Виктория Селезнева - Режим безвизового въезда[СИ] Страница 3

Так что сейчас, приближаясь к дому Марины, я не чувствовала угрызений совести. Я твердо знала, что подруга мне всегда рада, а сегодня мы с ней с горя напьемся коньяком (каюсь, люблю этот напиток больше всех, и всем на зависть, разбираюсь в нем покруче гурмана), а назавтра я съезжу в банк, восстановлю карточку, приеду на работу, и все будет снова хорошо.

Так я думала, пока мы не выехали за поворот.

Знаете, в детстве я увлекалась фантастикой, любила тырить у родителей книгу с каким — нибудь красивым драконом или смешным роботом на обложке. И дочитав книгу до конца всегда удивлялась герою, почему бы ему не сесть, не обдумать все, вот я уже на 15 странице догадалась, что случилось, и как надо дальше действовать, а он попал в будущее и сразу кричать, драться, убегать!

Не зря психологи говорят, что детские воспоминания самые сильные. Наверное, только поэтому, подняв глаза, я не закричала, не упала в обморок и даже не впала в ступор. Хотя по всем законом жанра должна была! А я просто вышла из машины, на автомате сказала «спасибо», подошла к воротам особняка и задумалась, что делать дальше. Дело в том, что Маринкиного дома за воротами не было, там был несомненно красивый особняк, но не Маринин. Очень глупо было предположить, что за те 3 дня, которые я не навещала подругу, она успела снести свой старый дом и построить новый.

Я оглянулась по сторонам: поселок тот, только половина домов я узнавала, а другую половину видела впервые. И это ой как пугало меня!

Стоя у ворот, я выдвинула 2 гипотезы: или я сошла с ума, или мир вокруг меня рехнулся. Ни одна из них меня не прельщала. Жить в чокнутом мире не хотелось, но еще больше пугала возможность прожить остатки дней в психушке. Поэтому, благополучно решив, что со мной — то все в порядке, я стала думать, что предпринять.

А следователь тем временем не уезжал. У меня появилось поганое чувство, что он мне не верит. В принципе, я его не винила, я сама себе не верила. Только это странное оправдание, если он мне начнет задавать вопросы, на которые мне самой бы хотелось получить ответ.

Поэтому, сделав вид, что я безуспешно пару раз нажала на звонок, я развернулась, пожала плечами и потопала к машине.

— Маринки дома нет, — с притворной грустью в голосе сказала я.

Следователь одним глазом покосился куда–то мне за плечо.

— Интересно, а что у нее свет во всем доме горит?

Ишь, какой подозрительный! Об этом я не подумала.

— Да она воров боится, свято верит, что они придут, увидят, что дома свет горит, и решат, что в нем кто–то есть. Вы же так решили? — я повернулась к Андрею Викторовичу и похлопала невинно глазами.

— Какая интересная теория…

А еще притянутая за уши.

— Ну, я пойду, — выдавила я из себя и развернулась с твердым намерением куда–нибудь испариться.

— Куда? — донеслось мне вслед.

Действительно, куда?

Пришлось остановиться. Но не бежать же, в самом деле!

— В гостиницу, — ответила на автомате, и тут же поняла как сглупила.

Андрей Викторович прищурил глаз.

— У Вас, вроде бы, все деньги украли?

— Эээ… ну да, точно, как я могла забыть, — улыбнулась, скосив под дурочку. — Ну тогда подожду Марину около ворот, она наверняка скоро придет, еще только десять.

Я изменила траекторию пути.

— А если не скоро?

— Ну подожду подольше… — вот что он пристал, пусть себе домой едет отсыпаться после трудового дня.

— Если вы не сочтете меня маньяком, могу пригласить к себе, переночуете, а завтра пойдете к подруге и начнете решать проблемы с документами.

Ой–е–ей, как бы меня порядочный следователь в милицию не отвез, кажется, он совсем ко мне доверие потерял, может все же план с побегом был не совсем тупым?

— Да я думаю не стоит, сейчас лето, погуляю, свежим воздухом подышу…

— Ну, серьезно, сколько вы будете ждать подругу? Может она ночевать домой не придет, и что тогда? К тому же на улице достаточно прохладно… Поехали! — он поднял руки, — приставать честно не буду!

Следовать мне улыбался, а у меня промелькнула мысль: «А жаль, что не будешь!»

Пожалуй, это действительно выход, пока я не разберусь, куда Марина дела свой дом. И заодно пол поселка.

Да и следователь ничего такой…

— Хорошо, а если ваша девушка придет, что она подумает? Вы часто берете работу на дом?

— У меня нет девушки! — честно признался Андрей Викторович.

Сомнения развеялись окончательно.

— Отлично, — я села в машину, — в смысле отлично, что объясняться не придется.

Он улыбнулся.

— Я понял.

Как — то неудобно вышло….

Мы поехали по ночному городу. Говорить было как–то совсем не о чем, и я погрузилась в свои мысли. Как такое может быть? Может это чей — то глупый розыгрыш? Но день рождения у меня через 2 месяца, а даже если предположить, что кто–то заготовил подарок заранее, все равно не сходится… Может я пролежала в канаве несколько дней? И Маринин дом снесли… Ага, и остальные штук 15. Все не то… Да и в квартире, действительно, похоже, люди давно основались. Вон занавески веселые повесели, мебель докупили…

Появилась одна страшная идея.

— Какое сегодня число?

— 2 июня, — ответил следователь, как–то подозрительно на меня покосившись, — 2010 год.

Жаль, дата та же, такая теория о перемещении во времени пропала…

— Приехали!

Уже?

В квартире оказалось очень уютно, я все — таки подозреваю, что бабы у него иногда в доме заводятся, какая–то не мужицкая обстановка.

— Ужинать будете? Я сейчас приготовлю!

Какой хозяйственный… Не мент, а подарок!

— Да, спасибо огромное, а можно телефоном воспользоваться?

— Конечно!

Пока я ехала, у меня закралась мысль, что если моя квартира — не моя, Маринкиного дома нет (кстати, интересно, а Маринка сама есть?), то вполне вероятно, что и моей фирмы не существует. От этой мысли меня бросил в дрожь, но проверить ее было необходимо.

Я набрала номер своей сотрудницы. Конечно, не очень удобно звонить по ночам, но вполне вероятно, что утром я проснусь в смирительной рубашке.

— Татьяна Сергеевна?

— Да?

Это она. Хорошо.

— Это Анастасия Дмитриевна.

— Простите… Я уже засыпала, не могу понять кто это…

А вот это плохо. Чтоб меня и не узнали…

— Я из рекламного агентства, — начала я издалека.

— А, Анастасия Дмитриевна, добрый вечер! Наша фирма у вас рекламу заказывала?

— Эээ… Да, можете напомнить о чем, я базу данных составляю…

Глупая причина.

— Про пельмени, помните?

— А, точно… — ответила я, проглотив комок в горле. — Спасибо. До свидания.

— До свидания, как вы, кстати, свое 50-летие отпраздновали, понравился тамада, которого я посоветовала?

Мило так.

— О, да, спасибо! Еще созвонимся.

Слабая надежда, на то, что я есть, просто Танечка у меня не работает, куда — то исчезла. Мне до полтинника еще жить и жить…

Я как во сне развернулась и тут же вскрикнула!

— Чёрт! Вам, простите, колокольчик на шею надо повесить! — Следователь был за моей спиной.

— Кому звонили, если не секрет? — спросил он, как ни в чем не бывая, расставляя еду.

— Клиенту, я в рекламной компании работаю, — я умело смешивала правду и ложь.

— Ну и как клиент?

— Доволен…

— Чем?

— Рекламой…. — разговор зашел в тупик.

Но я выдержала этот поединок.

— Ужин готов, — следователь вновь развернулся ко мне. — А в каком рекламном агентстве вы работаете?

— Колорит, — ответила я, рассматривая аппетитные блюда, принесенные Андреем Викторовичем, и тут же поняла, как сглупила. Мне бы лишь пожрать, даже в такой ситуации. Ведь наверняка такого агентства не существует, а он мент, ему проверить, раз плюнуть. Попала так попала.

— Ага… — видимо записал на кору головного мозга. — Учились специально на рекламщика или так, просто управляете?

— Училась…

— А где, если не секрет?

Следователь явно считал меня дурочкой, как и все расценил по внешности, типа ненавязчиво расспрашивает. Хотя, подумав, я решила, что мне уже терять, видимо, нечего.

— Институт маркетинга.

Но хотя бы поем вкусно. А уж потом решать — в психушку или в ментовку.

— Понятно. Ну ладно, вы пока ужинаете, мне еще кое–какие дела решить надо, — Андрей Викторович взял телефон и пошел в другую комнату. Знаю, что у него за дела. Сейчас пробьет меня по всем параметрам, а меня то не существует… А в том, что меня не существует, я как то уже не сомневалась. Пора свыкаться с этой мыслью.

Андрей Викторович вернулся через минут 20, я уже успела поесть, пощелкать пультом и даже почти уснуть.

Он молча сел за стол, начал трапезничать, а сам чернее тучи, мне его даже жалко стало, наверное, сидит и думает, что за бабу я подобрал, наврала с три короба, а еще и ночевать здесь собирается остаться.