Александр Зорич - Клад Стервятника Страница 49

Я и сам это понимал. Слишком уже велика была ширина каждой дуги, и у Анки совсем не было места, чтобы разбежаться.

Принято считать, что траектория, по которой обычно движется «жарка», — вытянутая восьмерка.

Чего-чего, а здорово насолить и задать перца «жарка» способна даже опытному сталкеру. Кроме того, в последнее время «жаркам» каким-то непостижимым, дьявольским образом нередко удается усыпить бдительность детектора аномалий.

Так что экран пустой, а замес, как говорится, густой!

А если пламя «жарки» еще и отбрасывает неправильные, ломаные тени, значит, она затеяла симбиоз с «изнанкой». «Изнанка» — это тоже опаснейшая аномалия, которая поможет своей подружке хорошенько пропечь тебя еще и изнутри.

Разумеется, никому при виде активно функционирующей «жарки» и в голову не придет вспоминать ее тактико-технические характеристики. Первым делом нужно эвакуировать человека из стремительно разрастающегося очага поражения.

Общеизвестно, что беда не приходит одна.

С противоположной стороны, левее Анки, неожиданно взметнулась куча песка. Пыльное облако повисло над равниной, и мы не сразу увидели того, кто все это время крался за нами, искусно маскируясь.

Когда-то это существо, несомненно, было человеком. Телосложение, фигура, конечности и сильно изорванная, но все еще крепко сидящая на нем армейская униформа свидетельствовали об этом факте красноречивее всех страшных мифов и легенд Зоны. Наверное, нужно перенести поистине невероятные муки и постоянно терпеть немыслимые лишения, чтобы в итоге почти потерять человеческий облик. На его голову был надет противогаз — хоть и очень устаревший, но армейского образца. А из порванного шланга периодически вырывалось тяжелое, хриплое дыхание.

Снорк — так называют этих мутантов с первых дней их появления на территории бывшей ЧАЭС. Потом Зона стала разрастаться, а с нею увеличивалось и число снорков.

Эти бродячие безумцы обычно предпочитают вести ночной образ жизни, нападая на неосторожных сталкеров сзади, прячась в развалинах домов или хоронясь в глубоких подвалах, переполненных радиоактивными сточными водами.

Своими повадками снорки мало отличаются от других хищных монстров Зоны. Даже передвигаются они преимущественно на четырех конечностях. Еще они постоянно нюхают землю, чтобы уловить запах жертвы.

Вероятно, устав осторожно и расчетливо подкрадываться, теперь снорк летел к Анке со всех ног.

Но, добежав до ближних подступов к разгорающейся «жарке», мутант резко остановился. Нагнувшись, он шумно принюхался.

И как он только способен носиться с этим резиновым мешком на голове с бешеной скоростью? Помнится, мы в армии уже после трехкилометрового марш- броска по летней жаре в условиях команды «Газы!» на точке конечной дислокации выливали из противогазов воду пригоршнями. А этому хоть бы что, сопит только, как паровоз, и все дела.

По всей видимости, снорк был хорошо знаком с этим родом аномалий. Он не рискнул пересечь вспухающую желто-красную дугу, а повернулся и рысцой побежал вдоль границы «жарки». Конечно, он надеялся отыскать проход между двумя подземными дугами и ворваться через него в заросли ивняка.

Анка тем временем уже пришла в себя. Она вскинула автомат и теперь медленно вела стволом, выцеливая монстра.

Конечно, из положения лежа у нее было больше шансов попасть в снорка, непрерывно перемешавшегося по широкой дуге. Но и я, и Гордей, с тревогой сейчас глядевшие на девушку, понимали: скорее всего почва и травяной дерн уже так нагрелись под ней, что она не могла лечь, не рискуя получить ожоги колен и локтей. А «жарки» все росли и разгорались!

Какое же счастье, что там, под ивняком, по крайней мере было пятно живого толстого дерна!

Еще только завидев снорка, Гордей поспешно вытащил четыре запасных магазина к автомату и сунул их мне. Я машинально сжал прохладное железо, а он заорал мне прямо в ухо:

— Задержи его, а я побежал к ней!

После чего он кинулся со всех ног в обход «жарки», оставив меня наедине со снорком. Мутант тем временем приближался.

Первую автоматную очередь я позорно послал в «молоко». Не всякий способен точно прицелиться, когда на тебя прет безумный четвероног.

Видно, правду говорят о снорках, что они — на самом деле когда-то пропавшие без вести сталкеры из числа сверхсрочников, которые добровольно остались на свою беду служить в Зоне за длинный рубль.

Второй раз я дал одиночным, хотя не представляю, как это у меня вышло без переключения режимов ведения огня. В таких экстремальных случаях, один на один с обезумевшим чудовищем, скрюченный палец обычно, наоборот, замерзает на спусковом крючке, и автомат тарахтит без остановки, пока не опустошится весь магазин.

Пуля прошла впритирку над башкой снорка и заставила его еще ниже пригнуться к земле. Эх, сейчас бы гранатометом из подствольника, да в самую харю, чтоб шланг отлетел к чертям псевдособачьим. И башку бы с собой захватил!

Но выстрелы ВОГ-25 к подствольнику мирно покоились в моем вещмешке, потому что мы и без того задухарились тащиться с полной выкладкой по пыльной песчаной равнине.

Кажется, я все-таки слегка зацепил эту тварь. Снорк неуклюже попятился и глухо зарычал, мотая своим дурацким шлангом из стороны в сторону. Из-за противогаза его голос звучал как из консервной банки. И в сочетании с мотающимся шлангом картина здорово напоминала рехнувшегося Дарта Вейдера, вообразившего, что он — боевой слон Ганнибала.

Пользуясь секундной передышкой, я быстро обернулся поглядеть, что там делает Гордей. И остолбенел, напрочь забыв при этом и о себе, и об Анке, а самое главное — о снорке.

Боковым зрением, которое у меня развито неплохо, я видел, как снорк, точно огромный паук, на четырех лапах подбирается ко мне. Но Гордей сейчас беспокоил меня гораздо больше.

Очкарик вместо того, чтобы пытаться как-то спасти Анку, бросил наземь автомат — боевое оружие, идиот! — и сейчас лихорадочно разворачивал какой-то пакет. Анка обреченно стояла в кустах ивняка и молча смотрела на него.

Наконец наш безумный ученый — а как его еще назвать в такую минуту! — развернул свою штуку и зачем-то продемонстрировал ее Анке, одновременно крикнув что-то вроде «ловэ!».

Так вот что было в его руке! Пачка денег.

С чего он решил, что Анке в «жарке» могут понадобиться бабки, я, честно говоря, не понял. Что она там может купить, спрашивается? Пару угольков себе на могилку? Так все это в «жарке» бесплатно, бери — не хочу.

Анка отчаянно замотала головой, мол, вас не поняла, повторите сообщение.

Гордей от злости рванул на себе волосы так, что, кажется, вырвал добрый клок. И заорал так, что даже снорк присел на задницу в недоумении.

— Это «гриб»! «Гри-и-иб»!!! Лови…

Ах, вот оно что!

Сюрпризы сегодня сыплются на меня как из рога изобилия. Гордей, оказывается, имел при себе «гриб» и всю дорогу об этом молчал.

Как там любил напевать и даже порою приплясывать Комбат, возвращаясь из Зоны с большим и наваристым хабаром?

Я простужен, я охрип,Но зато в кармане — «гриб»!Не румяный гриб в лесу —Я поганый «гриб» несу.

Остановит время он,Будет времени — вагон,Чтоб из зыби вылезать,Чтоб из «жарки» убегать.

Пусть вонючий, маза-фак,Он всех круче артефакт!

Потому Гордей и разворачивал его полчаса — «гриб» обычно мерзко воняет и оттого был герметично упакован. Но зато, по общему мнению сталкеров, большинство из которых его и в глаза никогда не видели, «гриб» способен существенно замедлять течение времени вокруг того, кто его держит в руках. И даже иногда полностью останавливать!

Увы, мне свое время притормозить было нечем. И поэтому, повернувшись лицом к суровой реальности, я отчетливо увидел, как снорк весь подобрался, оттолкнулся по-лягушачьи длинными голенастыми ногами и прыгнул в мою сторону.

Ну что тут можно сказать, ребята?

А самое главное, успеть?

В принципе любой приличный рэпер с правильной дикцией и подвешенным куда надо языком за то время, пока на меня летит снорк, мог бы запросто провести для вас небольшой экскурс о свойствах «гриба» и его разновидностях.

Но я, Трубач, — человек старой формации, хип-хоп не зажигаю, поэтому ограничусь лишь кратенькой справкой. Постараюсь, во всяком случае, уложиться.

Я вообше-то всегда думал, что это свойство «гриба» — враки. И на месте выдохшихся зыбей, где они, по идее, только и зарождаются, ни разу никакого «гриба» не видел. Даже припять-поганку, которая, говорят, вставляет похлеще тех грибочков, которые собирают в болотах под Питером растаманы.

Вот она-то уж точно останавливает время! Одна доза припять-поганки — почитай, десять минут в запасе есть, две — уже полчаса. А полкило этой поганочки уже и целый день могут подарить.