Константин Рольник - Расстановка Страница 92

Именно этой группе предстояло разоблачать шовинистическую и рабославную ложь медвежучьих нелюдей, толкающих Рабсию в средневековье.

Именно этой группе предстояло нести рабсиянам свет разума и науки, истины и свободы.

Жители планеты Мезля обладали обостренной интуицией. Проявлялась она в переломные моменты. Прижатый к стенке Янек обрел удивительно тонкое восприятие природы, людей, красок и звуков. Эта способность прорезалась вчера, когда он узнал об аресте любимой девушки. А сегодня ему предстояла встреча в кинотеатре с неизвестным, нежданным помощником. Янек сжимал в кулаке мятый билет, оглядывая улицы. Тонкие ветви рябин, птичьи трели, солнце сквозь прозрачные липовые листья, белые клубки облаков на лазоревом небе, тени на асфальте, яркие полосы клумб, шатры уличных кафе, изумрудная трава газонов — все было чётче, резче, пронзительней, чем до трагедии. Студент впивал жизнь, со всеми ее мельчайшими оттенками. Впивал жадно, как будущий самоубийца, наметивший день ухода. В обыденных уличных картинах Янеку чудилась элегическая грусть, нездешняя печаль, коснувшаяся темным крылом деревьев и трав, птиц и прохожих.

Янек поэтически, тонко воспринимал мир — он был молод и впечатлителен. Кроме того, юноша был ценителем литературной классики: именно она и толкнула его выйти на митинг, в защиту униженных и оскорбленных. Все это вместе, под ударами РСБ, спрессовалось в подсознании… Так родилось новое качество восприятия.

Студент кожей чувствовал взгляды горожан — их теплоту и холод, цвет и настрой. Тем, кто лишен внутреннего зрения, сложно в это поверить. Янека потрясла новообретенная способность.

Не обладая конспиративными навыками, парень шестым чувством угадал за собой слежку. Агент наблюдения был одет, как тысячи молодых людей вокруг — синяя кепочка, белая футболка с вертикальными бежевыми полосами по краям, жеванные черные брюки, да серые шлепанцы на босу ногу. Безвкусица, но не столь кричащая, чтобы привлечь внимание. Неспособность или нежелание подобрать слаженный ансамбль одежды присущи многим мужчинам в период отпуска. Потому агент из толпы не выделялся. Но глаза на его узком костистом лице — настороженные, служебные глаза — выдали его.

"Что же делать?" — напряженно думал Янек. Беда — лучший учитель. Стихийно студент нашел верное решение: медленно поковылял мимо автобусной остановки, как бы и не думая к ней сворачивать. Тут к навесу из белого пластика подкатила маршрутка. Водители этих юрких скоростных микроавтобусов гоняли по Урбограду как придется, не соблюдая расписания, часто нарушая правила движения, срезая углы на поворотах. Молниеносно развернувшись, Янек прыгнул в салон за секунду перед тем, как двери закроются. Взвыл мотор, и маршрутка понеслась.

Сыщик РСБ не успел опомниться: он не ожидал от юного "объекта" подобных сюрпризов. Шепотом бранясь, филер полез в карман, вынул рацию, обрисовал положение начальству. Номер маршрутки он, конечно, запомнил. Что ж… Оснований для тревоги не было: путь микроавтобуса известен, а группы переодетых в штатское РСБшников стояли в эти дни вдоль проспекта — операцию "Вихрь" никто не отменял, автобусные остановки были под контролем. Лейтенант Подлейшин — а отвечал за слежку именно он — описал по рации внешность Янека, и приказал оперативникам, не задерживая студента, проследить за ним.

Янека спасла болезненная тонкость восприятия. Пугающая яркость и отчетливость предметов были для него в новинку, приключений в последние дни было слишком много… Студент почувствовал недомогание. Кружилась голова, сердце колотилось и прыгало в груди, в глазах пошли пятна.

— Остановите… — прохрипел Янек, когда маршрутка, бренча, проезжала под мостом — Остановите! Стойте! Мне плохо!

Отчаянно выругавшись, шофер притормозил. Янек спрыгнул на траву. Ему бросилось в глаза, что одна ветка торчит из куста, как воздетый к небу указательный палец: начальственно и грозно. Автобус давно уехал, а парень все сидел на газоне, под мостом. Он осваивался с новым восприятием, позволявшим видеть мир по-иному. Наконец, Янек пересек шоссе, и зашагал сквозь кварталы одноэтажных частных домиков… Пешком, пугливо озираясь, юноша добрался наконец до кинотеатра "Орион", где была назначена встреча.

Здание было старым и обшарпанным. "Орион" был построен очень давно: сразу после Антифашистской войны. Лепнина с тех пор обвалилась, штукатурку привели в негодность бактерии. Сзади к сооружению был пристроен уродливый пивной зал, из коего доносились пьяные крики. Превратить бывший очаг культуры в низкопробный кабак "индустрии развлечений" было неимоверно сложно, однако частным владельцам это удалось. Сказались и новые "патриотические" веяния: с крыши кинотеатра скульптуру воина-освободителя при Дельцине просто сбросили, а при Медвежутине на ее место водрузили трехцветный флаг, под которым сражались фашистские пособники. Янек был молод, но знал историю флага — и покривился, завидев новшество.

Он зашел в фойе: в нос ударил запах жареной кукурузы. Продавала ее недобрая карга. Студенту почудилось, будто она вампирски скалится: один зуб заметно больше и чище остальных. Интерьер выглядел пристойно: панели темного дерева вдоль стен, витые чугунные стулья, зеркала, хрустальные люстры. Пластмассовые пальмовые листья свисали из берестяных кадок, касаясь голов посетителей. Сеанс собрал толпу народа: буйная "золотая молодежь", воспринимавшая кинотеатр как ресторан, и состоятельные городские обыватели. Билеты стоили дорого. Бабушка в драной кофтенке, черных чулках и ободранных туфлях, выделялась на общем фоне. Студент понял: она привела внучат, а деньги на кино дали их родители.

Поглядывая на зеленые цифры часового табло, Янек ждал сеанса и наслаждался живой музыкой. Маэстро Артем Зернов — а играл именно он — старался на совесть, получая аплодисменты после каждой композиции. Повстанческий вербовщик не зря выбрал для встречи с Янеком именно тот кинотеатр, с которым заключил договор о концерте. Во всех общественных местах, велось видеонаблюдение. Конечно, у РСБ не хватит штата, чтобы засечь в режиме реального времени каждого из посетителей городских кинозалов. Однако есть вероятность, пусть ничтожно малая, что спустя мясяц-другой РСБшники захотят получить у администрации запись сегодняшних событий. Что ж… Музыкант, играющий в фойе, решил совместить приятное с полезным, посетить после концерта модную премьеру: мотивировка безупречна. Зернов создавал себе алиби загодя, для каждого перемещения по городу. Он страховался тщательно и всесторонне.

Янека била дрожь. "Кто придет ко мне? Чем поможет мне и Наташе?" — думал студент — "А что, если Новиков тоже участвует в провокации РСБ, и все это ими подстроено? Да и придет ли кто-то? А может быть, я перепутал время? Или опоздаю к началу сеанса?" Руки покрылись пупырышками гусиной кожи, стало холодно и неуютно. Задолго до звонка, парень прошел в зал. Вцепившись в потертое кресло с красной бархатной обивкой, юноша терзался бесконечными страхами.

Зернов же и не думал переходить в зал, раздавая автографы поклонникам еще минут десять после начала сеанса. Наконец, Артем неслышно вошел в темный зал.

На экране уже прошли титры, и появились первые сцены пропагандистского фильма "Флотоводец". Фильм рассказывал о бывшем адмирале. Талантливый мореплаватель, в силу реакционных убеждений, после революции в Славном Семнадцатом начал бороться против восставшего народа на деньги зарубежных империалистов: сжигал деревни, порол крестьян ружейными шомполами, вешал и расстреливал инакомыслящих. Вся эта деятельность подавалась как образец. Потомки тех, над кем издевался адмирал — а большинство зрителей вышло из простонародья — восхищенно глядели на экран и радовались "подвигам" своего поработителя, желавшего оставить Рабсию в прежнем пьяном, отсталом, рабском состоянии. Стандартный образец пропаганды медвежучьих нелюдей…

Янек с отвращением глядел на экран. Обретенная студентом локаторность позволила учуять: в кресло позади опустился некто. Янек хотел обернуться. Предваряя это желание, тихий голос за спиной произнес:

— Глядите на экран. Что на меня любоваться? Я не девушка.

Лишь затем парень услышал кодовую фразу:

— Эту картину я видел три года назад, на широком формате.

Янек понимающе кивнул, приготовился слушать советы.

— Итак, внимание. — шепот был чуть слышным — Не перебивайте, очень важно. После митинга Вы оказались в поле зрения врагов, вас вызывали на беседу. За вами следят. Ваш телефон прослушивается. Квартира тоже.

Янек вновь кивнул — советчик был целиком в курсе происходящего.

— Они мою подругу Наташу вчера арестовали — дополнил студент жарким шепотом — Они ей подбросили наркотики.