Алена Дашук - Картофельная яблоня (сборник) Страница 41

– Ценности определены достаточно чётко: посадить дерево, построить дом, родить ребёнка, – попыталась вступиться Анна. – Так или иначе, большинство из нас эту программу выполняют. По-моему, это уже оправдывает существование каждого из нас.

– Вы говорите о ценностях вашей цивилизации, а не о ценностях вообще. Природа сама прекрасно знает, сколько необходимо ей деревьев, и заботится об этом. Если бы человек не выкашивал их на свои, часто неоправданные надобности, не травил сотнями гектаров, их было бы ровно столько, сколько надо. Конечно, появляется ценность – посадить дерево, ведь уничтожите вы их несравнимо больше. Дом – это всё то же обустройство тел, которые вы бездумно насаждаете. Есть потребность комфорта для тела – есть ценность, построить дом. О ценности родить ребёнка я уже говорил. Она относительна и не так безусловна, как принято у вас считать. Воспитать свою душу и, возможно, помочь другому человеку воспитать свою – вот смысл нашего прихода сюда. Всё равно, что за человек, которому ты помогаешь нащупать тропинку к его собственной душе. Это может быть твой сын, а может быть посторонний человек. Простить своего врага и пробудить в нём ответную искру добра – цель более высокая, чем нарожать десяток пустых тел. Привести в мир тело и не заронить в него желания развивать свой дух – преступление. То самое созидание-зло.

В вашем времени всё пошло вкривь и вкось. Отсюда и постоянное покорение природы вместо того, чтобы жить с ней в мире и радости. Немыслимое число тел с неразвитым духом надо кормить и ублажать. А, поскольку дух не развит, у него нет потребности вернуть природе то, что он у неё забирает. Он никогда не вернёт ей гармонию, единственное, чего хочет природа от человека. Отсюда этот бег по кругу во имя ублажения своего тела. Отсюда тупик в развитии и неизбежность катастрофы. Космосу не нужны наши тела, Ему нужна Душа, которую мы строим.

– А как же изречение тело – храм души? – ввернула Синявская.

– Прекрасное изречение! – воскликнул сомати. – Именно! Тело, это жилище для духа. Что важнее, квартира или человек, живущий в ней? Хотя… – он задумался. – В ваше время это спорный вопрос. Убить человека ради квартиры ничего для многих не стоит. А уж пустить в душу зависть и ненависть и тем самым отбросить свой дух на несколько уровней назад – и подавно.

– Вы похожи сейчас на какого-то сектанта. Выговариваете поистине ужасные вещи, прикрываясь вселенскими категориями. Добро, душа, высшая суть… О каком добре вы говорите, если рождение ребёнка вызывает у вас желание рассматривать это с позиции добра или зла. Есть вещи, которые являются аксиомой – ребёнок это добро. Мы заботимся о своих детях, мы растим их – это безоговорочное добро. Или вы призываете заняться своими инфернальными душами и перестать рожать детей? С таким подходом не надо будет никакой пандемии, сами вымрем!

– Я сказал вам то, что заложено в законах Вселенной, ваше дело слышать меня или нет. Я не надеялся, что сумею переломить заложенное вашей цивилизацией сознание. Но тогда не спрашивайте меня, почему Закон пытается вас уничтожить.

– А я, кажется, ни о чём таком и не спрашивала, – Синявскую била нервная дрожь. – Я знаю, чтобы спасти больного, его надо лечить. Я не верю вам, но я использую даже одну миллиардную долю шанса и попробую поступить так, как вы советуете. Я постараюсь вырваться отсюда и создать вакцину. Поскольку я учёный, мне по силам отделить зёрна от плевел и вычленить из всего сказанного вами фактическую информацию.

– Хорошо, – ночной гость спокойно кивнул. – Пытайтесь. Сейчас это единственное средство не допустить, чтобы всё человечество скопом ринулось за предел. Если планета погибнет, душам возвращаться для прохождения своих уроков будет некуда. Их несовершенство хлынет в пространство Высшей Сути. Гармония нарушится. Не буду объяснять вам, что произойдёт, если Мировая Душа будет забита душами, не успевшими пройти путь очищения. Для вас это слишком далеко и непонятно. Ваше добро лежит в иных плоскостях. Оно материально и зримо, как та царапина на лобовом стекле. Его можно потрогать. Но не каждое добро имеет добрые последствия. Шагая по земле, смотрите не только под ноги. А теперь я пойду.

– Куда пойдёте? – испугалась Синявская. Оставаться снова одной было выше её сил. Пусть он несёт несусветную чушь, пусть провоцирует и поучает, но пусть рядом будет живое существо. – Ночь на дворе!

– Ничего, – мужчина улыбнулся. – Я с природой живу в мире. Как видите, мне не страшны ни ваши болезни, ни, тем более, одна из ипостасей природы – ночь. Поверьте мне, если б люди вашей цивилизации услышали то, что я сказал, им тоже нечего было бы бояться. – Представитель генофонда поднялся и направился к двери. У самого порога он неожиданно обернулся. – Ах, да! Я забыл, что вам может понадобиться одна способность, которую вы сами развить в себе не сумеете. Я даю её вам лишь потому, что тотальная гибель человечества приведёт к страшным последствиям в сферах, которые гораздо выше всех нас вместе взятых. Впрочем, уже говорил об этом.

Не произведя ровным счётом никаких манипуляций, человек вышел. Анна от отчаяния сжала кулаки и метнула ему вслед горячую стрелу проклятия. В ту же секунду над притолокой хрустнула толстая деревянная балка. Тяжёлыми пластами стала отходить штукатурка. Стена, отделявшая коридор от комнаты, покрылась глубокими морщинами разбегающихся трещин, на несколько секунд превратилась в подобие дышащей и вибрирующей карты дорог и, наконец, с оглушительным грохотом обрушилась на пол, обдав Синявскую тучами белёсой пыли.

– С перепланировкой вас, – донёсся из коридора насмешливый голос. – Я же предупреждал, что психическая энергия самая мощная из всех существующих на Земле. Учитесь её контролировать.

Анна опустилась на заваленный строительным мусором пол и по-детски откровенно, открыв и кривя рот, заплакала.

Утром Синявская обнаружила себя свернувшуюся клубком всё на той же груде обломков. Видимо, утомившись от шквала запредельных известий, и вчерашней ажитации, она не заметила, как уснула. Анна села, тряхнула головой. В памяти всплыли события ночи. Может быть, психика всё-таки не выдержала и дала сбой в виде более чем реалистичной галлюцинации? Как у помянутого вчера Антона Павловича в «Чёрном монахе» – приходит некий субъект и принимается вести душеспасительные беседы. И ведь проникаешься! Вступаешь в спор с собственным сознанием. Откуда контраргументы берутся! Но у чеховского персонажа в качестве неопровержимых доказательств не фигурировала разрушенная стена. Следовательно, появившийся перед героем рассказа инок являл собой откровенный симптом. А у неё вот, извольте полюбоваться – куча приведённых в негодность стройматериалов. То есть, осязательное и визуальное подтверждение того, что ночной гость всё же был и чем-то её таки наделил. Из чего следует – она не чокнутая.

С другой стороны, некоторые больные с нездоровой психикой обладают поистине нечеловеческой силой. Синявская за время обучения в медицинском институте бывала на практических занятиях в психиатрических диспансерах и видела, как трое огромных санитаров не могли урезонить впавшего в буйство больного субтильного телосложения. Так что расстройство вполне может сопровождаться гиперактивностью. Но не рушить же стены! Анна с опаской посмотрела на свои руки. Ни ссадин, ни царапин на них не обнаружила. На этом основании она всё же сделала вывод, что стена была демонтирована именно тем диковинным способом, о котором она вспоминала с боязливым недоверием. А это значит, её многострадальный мозг выдаёт реальную информацию. Причинно-следственная связь между фактом (отсутствие ссадин) и выводом (она не сумасшедшая) была сомнительна, зато немного порадовала.

Синявская встала и направилась к мангалу, который служил ей в отсутствие газа и электричества плитой. Вскипятить воды, побаловать себя остатками чая и тогда уже думать, что предпринимать дальше.

Почерневшая от соприкосновения с открытым огнём алюминиевая кастрюля была водружена на решётку и ждала своей каждодневной экзекуции – тройного кипячения воды. Синявская чиркнула спичкой и тут ей в голову пришла задиристая мысль – если энергия, о которой говорил вчерашний гость, столь универсальна, что может заменить все виды энергий, используемых человеком, то должна она и ускорить движение молекул воды. Попросту говоря, нагреть жидкость. Анна уселась напротив мангала и, опустив глаза, попыталась сосредоточиться. Тоже мне, хоть бы объяснил, как это делается. Не имея вразумительных инструкций по данному вопросу, Синявская припомнила всё, что знала о гипнозе. Почему-то в памяти всплыло лицо психотерапевта Кашпировского. Эта личность всегда вызывала у Синявской противоречивые чувства – с одной стороны, конечно, откровенная вседержавная «лапша», с другой – умеют же люди пристроиться. Отогнав незваный образ Анатолия Михайловича, Анна взметнула взгляд на кастрюлю. Тема: психическая энергия; эксперимент первый – стена; эксперимент второй – кипяче… Столб упругого, тугого пара ударил вверх, словно был выпущен из мощного орудия. Похоже, все пять литров воды, предназначенные для хозяйственных нужд, перешли в газообразное состояние в долю секунды. Анна вскочила и испуганно воззрилась на быстро краснеющую посудину. Краснота подсвечивалась изнутри белым, и скоро вся поверхность кастрюли сияла раскалённым фосфорицирующим жаром. Ещё несколько секунд, и стенки посуды начали подтаивать, терять твёрдые очертания, стройная геометрия форм поплыла. Металл потёк по решётке, закапал на пол увесистыми каплями. Вскипятила! Синявская выругалась и пошла искать другой сосуд для решения своих бытовых проблем. На сегодня хватит экспериментов.