Ник Ришелье - Дневники Пирамиды Страница 3

Этот инцидент на уроке очень скоро начисто стёрся бы из памяти как моих одноклассников, так и Зои Фёдоровны, да, наверное, и из моей тоже, если бы не мой приятель Арсений из нашего класса, по совместительству являвшийся сыном школьной директрисы.

Как странно и как точно порой выстраивается череда событий, словно кто-то ими специально дирижирует. Почему-то моё нечаянное выступление на уроке истории пришлось ровно за неделю до дня рождения Арсения, который по этому случаю пригласил меня в гости. И почему-то именно в этот раз моя милая добрая мама вручила мне красочную книжку о великих пирамидах со словами:

— Ваня, вот, держи, подаришь Арсению. Он вроде любит такие вещи.

— Хорошо, — сказал я и взял книгу. И в то же мгновение в моей голове пронёсся стремительный вихрь едва уловимых загадочных мыслей, словно я заметил, но не успел поймать за хвост некую тайну. Тайну, которая неизвестна ни моим родителям, ни друзьям, ни учителям. Какое-то древнее сокровенное знание проскользнуло в моём детском сознании, вспыхнуло едва различимым светом и исчезло в толще времени.

Весь вечер и ещё половину ночи я просидел за этой книжкой, пока не прочёл её от корки до корки. Мама трижды заглядывала в мою комнату и укоризненно приговаривала:

— Ваня, ну, сколько можно! Выключай свет и ложись спать!

Я лишь торопливо отвечал «сейчас-сейчас», откусывал припасённый тайком бутерброд и читал дальше. Конечно, мама знала об этом бутерброде, но ей нравилось моё увлечённое чтение, и потому она совсем ненастойчиво заставляла меня заснуть. Да и книжка была тоненькой, хватило на несколько часов.

Но… к моему великому сожалению, никакой тайны я в ней не нашёл, никаких открытий для себя не сделал. Впрочем, я стал куда лучше разбираться в египтологии, и даже как-то схлопотал «пятёрку» по истории, рассказывая о древних жителях страны Та-кем, что для меня было великим достижением. А книжка осталась просто книжкой, и я без сожаления подарил её Арсению.

Первое знаковое событие в моей судьбе, связанное с пирамидами, произошло, пожалуй, именно на его дне рождения, хотя в тот момент я этого не мог осознать.

Мы сидели у него дома в субботу днём, часа в три пополудни, болтали о каких-то мальчишеских глупостях, ели салаты и пили лимонад «Буратино» или «Тархун», которых теперь днём с огнём не сыщешь. Мы — это я, Арсений и двое наших одноклассников: Олег и Илья. Нам было всего по двенадцать лет, и в то время мы не то что о девушках, даже о пиве не помышляли. Не говоря уж о всякого рода травках, ночных дискотеках и прочих сомнительных прелестях западной буржуйской и современной нашей жизни. Болтать о девчонках — болтали, но лишь как о другом, параллельном мире. А вот музыку послушать, в картишки в «дурачка» перекинуться, не на деньги, конечно, а за интерес, в «биржу» поиграть — это мы любили. Впрочем, «биржа», вроде, появилась позднее.

Но на этот раз, в связи с моим подарком, разговор зашёл о великих пирамидах Египта. Не зная ещё физики, но мечтая блеснуть друг перед другом зачатками научных знаний, мы рассуждали о геометрических формах, о многотонных базальтовых блоках, из которых состоят три великие пирамиды Гизы, о мумиях и погребённых вместе с ними сокровищах. И я как-то с жаром опять принялся доказывать, что не могли эти бедные рабы, не имя современной техники, выточить из скалы, отполировать и уложить стык в стык гигантские многотонные булыжники.

— Кстати, а что тебе сказала Зоя в тот раз? — поинтересовался Олег, называя учительницу истории просто по имени, как часто бывает в среде школьников.

— Когда? — я сделал вид, что не понял, так как мне не хотелось вспоминать стыдный для меня момент.

Тут уже они втроём в один голос напомнили:

— В прошлую пятницу! Когда ты ей сказал «не верю»! Только не говори, что забыл.

Они засмеялись, а я вновь покраснел, но быстро взял себя в руки.

— Да ничего особенного не сказала, завучем пригрозила.

— О чём это вы, мальчики? — спросила мама Арсения, наша директриса.

Мы и не заметили, как Виктория Альбертовна вошла в гостиную, где расположилась наша четвёрка, с горячим чайником в руке. Она присела к столу и принялась разливать нам чай, вопросительно поглядывая то на меня, то на сына. Илья, как самый непосредственный из нас, пересказал ей всю историю с моим выступлением на уроке, а я дополнил:

— Она сказала, что я говорю глупости и обещала в следующий раз отвести меня к завучу.

— Вот как? — удивлённо вскинула брови директриса, одновременно предлагая мне попробовать варенья. Я был весьма упитанным по тем временам подростком, и все мне предлагали конфеты и варенье, будто бы я мог похудеть от них. — И что же? Она так и не объяснила ничего?

— Нет, — пожал плечами я.

— А почему, как ты думаешь? — вновь спросила она, подавая каждому из нас чашечки с чаем. Чашечки были красивые, из одного сервиза, что в те времена особенно ценилось, хотя нам, честно говоря, было всё равно. Нам была важна не форма, а содержание. И даже в двенадцать лет мы отличали вкус индийского чая «со слоном» от дешёвого грузинского со всплывающими в чашке палочками.

Я замялся, соображая.

— Может, она сама не знает? — робко ответил я вопросом на вопрос.

— Вот-вот, — буркнул Олег, — а нас понукает вечно.

— Ну что вы, ребята, Зоя Фёдоровна прекрасно знает историю, и ей вы можете полностью доверять, — ответила Виктория Альбертовна. — Но если вы захотите узнать больше, чем она, или даже попытаться самим отыскать скрытые знания о древних народах, приходите как-нибудь к нам домой, и я вас познакомлю с одним замечательным учёным. Он археолог и много раз бывал в экспедициях в Египте, Мексике и других странах, и сам видел эти пирамиды. Хотите?

Мы неуверенно закивали, не очень-то понимая, как реагировать на такое щедрое предложение директора школы.

— Только нужно заранее договориться, — уточнила она. — Если надумаете, передайте мне через Арсения.

— Угу, — ответили мы, и с радостью уставились в телевизор, где как раз началась вторая часть мультфильма «Остров сокровищ». Это Арсений, который, как и всякий подросток, несколько стеснялся присутствия матери в компании друзей, включил новый цветной «Рубин» с кнопками на передней панели для включения восьми различных телепрограмм. По тем временам, да в нашем городе, это была Вещь!

Вообще, надо сказать, Виктория Альбертовна с Арсением не бедствовали, несмотря на то, что отец его уже давно то ли пропал, то ли погиб. Сам Арсений говорил, что его папка служил в Афгане. Но почему-то я никогда не видел у него дома мужского портрета в военной форме. Фотографии в альбомах мы друг у друга не смотрели и даже не заикались об этом — девчачьи глупости, считали мы. А вот полное отсутствие портретов воина на стенах квартиры, столь характерное для русского внеполитического быта, настораживало меня даже в таком юном возрасте.

Виктория Альбертовна прекрасно поняла сына и сразу же покинула нас. Когда она выходила из комнаты, я посмотрел ей вслед. Симпатичная молодая женщина, перспективная работа, сынишка умница, а вот в личной жизни что-то не сложилось, не заладилось. Должно быть, не бывает всё сразу — Друг, Любовь и Работа, а? Стоп. Откуда это во мне? Я проглотил вихрь мыслей, непонятно как родившихся в моей голове. Я, конечно, и в двенадцать лет много чего понимал, потому что не так часто проводил время со сверстниками, а больше держался взрослых — родителей, бабушек с дедушками, их знакомых. Но эта отчеканенная, точно выстроенная фраза, как у братьев Стругацких, была совсем не моей. Я со страху даже запомнил её и, наверное, навсегда.

И всё-таки уже в том светлом возрасте, когда все проблемы сводились, как правило, только к невыученному по литературе стихотворению, а мир людей казался простым, понятным, и больше добрым, чем злым, и мы думали, что он таким будет вечно, уже тогда я и мои друзья одноклассники понимали, что наша Виктория одерживала победы не только над учениками. Всего лишь год назад она была обыкновенной училкой русского языка и литературы, командовала своим не самым образцовым классом, а все школьники боялись не её, а завуча Лидию Сергеевну. Эта железная леди преклонного возраста умела навести страх на кого угодно, даже на директора, Олега Павловича, нашего учителя физики.

Но прошёл год, Лидия Сергеевна осталась завучем, физик, как был скромным и незаметным, так же незаметно и исчез. Некоторые учителя говорили, что он уехал в Штаты. Чушь! Мы-то знали, что никуда он не уехал, потому как несколько раз Олег с Ильёй видели его идущим под руку с какой-то молодой девушкой. Вроде бы она была выпускницей нашей школы в прошлом году. А из директоров его выжила «миссис Тэтчер», мечтавшая стать директором сама. Но… не получилось. Директором стала наша Виктория, а Лидия с тех пор заметно присмирела и как-то даже сдала, скрючилась, постарела.