Тактик 6 - Тимофей Кулабухов Страница 34

Поскольку вживую я не подписывал какие-то акты приёма-передачи, чтобы расписываться за принятие «мёртвых душ», то меня их приписки и махинации пока что особенно не волновали.

В результате мой отряд рос с каждым днём, как снежный ком. Я отправил Муррангу ещё одно письмо, попросив закупиться продовольствием и что приведу достаточно много народу. Сколько — пока не говорил.

Удивил он меня тем, что ответил, прислав ворона с сообщением: от лорда-советника Кориана пришли солдаты, которые вели под конвоем заключённых с северных провинций Маэна. Руководили ими королевские (то есть подчинённые Кориана) вербовщики, мрачные, молчаливые и немолодые надсмотрщики, которых послали в тюрьмы набирать для меня рекрутов.

То есть его, Кориана, обещание, сделанное в начале лета при нашем разговоре, что он тоже поучаствует в вербовке, не оказалось пустым звуком (в отличие от громких слов про финансирование).

Таким образом, в Штатгале обреталось ещё полторы тысячи новобранцев, из которых Мурранг, как смог, сформировал роты. Ну и поставил над ними, над каждым новым отделением, солдат из прежних четырёх рот, стараясь придерживаться расового деления.

Я разрешил ему повышать в звании до капралов «старшаков», из тех, кого поставили командовать отделениями. При условии, что они справятся хотя бы дней пять в этой роли. А прежних капралов, опять-таки при условии, что они не окажутся олухами — в сержанты.

В общем-то, в результате получилась такая проверенная практикой схема связи: я прибываю в город с тюрьмой, сразу же с почтовой станции отправляю ворона Муррангу и пока идёт «набор рекрутов» — жду ответа. Новость о стремительном росте армии на базе прибавила мне головной боли. Очевидно, что при возврате на базу в Штатгаль меня ждал если не бардак, то много трудностей, много новичков, много новых лиц.

Ещё одним фактором, который проявился на горизонте одним прекрасным утром, стало прибытие пред мои ясные очи банды старшины Новака. Причём последний даже продемонстрировал (но не надел пока) откуда-то военные знаки различия, скорее всего, сохранённые с «предыдущего места службы».

При этом оказалось, что перемещение нашей орды делает в округе так много шума, что найти нас легче, чем найти пьяного медведя в лавке. Буквально все вокруг крестьяне знают, где мы и что делаем.

Новак прибыл с теми, кто решил последовать за ним, а он просит его принять в старшины. Остальных — в рядовые и амнистировать, поскольку тут каждый первый преступник, судимый или нет.

Я, само собой, принял его и его бойцов. Но, по его словам, пожелали вступить в армию не более половины его ватаги и среди тех, кого он привёл нет тех дезертиров, что предали меня. Новак сказал, что пощадил только тех дезертиров, которые не принимали участие в восстании, но те двое проявили осторожность и остались в прежней банде. Рисковать и появляться предо мной никто не захотел.

Вообще про судьбу бывшей своей банды Новак был настроен скептически. Там не осталось кого-то, кто был бы способен управлять людьми, сдерживать и уклоняться от розысков со стороны стражи по приказу губернатора Валдрика. Тем более, что до того скоро дойдёт новость, что сам Новак покинул регион, а значит, его банду можно будет брать голыми руками.

Зато в новой роли бывший неуловимый атаман немедленно стал моей опорой.

Во-первых, солдаты приняли его статус как старшины, как данность, без возражений. Не спорил даже упрямый Гришейк, который теперь оказался ниже его по званию, хотя и знал меня дольше, чем Новак. Однако орк сразу же пообщался с Новаком и у них не возникло споров, что важнее и весомее — двадцатилетний опыт (если суммировать опыт в королевской гвардии и управлении криминальной группировкой) или разовое личное участие Гришейка в обороне Каптье. При этом Новак ухитрился вызвать у орка искреннее уважение и высказал почтение тому, как бывшему (хотя и не особенно удачливому) атаману.

Во-вторых, теперь Новак неутомимо крутился в очередной тюрьме, гоняя рекрутов и собственных воинов, организуя процесс и я очень скоро вообще не понимал, как справлялся без него.

Основой процесса как всегда была Сводная рота, как те, кто пользовался особенным доверием у меня после всего пережитого. Часть из них присматривали за новенькими и их силами организовывали тылы, часть ходили со мной по тюрьмам при наборе рекрутов.

Рекрутам легко удавалось интегрироваться в ту толпу, что я водил за собой. Правда, только после того, как они осваивали два факта: тут каждый первый или бандит, или заключённый и то, что за дезертирство в Штатгале без особых разговоров вешают. Причём сбежать от магии герцога невозможно.

Нехитрый выбор — идти куда велят или умереть.

По дороге кормили, я щедро закупался в окрестных деревнях, обогащая фермеров и изготовителей телег. Телег у меня теперь полсотни. Солдаты шли почти поголовно пешком, но телеги были нашим обозом, они везли продовольствие, котлы, дрова, крупы, масло, соль и специи, шанцевый инструмент и топоры (топоры находились под личным контролем капрала гномов Нарви, назначенного в это звание после победы над бандой Гризли).

* * *

— Ты выбираешь их, как лошадей на ярмарке, босс, — с укоризной и удивлением констатировал Новак в очередной тюрьме.

— Я выбираю инструменты для работы, — поправил я. — Мне нужны те, что не сломаются в первом же бою, те, кого можно обучить. Далеко не всегда эти бедолаги готовы сейчас, но я отказываюсь от тех, кто кажутся ценными, но психи или слишком жестоки, не смогут подчиняться приказам.

— Не спорю. Но, а как же душа? — усмехнулся он.

— Душой мы займёмся позже. Сначала нужно укрепить тело.

Особое внимание я уделял нелюдям. Каждый гном, попавшийся мне на глаза, почти немедленно зачислялся в рекруты. Их навыки в инженерии, строительстве и работе с металлом были бесценны. Они станут основой моих будущих осадных команд, сапёрных рот и оружейных мастерских.

Эльфы, которых в большинстве случаев было мало, тоже забирались с готовностью.

Эльфы жили очень долго, за это время они становились ловкими и почти всегда умели стрелять из лука. Времени на обучение лучников у меня не было, значит, гоблины-охотники (а таких было много) и эльфы — основа моих стрелков.

Самыми ценными были тролли.

Не сказать, чтобы их было много. Но на каторгах в Приталийских холмах их использовали на самых тяжёлых работах по добыче руды. Гиганты, способные перетаскать валуны, которые не под силу и десятку человек,