Метафизик 1 - Дичковский Андрей Страница 49

— Спасибо. — Я крепко пожимаю руку Фан Лина через прутья, после чего оборачиваюсь к Лиаре. — Прощальные обнимашки?

— Обнимешь, если выживешь, — обиженно бросает мне Лиара, отходя от решеток. — Пойдем, Лин. Как-то нам тут не очень рады.

Мои «спасители» в спешке начинают удаляться. Что-то заставляет меня окликнуть их:

— Постойте... — Фан Лин и Лиара оборачиваются и выжидающе смотрят в мою сторону. — Если мы вдруг не увидимся, я хотел бы признаться... Я не тот, кого вы ждали. Не Мастер Трех Клинков, не Повелитель Измерений, не Владыка Бурь и Ветров и даже не убийца Демона-Принца.

Мне кажется, или на лице Фан Лина появляется подобие улыбки?

— Мы знаем, Грэй, — отвечает он, возобновив шаг. — Мы знаем. Однако мы рады, что к нам попал именно ты.

И они уходят, оставляя меня наедине с собой и с гложущими разум мыслями о том, правильный ли я сделал выбор.

И может ли вообще в подобной ситуации какой-либо выбор быть правильным.

Глава 19

— Слушается дело о нарушении двадцать четвертого закона Кодекса Альянса Доминионов...

Меня ведут, со скованными за спиной руками и в сопровождении шестерых гвардейцев в багряных одеждах, по громадному залу, мимо гигантских колонн, поддерживающих теряющийся в вышине потолок. Грохот шагов отдается в моих ушах тягучим эхом.

—...участие в математических играх, конкретнее — в шахматах.

Почему-то мне казалось, что все дело будет происходить в небольшой комнате и с минимальным количеством людей. Однако зал ломится от посетителей: возможно, местные судилища — непременная часть развлечений у горожан. Что-то наравне с гладиаторскими боями, судя по тому, что зрительские трибуны почти все заняты. Большинство людей буравят меня насмешливо-презрительными взглядами; впрочем... они хотя бы не бросаются в меня гнилыми овощами и тухлыми яйцами, как в недавнем сне — и на том спасибо. Одному лишь глашатаю (ну или как этого орущего мужчину зовут на самом деле) ровным счетом по барабану на происходящее — стоя в сторонке от судейского возвышения, он монотонно вещает:

—...Подсудимый: Грэй из клана Пурпурных Стрекоз, ранее не привлекавшийся к суду.

Мысли в голове бурлят варевом неопытного повара-экспериментатора. Я надеялся, что по дороге в суд я хотя бы проветрюсь и подышу свежим воздухом, но оказалось, что судилище располагается там же, где и камеры, разве что несколькими этажами выше.

—...Обвинителем в данном деле выступает Коллегия Инквизиторов, представленная, в виду отсутствия Ливе Манроуза, старшим инквизитором Филлианом Ильшем.

Филлиан Ильш, облаченный во все черное, возвышается на галерее слева. Его лицо, обрамленное длинными темными волосами и козлиной бородкой, выражает собой скорбь, злость и усталость, смешанные меж собой в каких-то причудливых пропорциях.

—...Адвокат подсудимого — леди Илиас Тираль.

Я осторожно верчу головой, чтобы отыскать Илиас, но нигде не могу ее найти. Меня тем временем усаживают за переднюю лавку, по соседству с какой-то аристократкой, от которой исходит запах жасмина. Аристократка одета в строгий сине-белый костюм с накрахмаленным воротничком. Она в меру накрашена, а ее красноватые волосы уложены в высокую прическу, скрепленную серебряными заколками. Она небрежно косится в мою сторону, одновременно поправляя очки... Лишь тогда до меня начинает доходить.

— Илиас?! — ошарашенно шепчу я, словно только что увидел покойника.

Один из гвардейцев дергает меня за цепь, прикрепленную к оковам на моих руках, как бы намекая: еще одно слово, и я улечу далеко за пределы лавки. Я моргаю, все еще пребывая в шоке от того, насколько поменялась Илиас. Неужели это и впрямь один и тот же человек — вот эта леди, прекрасная и недоступная, как вершина высочайшей горы, и та мадам, от перегара которой я едва не потерял сознание?

—...судья — его высокомудрие Норлан Улми...

Тут глашатай, впервые с того момента, как меня завели в зал, мешкается, посмотрев на пустующее судейское возвышение. Горожане, сидящие на зрительских трибунах, также с удивлением глядят туда, где должен восседать судья. Не понимаю я одного: если судья все еще не явился, почему глашатай начал свою речь? Получается, здесь либо строжайший регламент, которому обязан следовать глашатй, либо судья был, а потом... Куда-то отлучился? Ерунда какая-то.

Клерк в клетчатом пиджаке подбегает к глашатаю и что-то шепчет тому на ухо. Глашатай ошарашенно моргает и шепотом что-то переспрашивает у клерка. После недолгой беседы глашатай прокашливается и объявляет:

— К сожалению, у отошедшего из зала достопочтенного Норлана Улми в данный момент... возникли некоторые проблемы со здоровьем, в связи с чем он... не может вести данное дело.

Волна перешептываний прокатывается над залом. Как и всегда в подобных ситуациях, находится кто-то, знающий детали.

—...засел в сортире... собственными ушами слышал, когда мимо проходил... как будто ему узлом все скрутило... такие звуки издавал, вы бы слышали...

Не удержавшись, я бросаю взгляд на адвоката. Илиас молчит, как партизан, однако ее взгляд красноречивее любых слов. Этот взгляд как бы говорит: вот так совпадение, приятель, представляешь? У неугодного нам судьи утром перед заседанием скручивает живот так сильно, что тот не может вернуться в зал суда. Вот так везение, да? Просто магия какая-то!

Следующие минут пять проходят в гуле рассерженных зрителей.