Тактик 6 - Тимофей Кулабухов Страница 35

Начальники тюрем крайне неохотно отдавали гигантских подопечных. Я наловчился искать их Птичьим пастухом и опрашивать свежезавербованных рекрутов. Да и брал троллей в любом состоянии, в том числе в двух случаях измождённых, худых и больных.

Со мной не было Фомира и это довольно-таки плохой факт, потому что так замедлился набор в колдовскую роту.

Остаётся надеяться, что он за это время подыщет кого надо среди новеньких или тех, кто идёт следом за мной.

В общей сложности в этих семи тюрьмах я забрал тридцать два тролля. Всех, что были в наличии. Плюс Тайфун, плюс двое из Каменного Тюльпана, за пару дней до этого, итого тридцать пять.

Тролли много ели, были упрямы, не особенно умны и требовали особого подхода. Но для меня каждый из них был на вес золота. С каждым приходилось разговаривать особо. К сожалению, половина из них не знала всеобщего, а всё чаще лишь только гоблинский.

Как пояснил мне один из новеньких троллей, это не тролли используют гоблинский, а наоборот, гоблины в своё время переняли язык троллей.

Когда я спросил об этом гоблинов, те категорически отказались от такой версии, они утверждали обратное.

Кто тут прав, судить трудно, но факт оставался фактом — большинство троллей нуждались в гоблинах в качестве сопровождения и как связующее звено.

К счастью, тролли не пытались бежать. Мне не хотелось бы решать дилемму, казнить здоровяков или нет. Пока что их устраивало то, что у них была отменная кормёжка и они перестали надрываться на горных работах. При этом мы куда-то кочевали.

В течение ещё десяти дней наша экспедиция завершилась.

Мурранг присылал сообщения, в основном сводки, сколько ещё привели вербовщики Кориана и о том, что это были рекруты дрянного качества.

Нет, они не были больными, напротив. Но они были беспокойными, склонными к бунтам, злыми, они не слушались командиров и в центре острова Штатгаль каждый вечер пороли кого-то кнутами, а бывает, что и не одного за вечер. А шестерых он уже запер в околотке, причём для этого его пришлось построить.

За моей спиной по дорогам между холмов тянулась огромная, шумная колонна. Четыре тысячи новых рекрутов. Убийцы, воры, должники, бунтовщики, разбойники, контрабандисты. Гномы, орки, гоблины, люди, эльфы. Ну и где-то в середине тридцать четыре тролля.

Если считать с теми, кого присылал Кориан, то моя армия выросла до почти семи тысяч клинков.

Последним пунктом в моём списке, то есть ещё одной тюрьмой, которая вообще не относилась территориально к Приталийским холмам, была каторга «Гробс Меднобокий». Она называлась так в честь громадного холма, в недрах которого добывали медную руду.

А ещё там вроде бы был тролль. Вроде как последний тролль региона.

Начальник «Гробса Меднобокого» оказался тощим, измождённым человеком с лицом, серым от каменной пыли.

— Да, есть у нас один, — подтвердил он, когда я спросил про тролля. — Только он Вам без надобности, генерал. Доходяга. Без пяти минут покойник.

Он провел меня в отдельный загон за основными бараками тюрьмы.

В углу, на куче грязной соломы, лежал тролль. Он был огромен, даже по меркам своей расы, но худ и неподвижен. Его серая, похожая на камень кожа, казалось, высохла и потрескалась. Из груди вырывался хриплый, булькающий кашель, сотрясавший всё его тело. Воздух был пропитан неприятным запахом болезни.

— Каменная чахотка, — пояснил начальник. — Туберкулёз по-научному. Подхватил в забое среди гоблинов. Нравится ему работать с гоблинами. Кхе. То есть, того… Нравилось. А так он смирный был, мы его жалели и баловали, как могли. Служба тут тяжкая, работа тоже, мы к заключённым без особой жестокости относимся. Но, к сожалению, наш «длинномер» того, помирает. Мы его кормим и поим, конечно, мы ж не звери. Но он совсем слаб стал, кушает плохо, как воробушек. Верный признак скоро того, отойдёт к своим тролличьим предкам.

Я подошёл ближе и положил ему руку на исхудалое плечо. Тролль приоткрыл один глаз и сфокусировался на мне.

В нём не было ни злобы заключённого, ни страха умирающего. Только бесконечная, всепоглощающая усталость.

Я проверил его при помощи Роя.

Навык неохотно поделился информацией и сработал крайне плохо, потому что тролль не был рекрутом даже условно, а только мог им стать.

Имя: Камнедробитель.

Возраст: 272 года.

Профессия: каменотёс-строитель.

Приговор: участие в бунте против принца Гизака (сломал ворота замка). Приговорён к пожизненной каторге без права помилования.

Медицинские показатели: обширное поражение лёгких, общее истощение, лихорадка.

Вероятность летального исхода в течение месяца 97 %.

Однако месяц может многое изменить.

Всё равно в нём был потенциал и если тут он наверняка помрёт… Со мной у него есть шанс. К тому же у него невероятная физическая мощь, заложенная природой. Широкие плечи, прочные кости, способные выдерживать колоссальные нагрузки, большая голова с достаточным количеством мозгом.

Может быть, где-то внутри у него есть и воля к жизни, которая ещё теплилась где-то в глубине этого умирающего гиганта.

— Он заразен, — прошипел начальник тюрьмы, отступая на шаг. — Если заберёте его, рискуете заразить остальных.

— Это моя проблема и это мне решать, — негромко возразил я.

С одной стороны, он был прав. Даже те истощённые тролли могли идти сами, а он нет, он лежачий.

С точки зрения логики, это был повреждённый, опасный актив. Брать его означало создавать риски.

С другой стороны, можно рискнуть и найти правильное лекарство. Я подумал о Зульгене. Сможет ли его природная магия справиться с этим? Надо пробовать, при условии, что тролль согласен на эту авантюру, что у него есть хотя бы искра надежды. Иначе… Пусть умирает тут.

Я посмотрел в единственный открытый глаз тролля и активировал Рой.

«Приятель, я хочу забрать тебя отсюда»

Он молчал, не отвечал ни при помощи Роя, ни вслух, ни на каком языке.

«Мне нужно чтобы ты выразил согласие и тогда я попробую тебя вытащить».

— Куда? — негромко спросил он вслух на всеобщем.

— В армию.

Его губы тронула улыбка.

— О, я Вам ещё послужу! Можете использовать мой труп, чтобы отравить вражеский колодец.

— Это мы посмотрим. Скажи, что ты согласен.

— Я согласен, — он тяжело дышал, даже одна длинная фраза отняла у него силы.

Начальник тюрьмы усмехнулся, но под моим тяжёлым взглядом сделал скорбное и серьёзное лицо.

Он посмотрел на меня, потом на умирающего тролля, потом снова на меня. В его глазах плескалось недоумение, смешанное с брезгливостью.

— Генерал,