Хранитель Времени и Эмилар - Екатерина Анатольевна Ильина Страница 5

– Я не спала ночью. Я голодна. У меня сгорел… – Я не смогла договорить. Из моих глаз резко потекли слёзы.

– Поблизости можно купить еды? – Глаза незнакомца слегка потеплели.

– Я… пойду к знакомой женщине. Оставлю у неё брата. Потом буду искать еду и ночлег.

– Давай я провожу тебя туда, а по дороге поговорим? – предложил незнакомец, в то время как я бегло осматривала его облик. Белая рубашка. У нас редко носят белую одежду.

Я согласилась прогуляться вместе. Спасителя Верна звали Кир. Он иностранец. Приехал в Фаруну по делам. В моём городке он только проездом. Приехал ночью, увидел горящий дом, помогал тушить пожар, нашёл мальчика в доме.

– Я очень удивилась, когда ты вышел из недавно горящего дома с моим братом, – призналась я, когда мы подошли к нужному дому. – Может быть, ты мне мерещишься.

– Почему ты так решила? – Кир слегка улыбнулся.

Моя знакомая забрала у меня Верна и предложила мне небольшой пирог с начинкой из творога. Как будто знала, что я хочу есть. Я, разумеется, с радостью взяла пирог и, как только женщина скрылась за дверью, вонзила в него зубы.

Я взглянула на Кира. Он молчал, внимательно глядя на меня. Я не выдержала его взгляда и, отломив кусок пирога, протянула его Киру. Он пытался отпираться словами «я не голоден», но в итоге тоже съел кусок.

***

Мы ходили по улицам города и разговаривали. Постепенно я стала испытывать приятное чувство безопасности. Кир не делал ничего особенного. Он только внимательно слушал. Через несколько часов общения я решилась и попросила:

– Ты же скоро уедешь, а, значит, мы больше никогда не увидимся. Могу ли я рассказать тебе всё? Мне очень грустно. Мне пусто. Мне жарко и холодно одновременно. Я не понимаю себя, не управляю собой. Внутри всё горит. Внутри вечный пожар. И нет никакого покоя. Я не вижу выхода! Я не хочу жить!

В глазах Кира больше не было хищнической сосредоточенности. Я даже стала думать, что изначально мне лишь почудилось, что Кир может быть опасным. Сказалась бессонная ночь и сильное душевное потрясение. Сейчас в карих глазах Кира таилось что-то иное… Не злое, но и не доброе. Следующие его слова помогли найти название его чувству:

– Ты как нежный домашний цветок. Ты так легко доверяешь малознакомому человеку, – в голосе своего собеседника я услышала грусть, обречённость. Кир меня жалел.

– Мне очень одиноко. Ты – единственная возможность выговориться. Мне всё равно, что ты подумаешь обо мне, – объяснила я. – Я люблю природу. Но с природой нельзя поговорить по душам, она не ответит. Хотя… иногда я разговариваю с деревьями и с морем. Природа никогда тебя не осудит. Вот бы и люди были такими. Иногда я пою морю песни. Море меня любит. Поэтому я решила, что умру в нём. Я пыталась утонуть сама, потом очнулась на берегу, потом испугалась, что брат погиб. Наверное, я потеряла разум после всего этого.

– Я не мудрец… в лечении душевных ран, – после небольшого молчания сказал мужчина. – Но я могу поделиться своим жизненным опытом. Из-за чего ты решила умереть?

Я вздохнула, подавляя стыд, и ответила:

– Я призналась человеку в любви. Он дал мне понять, что взаимности не будет, что я не нужна. Не то чтобы я надеялась на взаимность. Он женат. Мне ясно, что он не оставит жену. Но от его отказа мне не стало легче! Этот отказ означает только… невозможность быть с тем, кто дорог, вечную невозможность. Ведь второго такого человека не существует.

– Второй такой, как ты, тоже больше никогда не будет. Если ты умрёшь, мир лишится тебя, неповторимой тебя. Эту утрату не восполнить. Ты нужна людям. Это первое, что мне пришло в голову, – улыбнулся Кир. – Я путешествовал в разных пространствах. Поверь мне, везде люди…

– Эти мысли не помогут мне справиться с безответной любовью! – раздражённо прервала его я. – Я так и знала! Меня никто не может понять. Никто не может мне помочь.

– Ты бесконечно ценная. Сознание каждого человека – это тайна, которую никто посторонний до конца не разгадает. Один человек может общаться с другим всю жизнь, но так и не понять его правильно, – медленно и спокойно говорил мне Кир. – Почему ты, неповторимая, умираешь ради того, кому ты не нужна? Ты умрёшь, а в его жизни ничего не изменится, он не будет тебя помнить. И даже если будет помнить и чувствовать вину, разве это – смысл твоей смерти? Ради чего ты умираешь?

Кир говорил сложные слова. Но всё-таки я смогла понять, что он считает мою жизнь важной.

– Хорошо, – нехотя согласилась я. – Допускаю, что я могу жить ради родителей и брата. Но ты не услышал меня: я страдаю от своей буйной души, я устала мучиться. Я всегда была чудачкой, а из-за моей любви душа совсем вышла из берегов, я больше не владею собой.

– А как ты раньше справлялась с собой? – Слова Кира снова были неожиданными. – Ты не впервые в одиночестве. И, наверное, сегодня не первый раз, когда ты «вышла из берегов».

Я задумалась и вспомнила:

– В такие минуты я рассказывала о своей боли людям. Не все меня понимали, но многие меня слушали. Мне становилось легче. Ещё… когда мне грустно, я пою песни. Придумываю песенки. Да, я согласна: я люблю своих домочадцев. Но не хочу жить.

– Сегодня не хочешь, а завтра захочешь. Жизнь переменчива. И люди тоже всегда меняются. Ничего не остаётся прежним. Всё рано или поздно движется вперёд. За счёт этого и можно выжить.

Разговаривая, мы не заметили, как подошли к лесной опушке. Мой новый знакомый предложил мне подышать древесным воздухом. Я не возражала, поскольку лес и море всегда были для меня местом силы. В лесу остро и вкусно пахло землёй, травой, цветами. Изредка щебетали птицы. Я успокоилась. Показалось, что мы с Киром стали ещё ближе друг к другу.

– Скажи, а ты счастлив? – спросила я, решив затронуть в беседе все мучащие меня вопросы.

– Смотря что понимать под словом «счастье». – Кир говорил неуверенно и неохотно, словно боялся сболтнуть лишнего. – В разных обстоятельствах счастье разное. Для каждого счастье – это что-то своё.

– Я запуталась. А что тогда счастье, по-твоему?

– Для меня счастье – это приятное ощущение внутри, ощущение согласия с собой, добрые отношения с моим внутренним, душевным миром. Ты понимаешь меня?

– Ну… Тогда, получается, я несчастна. Мой внутренний мир – это море, которое бушует или успокаивается, когда ему вздумается. У меня нет