Марцин Мортка - Городок Нонстед Страница 12

5

Теплые лучи сентябрьского солнца продирались сквозь ветви елей, превращая лужи на дороге в золотистые зеркальца. Паутина в углу веранды поблескивала капельками, среду кустов можжевельника клубился туман. Лобовое стекло “ранглера” превратилось в озеро ослепительно сияющей ртути. Мир будто бы замер в удивлении. Но Натан видел только полено, установленное вертикально на широком пне.

— Ну, твою мать, — пробормотал он и размахнулся.

Топор воткнулся в пень, отрубив от полена немного коры. Звук заставил лежащего неподалеку кота лениво приоткрыть глаз.

Натан выругался, вытер пот со лба и выдернул топор.

— Хорошо, что этого никто не видит, — прошептал он, и вновь замахнулся.

Кот замурчал и перевернулся на бок, подставляя живот теплым лучикам солнца.

“Это кошка”, - с удивлением отметил Натан. — “Чего я раньше не заметил”.

Тишину утра нарушил звук приближающегося мотора.

Натан с необъяснимой точностью одним ударом разрубил полено, потом снял рубаху с гвоздя, надел ее и вышел из-за дома. Он сразу увидел “форд мустанг”, который с трудом продирался через лужи. Скиннер выставил руку в открытое окно, помахал и затормозил рядом с Натаном.

— Ты слышал? — закричал он, открывая двери. — Нашли Макинтайра!

— Да что ты? — Натан подошел поближе.

— Вчера вечером, — добавил Скиннер. — Я разговаривал с Оуэном, помнишь, тем копом. В жизни бы не поверил. Макинтайр бродил по лесу в остатках от брюк, с ножом и дубинкой. Ночью он рассказал такие вещи, от которых волосы встают дыбом.

— Какие вещи?

— Не знаю. — Пожал плечами Скиннер. — Оуэн сказал, что Макинтайр не помнит, но у меня сложилось впечатление, что не хочет помнить. Хорошо, что жив остался. Надеюсь, что с мозгами у него все будет в порядке.

— Я тоже.

Установилось неловкое молчание. Они стояли посреди заболоченной дороги, не зная, что еще можно сказать. Первым решился Натан:

— Откуда ты знаешь, где я живу?

— Ты мне сказал. — Наморщил брови лесоруб. — А если бы ты этого не сделал, то и так мог бы догадаться. Вчера по городу разъезжал грузовик из фирмы перевозок, и у всех выспрашивал твой адрес. Жаловался, что навигатор бесполезен через 100 миль от границ Нью-Йорка. Нет такого GPS, который бы справился с Нонстед. Эта чертова дыра противиться даже спутникам.

— Эту чертову дыру ничем не пронять. — Грустно усмехнулся Натан. — Даже логикой. Я тут всего несколько дней, а уже столкнулся со столькими странными событиями. Настоящий “Твин Пикс” или “Страна смеха” (речь идет о дебютном романа Джонатана Кэрролла — прим. переводчика).

- “Твин Пикс” я смотрел. А второе — это что?

- “Страна смеха”. Не знаешь?

Нет, я редко смотрю телевизор. — Поморщился Скиннер. — У меня даже кабельного нет.

— Это книга. Знаешь, может, я ее сумею найти.

Они прошли мимо кошки, которая нежилась на широкой деревянной балюстраде веранды, и делала вид, что двуногие — всего лишь плод ее воображения. Натан открыл дверь и пропустил Скиннера вперед. В комнате стояло множество коробок.

— Я балдею, — охнул Скиннер. — Если все это сдать на макулатуру, хватило бы на несколько месяцев тяжелого запоя.

— А если бы все продал на eBay, то хватило бы на несколько лет дураковаляния, — ответил Натан. — Подожди, она где-то здесь. Нет, не тут… Американские писатели у нас…

— Сумеешь все здесь разместить? — Скиннер скептически осмотрел книжные полки, размещенные вдоль стен.

— Вряд ли. Мебель здесь на ладан дышит. Где-то дюбеля вывалились, нескольких полок нет… О, вот оно! Нет, это “Ребенок в небе”. Тут проблем совсем немало, — проворчал писатель. — В камине нет тяги, под окнами щели, которые хорошо тянут, панели облазят, потолок надо побелить… Ты знаешь местных мастеров?

— В Нонстеде мастер бы не удержался. — Скиннер просматривал какую-то книгу, затем глянул на Натана и отложил книгу в сторону. — Здесь каждый делает все. Не беспокойся о той книге, может, в другой раз. Я съезжу за инструментом. У тебя есть холодное пиво?

— Да, но…

— Ну, тогда вперед. Обожди.

В оставшееся до вечера время разговаривали немного. Скрипела отвертка Скиннера, несколько раз завыл бурильный молоток, потом замурчал пылесос, счищавший пятна сажи с каминной полки. В воздухе носился запах пыли, который перебивала вонь силикона. Небольшой, накрытый фольгой проигрыватель терпеливо воспроизводил один и тот же диск ZZ Top. Обиженная кошка уже давно ушла на другую сторону дороги. Оба приятеля работали в тишине, полностью поглощенные своим занятием.

Около полудня Натан притащил последнюю коробку с книгами, поставил и тяжело вздохнул. Посмотрел, как тот уверенным движением углубляет сделанное только что отверстие, вставляет колышек и вворачивает винт.

— Давай полку, — пробурчал он.

Натан схватил тяжелую полку, и они вместе повесили ее на место. Скиннер нажал на нее руками.

— Держит, — произнес он с кривой усмешкой. — Можешь расставлять свою литературу.

— Не любишь книг? — спросил Натан, открывая принесенную коробку.

— Когда смотрю на все это. — Скиннер махнул рукой в сторону томов, стоящих на полках нескольких стеллажей. — Приходит мне в голову только Лонни Стивенс.

— Кто это? Мне не кажется, что я когда-то его читал.

— Я тоже не думаю, что он когда-то что-то написал. — Лесоруб достал пачку сигарет. — Это местный алкаш. Ты даже не представляешь, что бы он сделал, дорвавшись до такой массы макулатуры.

Натан сухо засмеялся, и уже хотел пошутить, что часть его библиотеки годится только на раздробление, но тут его мысли вернулись к вопросу более важному, холодному, и терзавшему его, как паразит.

— Помнишь, когда мы возвращались оттуда… с Одиночества?

— Ага. — Улыбка Скиннера угасла. — Да, помню.

— Ты сказал, что Нонстед — сраное место. Сказал это таким тоном, что я не мог тебе не поверить. Видишь ли, с тех пор как сюда приехал… Слушай, что не так с пастором Рансбергом?

— С пастором? — Скиннер растягивал слова. Прикидывается, как и все остальные. Прикидывается старательным порядочным слугой Божьим.

— А почему это не может быть правдой?

— Потому что он пьет. — Пожал плечами лесоруб. — И кажется, много. Два года назад нашли его перед костелом мертвецки пьяного. Кто-то пожаловался его начальству. Было несколько телефонных звонков, а затем он исчез.

“Телефонных звонков”, - мысленно повторил Натан.

— Наверное, его забирали на терапию. Священника не было полгода, — продолжил Скиннер. — А затем вернулся, улыбчивый, терпеливый, здоровый. Как хибара после ремонта. Большой разницы никто не заметил. Церковь как опустела, так и дальше пустует. Люди ходят в католическую, или ездят в пресвитерианскую в Моррисон. Остальным вообще плевать. Ну, еще немного и ты обустроишься, — он неожиданно сменил тему.