Крис Вайц - Мир юных Страница 43

– Значит, пешком? – заключает Донна.

– Мы пощадим ваши ножки, – улыбается Солон. – Так, Капитан?

– А как же, – без всяких объяснений подтверждает Капитан.

– Готов, Тео?

Тот кивает.

– Будь начеку, – обнимает его Солон.

И поворачивается к нам:

– Надеюсь, вы вернетесь. Искренне. И надеюсь, найдете то, что ищете. Ради нас всех.

Я не знаю, что отвечать. Кто мы ему? Пленники, друзья, союзники, партнеры, подданные? Молча киваю.

Капитан с Тео ведут нас вниз на дорогу и дальше к реке. Солон прав – шоссе забито мусором, трупами, пустыми машинами. Интересно, что тут произошло? У водителя вот этого «Форда», наверное, случился инсульт, и в него на полной скорости врезался другой автомобиль. Ту машину бросили, когда стало понятно, что дорога заблокирована и дальше не проехать. Этот «Крайслер» не поделили между собой какие-то люди и потому перестреляли друг друга.

У кромки воды к двум пням, которые когда-то были раскидистыми деревьями, привязана высокая прямоугольная конструкция. Она неуклюже торчит рядом с большим металлическим цилиндром. Подходим ближе, и вот я уже различаю рулевую рубку и дымовую трубу буксира. По шаткому трапу с нижней палубы поднимается щуплый подросток, а я с удивлением разглядываю топорное суденышко, похожее на огромную игрушку для ванны.

При виде этой неказистой пестрой лодки у меня почему-то сжимается сердце. Невероятно – такая ребяческая, дерзкая, романтичная вещь в нашем перевернутом мире.

– В чем дело? – Капитан принимает выражение моего лица за скептицизм. – Думаешь, ниггеры не способны управлять кораблем?

Заходим на «Энни». Под моими ботинками палуба тихо гудит. Я первый раз на буксире, любопытная конструкция. Борта погружены глубоко в воду, а нос задран так сильно, что загораживает все впереди. Единственное место с хорошим обзором – рулевая рубка. Под ней небольшая гостиная; к стенам прикручены старые гравюры на морскую тему и семейные фотографии бывшего владельца: запуск на реке фейерверков в честь Дня независимости; отвесная боковая стена огромного контейнеровоза, вид с палубы. В передней и задней части суденышка – спальни. Есть еще маленькая кухня, которую Капитан называет камбузом.

– Вы все наверх, в рубку, – бросает Капитан. – И ничего не трогайте, ясно? На моем судне не пакостить!

«На моем»? Я невольно бросаю взгляд на фото бывших владельцев.

– Куда уставился? На этих? Поверь, им «Энни» уже ни к чему.

Заносим вещи в рулевую рубку; здесь для нас приготовлены чистые, туго свернутые спальники. На берегу возится Паук – тот парень, что готовил буксир к отплытию; Капитан запускает большие дизельные двигатели.

Следующие минут пятнадцать идет корабельная суета, в которой новичок чувствует себя абсолютно бесполезным. Мы стараемся не путаться под ногами. Не хочу выглядеть сухопутной крысой, поэтому изображаю из себя бывалого мореплавателя. Донна сворачивается уютным калачиком возле иллюминатора и дремлет. Когда мы наконец отчаливаем и грубый рык двигателей превращается в тонкое гудение, я решаю ее разбудить, но она уже и сама выходит на палубу.

Кораблик отплывает от берега и свободно скользит по Ист-ривер, а мы с Донной стоим бок о бок и смотрим на мост Трайборо впереди.

Наши ладони лежат рядом на перилах. Как хочется взять ее за руку! Увы, наши пальцы никогда не смогут соприкоснуться.

– Так странно, – произносит Донна. Неужели прочла мои мысли? Однако она продолжает: – Столько протопали, а теперь плывем.

– И пробежали, – добавляю я.

– Думаешь… – Донна умолкает. – Думаешь, мы туда доберемся?

– Да.

– Серьезно? – Ее лицо радостно вспыхивает.

– Да. – Хорошо, когда она улыбается, пусть и дальше так будет. – Не сомневаюсь.

Не сомневаюсь, что возможно всякое.

«Энни» – суденышко на удивление мощное и шустрое. Капитан разворачивает его, огибает остров Рэндалла с юга («На севере можем сесть на мель и станем приманкой для каких-нибудь идиотов»), и мы проплываем под восточным отрезком моста Трайборо. Над головой высится впечатляющая конструкция из серого металла, под которой ютятся чайки («Пробовали яйца чаек? Мировая еда», – комментирует Капитан). Дальше под железнодорожный мост с многообещающим названием Хелл-Гейт, Дьявольские врата. Оттуда – в широкий водный проход, который вьется между Бронксом и Куинсом. Капитан, держась посредине течения, лавирует между двух зеленых островов, проскакивает под мостом Уайтстоун, мимо мыса Трогс-Нек, – и я вдруг вспоминаю персонажа игры «ДнД», в которую играл в шестом классе. На суше – каменные развалины, столбы дыма, полный упадок.

Берега расступаются, и мы входим в пролив Лонг-Айленд. Южнее остается остров, торчащий в океане, как протухшая рыбина. На севере из тумана временами проглядывают очертания Коннектикута.

Отсюда все кажется таким же, как раньше. Все, кроме одного: я плыву на буксире, управляемом парнем из Гарлема, и держу курс на остров Плам, в Центр изучения болезней животных.

Я обращаюсь в слух. Гул двигателей, удары волн о корпус. Будто во сне: игрушечный кораблик прокладывает себе путь сквозь бескрайний залив, плеск воды успокаивает душевную боль, перед глазами – северная оконечность острова.

У Капитана есть грязная исчерканная карта; верный своей любви переименовывать все на морской лад, он называет ее навигационной. На ней помечены брошенные в заливе корабли, причалы, дизельные станции и «ранчо».

Через несколько часов медленного движения вперед мы останавливаемся у пустой старой пристани с круглой серо-голубой цистерной. Из машинного отделения приносят устройство, похожее на гигантский железный шприц с рукояткой и большим мотком резинового шланга. С его помощью из цистерны откачивают топливо, и я наконец-то тоже могу быть полезен: вместе с остальными таскаю на «Энни» одну за другой канистры с вонючим дизелем, пока Донна с Тео стоят на страже. Через час вновь отчаливаем.

Подплываем к маленькой пристани, которая прячется в зарослях. Там ждут подростки в лохмотьях, предлагают рыбу и овощи. Я чувствую себя исследователем Амазонки, обнаружившим туземное племя.

Овощи выращены своими руками, свежие, выпачканные в грязи и уникальные: каждая перчина, луковица или морковь корява по-своему и не похожа на другую.

Капитан делится с местными ребятами новостями и письмами. Я обмениваю несколько патронов на пучок морковки и лука. Схватив добычу за зеленые хвостики, вспоминаю школьную постановку.

Первый класс, учительница мисс Эмерсон. «Суп из топора». Я – недоверчивый селянин; Донна – голодный русский солдат. Она готовит суп из воды и топора, предлагает угощение мне и другим крестьянам. Правда, по ее мнению, блюдо вышло бы вкуснее, если б мы добавили в него чуть-чуть моркови. К концу спектакля хитрый «солдат» получает сытную мясную похлебку с овощами.

– Помнишь «Суп из топора»? – спрашиваю у Донны.

Та смотрит на меня как на ненормального.

– Старик?! – неожиданно восклицает у меня за спиной Капитан.

Я оборачиваюсь. Он разговаривает с белым парнем с всклокоченными дредами; туземец бурно жестикулирует, что-то доказывает. Капитан от него отмахивается, и мы возвращаемся на «Энни»; двигатели на ней не выключали.

На закате останавливаемся на ночлег. В лексиконе Капитана наверняка есть специальное морское название для этого времени суток. Навигационная карта подсказывает, где найти безопасную гавань. Швартуемся при помощи длинной веревки (то есть «линя», конечно) подальше от берега: в случае чего сможем просто ее перерезать, и течение вынесет нас на открытую воду.

Дружно ужинаем в угасающем свете дня, оружие лежит рядом.

Паук, старший помощник Капитана, кормит нас пряным тушеным мясом. Поджаренный лук стал сладковатым, морковка аппетитная и сочная. У подливки вкус карри, поливаем ею жасминовый рис.

Я замираю над куском мяса, всплывшим на поверхность кастрюли.

– Ты чего? – спрашивает Паук.

– Ничего. – Вылавливаю мясо себе в тарелку.

– Курочка, я сам вырастил. – Паук смакует еду, жмурится от удовольствия. – Ее звали Ли-Энн.

– Прости, Ли-Энн, – говорю я.

– Спасибо, Ли-Энн, – кивает Донна.

Пьем желтое вино, которое охлаждалось в бутылках за бортом. На этикетке написано «Рамоне Монраше 2000». Не знаю, что это значит, но напиток просто волшебный – как смех, как солнечный свет. И вот уже жизнь кажется веселее.

Сами собой из нас начинают литься истории. Капитану интересно, как мы попали в Гарлем, и он слушает про Юнион-сквер, про библиотеку, про Центральный вокзал. Как ни странно, сейчас все это кажется забавным – словно веселое приключение, случившееся с нами давным-давно. Или даже не с нами? О Пифии молчим.

Капитан расписывает стычки с конфедератами и рыболовами; повествует о речных пиратах, шаманах и диких собаках. О том, как отбил «Энни» в ходе удачной «абордажной операции».