Брайан Ламли - Дом Дверей Страница 46

Дом Дверей имел девять граней, и в каждой из них располагались двери с номерами от 111 до 999. В то время как Джилл и его спутники двигались вокруг кристалла, они видели двери от 444 до 777, остальные были спрятаны от них за гранями. Более того, никто из людей не видел, как из двери 777 появился Баннермен. Все внимание людей было обращено на Джилла, который, издав предупредительный крик, схватил Анжелу и, оставляя синяки на нежной коже девушки, потащил ее к осыпи.

После этого с грохотом распахнулась гигантская дверь. Эхо от этого звука раскатилось по горам. А потом в сверхъестественной, звенящей тишине раздались вопли ужаса – крики о помощи, доносящиеся с другой стороны гигантского кристалла.

Дрожа всем телом, Джилл вскочил на ноги, помог подняться Анжеле и увлек ее за собой, обходя вокруг Дома Дверей. Он шел туда, где появился Баннермен. Тот, пошатываясь, вышел навстречу экстрасенсу. Одежды несчастного были порваны, ноги казались окровавленной массой, втиснутой в разорванные, разбитые ботинки. Он шел, широко расставив руки, словно пытался опереться о воздух или, как слепой, нащупать путь.

– Помогите! – позвал он хриплым, каркающим голосом. – Ради Бога, есть тут кто?

Парализованные от ужаса люди беспомощно смотрели, как Баннермен бредет по острым камням. Но вот он упал, натолкнувшись на грань кристалла. Когда же он со стонами вновь поднялся на ноги, люди двинулись ему навстречу. Кажется, до них стало доходить, в каком он состоянии. Его волосы были спалены до щетины, руки блестели – ободранные, окровавленные. Баннермен выглядел так, словно ему пришлось продираться через чащу горящих кустов. А его глаза… теперь цветом они напоминали кислое молоко и были совершенно пусты. В них отражались лишь бледно-желтая точка восходящей луны.

– Слепой! – задохнулся Андерсон, и Баннермен услышал его.

– Андерсон? – Его голос прозвучал по-детски заискивающе, чуть осмелевшим от надежды. – Это вы? Почему вы не говорите со мной? – Покачиваясь, Баннермен направился прямо к министру.

Анжела, оказавшаяся на его пути, отступила.

– Бедняга! – По голосу чувствовалось: еще чуть-чуть и она заплачет. – Да, это мы, Джон. Все здесь, кроме Хагги и Милеса Клайборна. Они… их нет с нами.

– Анжела? А… остальные с тобой? – доверчиво спросил он, словно не расслышав большей части сказанного.

– Мы здесь, Джон, – сказал Андерсон, в то время как Анжела взяла Баннермена за руку.

Он сжал руку, подтянул к себе, воскликнув:

– Это… чудо! Боже, раньше я никогда не верил в тебя, но теперь верю!

Джилл и Тарнболл обменялись взглядами. Агент, казалось, чувствовал себя не в своей тарелке. А Джилл до сих пор не был до конца уверен. Здесь, рядом с Домом Дверей, сейчас, когда кристалл активировался, пусть и пребывал в стабильном состоянии, присутствие инопланетной машины чувствовалось так сильно, что невозможно было провести разграничение между Баннерменом и другим искусственным источником активности. Шестое чувство экстрасенса завязло в излучениях кристалла.

– Присядьте, а то снова упадете. – Анжела помогла Баннермену сесть на плоский камень. – Давайте-ка мы поможем вам. Тут… – Она села на корточки рядом с ним, потому что он так и не выпустил ее руки.

– Что с вами случилось? – пришел в себя Вар-ре. – Последний раз мы видели вас в пещере на том склоне, когда собирались лечь спать.

– Что со мной случилось? – Теперь голос Баннермена немного окреп, стал больше похож на его прежний голос. Страх и истерика угасли, облегчение и изнеможение сменили их.

«Если он играет, то он – хороший актер, – подумал Джилл. – Неужели он и в самом деле зашел настолько далеко, что ослепил себя?»

– Я расскажу вам о том, что случилось, – продолжал Баннермен. – Мне показалось, что я услышал какой-то звук. Как бы там ни было, я проснулся. Оставив пещеру я направился к краю обрыва. Внизу в лесу двигались какие-то твари, оттуда доносились крики, там шла борьба. Потом я заметил что-то еще. Быть может, это было огромное насекомое. Оно слезло по склону, двигаясь в мою сторону. Оно вытягивало вперед хоботок, словно что-то вынюхивало. Я подумал, что, быть может, наш запах покинул пещеру, и теперь эта тварь выслеживает нас!

– Можете подробнее описать, какую тварь вы видели? – спросил Джилл.

Баннермен кивнул и начал рассказывать про охотничью машину.

– Я бросил в тварь камень, – продолжал он. – В это время тварь как раз обходила очередное препятствие. Мой удар оказался неточным, однако, достиг цели. Но… тварь, чуть скользнув вниз, попала в расселину. Закрепилась там. Она уставилась на меня своими фасеточными глазами. Их свет ударил мне в лицо, словно сноп прожектора, словно лучи лазеров! Вмиг я ослеп. Боль была так ужасна, что я… Должно быть, я на мгновение потерял сознание… Потом… Один Бог может сказать, где я побывал! – Его голос сломался.

Анжела попыталась помочь Баннермену устроиться поудобнее, а он тем временем продолжал:

– Я побывал в пустыне, солнце которой опалило мне кожу, в болоте, где твари, напоминающие камбал, кусали меня, в месте, где все, к чему бы я ни прикоснулся, напоминало разбитое стекло. Когда я оттуда выбрался, у меня появилась надежда. Потом… я оказался в месте, где горел огонь и было ужасно жарко. И только я приготовился лечь и умереть, как услышал голос. – Тут Баннермен повернулся к Анжеле, которая сидела рядом с ним на корточках. —

Думаю, это был ваш голос. Я заставил себя пойти в ту сторону, и… – он вновь замолчал, пожал плечами, моргнул слепыми глазами, в которых отражался лунный свет. – И вот я здесь.

– Она назвала ваш номер. Она… позвала вас сквозь дверь? Дверь номер семьсот семьдесят семь, – сказал ему Тарнболл.

– А ну-ка отойдем, Джек, – позвал агента Джилл. Тарнболл подошел к приятелю. Тем временем экстрасенс обвел взглядом всех собравшихся. – Оставайтесь здесь. Позаботьтесь о Баннермене. Мы сейчас вернемся.

Они прошли вдоль стены кристалла и остановились напротив двери под номером 777. У ее основания на земле сохранились следы. Если отойти, то можно было увидеть четко отпечатанный на земле след огромной обсидиановой плиты-двери. Возле двери 666 было то же самое, хотя, как помнил Джилл, дверь один раз ушла вниз, а другой раз – вбок. Однако обе двери были активированы. Очевидно, Баннермен и в самом деле прошел через дверь 777. Джилл тряхнул головой от удивления.

– Если Клайборн и в самом деле каким-то образом участвовал в создании этого места, то я должен лишь снять перед ним шляпу, – сказал он. – По-моему, он до сих пор влияет на происходящее тут. Черт побери, это – его мир! Мы оказались не просто внутри машины, а внутри машины, запрограммированной безумцем!

Тарнболл посмотрел на приятели. В желтом лунном свете он мог разглядеть лишь силуэт Джилла.

– А Баннермен? Что ты думаешь о нем?

– Не знаю, – ответил экстрасенс. – С одной стороны, с ним вроде все в порядке, с другой…

В один миг сердца в груди обоих мужчин забились быстрее от притока адреналина – откуда-то из-за гребня гор до них донесся холодящий душу звук – и звук достаточно ужасный. Ничего подобного они раньше не слышали. Это был вой, но отличавшийся от воя, который они слышали в мире кентавров. Он напоминал утробный, пульсирующий, торжествующий лай, что делало его еще страшнее.

Не только Джилл и Тарнболл услышали его.

– Джилл, Тарнболл, – эхом донесся до них голос Андерсона. – Вернитесь… быстрее!

Приятели вернулись к остальным.

– Джек, забудь пока о Баннермене, – посоветовал Джилл. – Оставайся настороже, не лезь на рожон. Старайся следовать за мной. Если мы ошиблись относительно Баннермена, хорошо. Если нет… В любом случае мы раскроем его. Кто предостережен, тот вооружен.

Он еще раз продемонстрировал Тарнболлу серебристый цилиндр, прежде чем убрал его в карман.

Пока они шли назад, ночь проснулась от воя. Тому, кто выл далеко-далеко, воем же отвечал кто-то находящийся поблизости. Слишком близко.

– Что вы об этом думаете? – спросил их Андерсон, превратившийся в комок нервов.

– Не спрашивайте их, спросите меня, – встрял Варре, а потом добавил без всяких колебаний: – Это волки! Те звуки, что мы слышали, без сомнения, волчий вой. У меня есть родственники в Канаде, на дальнем севере. Я как-то навещал их и слышал волчий вой. Без сомнения, это голос волка.

Андерсон сжал его руку.

– Вы говорите серьезно? Волчий вой в мире, где нет деревьев?

– Мы всего не видели. – Француз яростно стряхнул руку министра. – В нашем поле зрения нет никаких деревьев, но что лежит за тем горным хребтом?.. Это воют волки, скажу я вам. Жизнь свою могу на это поставить!

– А наши жизни? – Голос Тарнболла прозвучал угрюмо. Агента одолевали дурные предчувствия. – Посмотрите-ка туда.

Все подняли головы. Среди темных трещин и горных расселин горело множество желтых пар глаз, напоминавших маленькие треугольные лампы. Мохнатые силуэты вприпрыжку бежали между скал. Теперь у людей не осталось ни малейших сомнений.