"Я - кто?! Сенсей?": Вжиться и выжить. Том I. - Kerr Riggert Страница 58

Оставив Наруто в квартире со свитками, сам сбегал на рынок.

Что в будние, что в выходные, рынок работал с утра и почти до самой темноты. Многие торговцы жили неподалеку, а товар им подвозили всю неделю. Так что в любой день можно было купить что-то свежее.

Заползая в постель, я подумал, что Ино абсолютно не права. Не пришли мне на ум тараканы и грызуны и не придут. Никогда.

Наруто напоминал мне бродячего котенка из стихотворения, когда замирал пораженно вытаращившись на лучший кусок, который оказывался на его тарелке, или в ответ на похвалу таращился не веря своим глазам.

Закрыв глаза, я попытался вспомнить то стихотворение целиком:

Он шел по улице и тихо плакал.

Облезлый, одноухий, и с больною лапой.

Повисший хвост, несчастные глаза,

А в них жемчужиной дрожит слеза.

Его никто вокруг не замечал,

А если и заметил, то ворчал,

А мог еще и палкой замахнуться.

Он убегал, когда мог увернуться.

Он с грустью думал: «Я такой урод.

Ну, кто такого жить к себе возьмет».

Так шел он, шел по краешку дороги.

И вдруг перед собой увидел ноги.

Огромные такие две ноги,

Обутые в большие сапоги.

В смертельном страхе он закрыл глаза,

А человек нагнулся и сказал:

«Красавец-то, какой!

А ухо! Взгляд! Пойдешь со мной?

Я буду очень рад.

Принцессу и дворец не обещаю,

А молочком с сосиской угощаю».

Нагнулся, протянул к нему ладошку.

Он первый раз держал в ладошках кошку.

Взглянул на небо, думал, дождь закапал.

А это кот в руках от счастья плакал*.

Смахнув слезу я грустно усмехнулся:

— И тебя проняло, сосед?

А в ответ, как всегда, тишина. Но я понял, что он меня слышал.

В пятницу, в конце рабочего дня, я наконец сподобился зайти с Наруто в «Пиалу», то заведение, что мы заметили в прошлый раз. Благо, нам было почти по пути. К сожалению, по документам это была та самая «Пиала».

Пихнув обшарпанную дверь с отполированной ладонями посетителей медной ручкой, я оказался в довольно темном помещении. В лицо не пахнуло вонью прокисшей капусты, или чем-то таким, как я себе представлял, хотя табаком пахло вполне ощутимо.

«Ах как же жаль, что только запахи не оправдали ожиданий!»

Высокий, недавно беленый потолок подпирали массивные, круглые колонны без каких-либо украшений. Трудно было понять, какого тут цвета мебель, но не из-за грязи. Нет. Тусклые лампы в пестрых плафонах все цвета превращали во что-то темно-коричневое, а бамбуковые жалюзи мешали солнцу попасть в это мрачное местечко. На фоне белоснежного потолка все деревянное от столов со стульями до колонн и панелей казалось матово-черным и сливалось с густыми тенями под ногами и плащами мрачных посетителей жавшихся по углам, как тараканы.

Видимо специально для этих посетителей мебель расставили под стены, а оставшуюся, в центре зала. Присмотревшись, я заметил, что вся мебель разная: стул с обивкой и без, что-то похожее на кресло и низкий табурет, как из детской. Столы тоже не отличались единообразием. Вместе с названием такой выбор мебели в заведении казался остроумным, но я сомневался, что в таком виде и именно эти посетители, оценят его по достоинству.

Вот к примеру, около ближайшего окна сидела компания с хмурыми лицами, которые пристально следили за каждым моим движением. Им до одного места какой тут интерьер! Их больше заботят бумажки и какой-то хлам, что они разложили меж тарелок.

Барная стойка издали показалась гигантским ящиком, за которым стоял худой и явно уставший мужчина. На шиноби не похож. Какой-то слишком нескладный, что ли? И неспортивный. И держится как-то не так… Не как ниндзя. Но лицо приятное, даже неуместное в этом месте. Этому человеку больше бы подошло место у витрины уютного ресторанчика при домашней гостинице.

Общее впечатление от заведения Ируки? Почему-то «Пеструю пиалу» хотелось назвать — заведением в стиле монументального соцреализма. Гнетущее впечатление и от интерьера, и от посетителей.

— Ирука. — шепотом окликнул меня мальчик. — Давай уйдем. — покосился на хмурого мужчину, который отошел от стойки, оставив на ней маленький сверток.

— Мы здесь по делу. Не бойся, — отозвался я.

Он насупился, но ничего не сказал.

Уставший бармен, не взглянув на нас, без интереса убрал узелок под стойку и принялся втирать в столешницу нечто напоминающее крем. Получалось у него это так монотонно и безрадостно, как у каторжника со стажем махать киркой.

— Если хочешь, можешь постоять на улице, я скоро.

Наруто замотал головой и схватился за мою штанину.

— Все хорошо будет. — уверил я, но видимо мальчик не поверил.

Подойдя к широкой столешнице я успел сказать только:

— День добрый…

— Умино-сама! — ожил бармен, как тот Пинокио, что превратился в мальчика. — Здравствуйте, вы бы предупредили старика Сору, что зайдете. — Эй, малец, детям тут не место! Кыш!

— Успокойтесь, Сора-сан. Наруто у вас саке заказывать не будет… так ведь?

Мужчина только вздохнул, когда Узумаки быстро помотал головой, а потом энергично закивал, видимо, сразу не сообразив, что я ему сказал.

— Умино-сама, — отодвинувшись от стойки с толикой озабоченности, — Деньги я перевел, значит, что-то случилось? Вам что-то нужно?

— Нет, не случилось. Нужны планы здания с размерами. Чертежи. — Перешел я сразу к делу. Вопрос: «зачем?» мужчина так и не задал. Зато посмотрел на меня с такой надеждой, что мне даже стало как-то неудобно. Он метнулся куда-то и принес пыльный тубус.

Просмотрев мельком планы, я спросил:

— Могу взять их до завтра?

— Конечно-конечно, — расплываясь в странноватой улыбке, сообщил Сора, — вернете когда вам будет удобно, Умино-сама!

— Спасибо, — смутившись, — Сора-сан. До свидания. Я бы хотел поговорить с вами, но пока не разберусь с бумагами, не знаю что спросить.

— До скорой встречи, Умино-сама. — на выдохе сказал Сора, будто не мог решить радоваться ему этой новости или грустить.

Дома я обнаружил, что «Пестрая пиала» имела просторную кухню, дверь в двухэтажную пристройку, где жил Сора с семьей и второй этаж, который не использовался. Так как крыша над