обещал Ванька-привратник, а вырастить удивительную траву, что никакого ворога не подпустит, — младший сын садовника.

А потом я прибегла к последнему средству. Тихо сказала на ухо дочке, и та запрыгала от радости.

— Правда привезешь, маменька?

— Правда-правда, — сказала я.

Лизонька-то обрадовалась, а вот у меня на душе осталось неизбывное беспокойство, когда я попрощалась с дочкой.

Обещанный акафист я отстояла предыдущим вечером, в присутствии множества мужиков, а главное, их баб и, конечно же, родни Демьяна. Спели красиво, а потом по моей просьбе отец Даниил прочел молитву о путешествующих, я же мысленно добавила: «И никаких приключений».

Увы, приключения начались в первый же вечер, на первой же ночевке. Ко мне подбежал Алексей — я давно не видела его столь удивленным.

— Эмма Марковна! — крикнул он. — Тут у нас оказия!

Алексей мог бы и не продолжать. Я расслышала издали знакомый звонкий смех, от которого у меня сжалось сердце. На секунду мелькнула безумная мысль про игрушку из прежнего мира, но я только печально вздохнула: нет, это не аудиозапись.

Это Лизонька.

Ну да, маленькая плутовка слишком часто гуляла по поместью и прекрасно разбиралась в его планировке. Дождалась, когда я на рассвете зайду к ней в спаленку поцеловать-попрощаться, выбралась во двор черным ходом и спряталась в фуражной телеге с запасом сена — взяли побольше, чтобы не искать лошадям корм в дороге. Мягко, уютно и незаметно. Спряталась вместе со своей куклой любимой, поиграла с ней да и заснула. Обнаружилась лишь под вечер — проснулась и захотела сделать пи-пи.

Для начала я похвалила себя, что одна из лошадей шла в поводу, да еще под седлом — мало ли что понадобится. Не прошло и трех минут, как самый молодой конюх Митяй уже несся в Голубки — спасать Павловну, да и не только ее, от вполне вероятного инфаркта.

Потом началось самое сложное. Ответы на два знаменитых русских литературных вопроса. Пусть еще не заданных, но мне от этого не легче.

Кто виноват — понятно. Правда, Лизонька пыталась перенести вину на меня.

— Маменька, — говорила она, так четко и понятно, что в иной ситуации я умилилась бы, — ты мне обещала бизянку или попу-гая. Я хотела их выбать.

— Вот и выбрала, — строго ответила я. — Не будет тебе ни обезьянки, ни попугая!

А как еще наказать? Игнором? Нет, и часа не выдержу.

Ладно, с виной понятно. Что делать-то? Вариант отправить верхом исключался. Значит, или в моей пролетке, или возвращаться самой, не на телеге же.

Впрочем… Я ведь и вправду долго обдумывала тот вариант. Решила оставить, а Лизонька перерешила. И мне почему-то стало легче. Засну сегодня рядом с девочкой, обнимая ее, а не буду ворочаться до утра, как со страхом представляла. Да и, судя по глазам ребенка, не обезьянка была ему нужна, не попугай, а мамочка рядом.

Действительно, выспались мы хорошо, на походном матрасе с антиблошиной присыпкой, заложенной заранее. Я решила не торопиться с выездом, тем паче с утра накрапывал дождь. И не прогадала — еще до полудня в придорожную деревню вернулся гонец. К счастью, Павловна не столько испугалась, обнаружив исчезновение Лизоньки, сколько разгневалась — на Степку. Оказалось, что беглянка посвятила его в свои планы и попросила помочь. Степа отказался, но и не стал доносить. Я многократно повторяла самым решительным и императивным тоном, что любые наказания подопечных мне детей возможны лишь с моего личного разрешения. Пока ни разу не разрешила. Поэтому Павловна ограничилась тем, что запретила бедняжке выходить из дому, зато нещадно выбранила ни в чем не виновную Лушу.

К счастью, перед стартом гонец получил все необходимые инструкции. И первая — всех простить, ни на кого гнева не держать, так как барыня сама не доглядела, и со Степки был снят домашний арест. Кроме того, Митяй захватил узелок со всеми необходимыми детскими вещами — их перечень я тоже успела дать. Так что Лизонькина авантюра пока что развивалась без вредных последствий.

Само же путешествие оказалось сложнее предыдущего, зимнего. Тогда сани бодро скользили по заснеженной дороге, только кутайся да согревайся чаем на остановках. Сейчас же и сам путь был значительно дальше — Макарьев монастырь оказался вовсе не пригородом Нижнего, как думалось раньше, — и дорога тряской. Да и сопутствующие пейзажи были пусть и не столь однообразны, как в феврале, но зато нерадостны.

Я лишний раз убедилась, что Голубки не были таким уж депрессивным селом, как показалось с первого взгляда. К тому же за прошедший год крестьянские дворы обновились от кровель до заборов — я бесплатно отпускала древесину избенку подправить. Да и мои придумки с глинобитным наполнением камышитовых стен сыграли роль.

На этом фоне половина встречных деревень была сплошным Егорово.

Неказисто выглядела и рожь. До осенней страды оставалась еще пара недель, но уже сейчас было видно — урожай выйдет скудней, чем в прошлом году. И он, еще в поле, в колосе, уже продан. Исторические знания меня не подвели — хлебные трейдеры заранее скупали зерно, зная, насколько увеличилась на него цена в Европе.

Я тряслась в пролетке, рассказывала Лизоньке о море и морских путешествиях, чтобы она не так боялась морской болезни, если приключится. И размышляла о цели путешествия.

О Макарьевской ярмарке я помнила с детства. Не из учебника экономики, а из русской классики. Бывает же так: даже хорошие стихи, которые, хоть тресни, надо выучить, в голову не ложатся. Например, сколько я мучилась с письмом несчастной Татьяны. Зато другие эпизоды из «Онегина» засели в память с первой же прочитки. Например, про ту самую ярмарку:

…Пред ним

Макарьев суетно хлопочет,

Кипит обилием своим.

Сюда жемчуг привез индеец,

Поддельны вины европеец,

Табун бракованных коней

Пригнал заводчик из степей,

Игрок привез свои колоды

И горсть услужливых костей,

Помещик — спелых дочерей,

А дочки — прошлогодни моды.

Всяк суетится, лжет за двух,

И всюду меркантильный дух.

Глава 35

Ну, насчет меркантильного духа понятно: странно, если бы на оптово-розничном торжище процветал дух благотворительности. Что же касается всего остального, то да, я слышала, что Макарьевская ярмарка — место встречи восточных и западных товаров и всех сопутствующих явлений вроде спелых, даже переспелых, дочерей и крапленых карточных колод.

Вот только что мне-то надо на этом празднике предприимчивости?

Я уже ответила на этот вопрос. Никитин и его купцы-партнеры — замечательно, и сотрудничать я с ними буду. Но стоит ли собирать все яйца в одну корзинку? Такая корзинка всегда имеет признак монополии. Даже самые замечательные контрагенты будут пользоваться своим положением. Так что надо поискать еще кого-то. И предложить им как образцы продукции, так и теоретические наработки. Чтобы понимали купчины: вас много, а я такая — одна.

Для начала у меня в обозе невиданного тут цвета ткани. Прошлогодний лен уже расчесали, спряли, соткали и даже выбелили девки по деревням. А я окрасила. Например, в фиолетовый, а потом и ярко-зеленый цвет с «брильянтиновым» оттенком.