Марцин Мортка - Городок Нонстед Страница 14

— Что же, — не спуская взгляда с собеседника, медленно сказал Натан. — Ты меня раскусил. Я не тот, за кого себя выдаю. Меня зовут Натан, и родился я в Лондоне. В свете того, что ты мне рассказал. — Он сделал широкий жест рукой, указывая на веселящихся людей. — Каждый здесь что-то изображает. Значит, я хорошо вписываюсь в этот городок. А ты, Скиннер? — Он прищурился и приблизился к лесорубу. — Что ты изображаешь? И тебя вправду зовут Скиннер?

— Я не прикидываюсь. — Усмехнулся лесоруб. — Скиннер это не имя, а фамилия. Меня зовут Дуайт, и я искренне ненавижу это имя. Предпочитаю, чтобы меня звали по фамилии, ничего более.

— Ты мне кажешься слишком умным для человека, который никогда не читал Кэрролла.

— Может и так. — Пожал плечами Скиннер. — Я наблюдательный, только и всего. Вижу то, на что другие не обращают внимания. Убедился в этом в Заливе.

— Ты был на войне?

— В военной полиции. — Он допил пиво, скомкал пластиковый стакан и выбросил его в бак. — Выявил трех террористов-самоубийц за один месяц. Не знаю, как это срабатывает. Смотрю на человека, и знаю, что-то с ним не так. А в тюряге, такой как Рамади, это может значить только одно. Можешь мне поверить, мне нравится раскрывать секреты. В Англии вы пьете пиво или открываете рот и ждете, пока лакей выльет вам содержимое бокала в рот?

— Что? — Натан увидел, что держит в руке стакан, о котором совсем забыл. — А, ну да. Пиво.

Только смочил губы в пиве, и увидел ее. Он не ошибся — она была одета в красный шерстяной гольф. Анна Крэйг. Она смотрела на детей, которые крутились с удочками у надувного бассейна. Неожиданно хорошо рассчитанным движением головы Анна отбросила волосы. Ее лицо осветила улыбка.

— Браво, Ванесса! — закричала она, когда дочь показала ей деревянную, мокрую от воды рыбу.

Натан встал и подошел к ним.

— Привет! — Выкрикнул он. Группа на сцене начала новую композицию, на что танцующие ответили хоровыми воплями, и он вынужден был повторить, чтобы быть услышанным.

— О, привет. — Она улыбнулась. Натан начал задумываться, не была ли черствость, которую он запомнил во время визита к ней домой, всего лишь шалостью памяти.

— Ты не позвонила, — сказал он.

— Что? — поначалу она не поняла. — А по делу о столкновении. Забыла. Знаешь, то, се.

— Понимаю. — Натан прикусил губу, устыдившись своей бесцеремонности. — Слушай, я все время пытаюсь узнать то одно, то другое, только…

— Перестань. — Анна смотрела на дочь лучистыми глазами. — Успокойся. Ничего не надо.

— Как это? — Он замигал, ничего не понимая. — Или…

— Да. — Анна посмотрела ему в глаза. Он прочел в них все — радость, облегчение, возвращающуюся отвагу — и понял, что лед в его груди начинает таять. — Да. Уже неделя спокойствия. Нет… Никаких визитов.

С эстрады донеслись первые такты “Every breath you take” Стинга. С тем же успехом они могли быть триумфальным пушечным салютом. Натан, удивляясь сам себе, протянул руку.

— Не окажете ли мне честь… — начал он с чистейшим оксфордским акцентом. Но в этот момент его кто-то хлопнул по плечу.

— Это ты должно быть тот британский писатель, о котором говорила Анна, — сказал высокий, коротко стриженный мужчина в вельветовом пиджаке, и пожал руку Натана. Его усмешка не распространялась на скрытые за круглыми очками глаза.

“Ничего удивительного”, - подумал Натан, глядя, как Анна обнимает “пришельца” за талию и прислоняет голову к его плечу. — “На его месте я бы тоже захотел двинуть меня в челюсть”.

— Я Тревор Хобсон, работаю в местной школе, — продолжил мужчина. — Мы работаем вместе с Анной. — Он посмотрел на женщину доминирующим, но полным чуткости взглядом. Тем, которому Натан пытался научиться, во время их связи с Фионой. — Я учитель физкультуры и тренер школьной бейсбольной команды. Вы смотрите иногда бейсбол, мистер Маккарниш?

— Нет, — ответил Натан, неискренне улыбаясь. — После того, как разобрался в правилах крикета, все другие игры кажутся мне простоватыми.

Все трое рассмеялись, после чего Тревор обнял Анну и сказал:

— Охотно поговорил бы еще, но признаюсь, что не читал ни одной вашей книги, мистер Маккарниш.

— Достаточно Натан.

— Так или иначе, уже поздновато. Уезжаем в восемь. — Последние слова, сказанные шуточно суровым тоном, были обращены к Анне, которая кивнула головой:

— Да, да, уже беру малышку и возвращаемся домой. Утром Тревор везет младшие классы на двухдневную экскурсию в Пурпурные горы. У них будет марш-бросок к водопаду Нострил. — Эти слова предназначались Натану, который кивнул головой и улыбнулся в лучших традициях британского лицемерия.

— Удачной поездки! — закричал он, и с кислым выражением лица вернулся к лавке. Скиннер делал вид, что ничего не видел.

Лесоруб допивал третий стакан пива, но взгляд его был таким же как и раньше — быстрым и блестящим.

— Меня не было так долго? — ехидно спросил Натан, допив остатки пива и выбросив пластиковый стакан. Потом он закурил. Мир на мгновение исчез в синих клубах. — Не говори ни слова.

— Не скажу, — равнодушно буркнул лесоруб. — Этот пассажир бегает за ней полгода. Были парой, потом поссорились, а сейчас… Они сошлись буквально несколько дней назад, потому что…

— Можешь ничего не говорить.

— Ладно. Еще пива?

— Глупый вопрос.

— Вот и чудно. — Лицо Скиннера раскраснелось. — Я сегодня хочу нарезаться. Присоединишься?

— Очередной глупый вопрос.

План мы реализовали на все сто. В мусорный бак отправились еще 12 скомканных пластиковых стаканчиков. Затем Натан отправился за кусты, чтобы очистить желудок. Скиннер считал это исключительным расточительством, и предложил коллеге очередную порцию, в ходе употребления которой поспорили о первичном значении слова “футбол”. Помирила их очередная порция пива, а после еще одной товарищи побрели к “мустангу”. Дорога к машине была нелегкой. Поначалу пришла пора быть расточительным Скиннеру, а затем Натан потерял мобильник. Нашел его только потому, что в небе расцвели первые букеты фейерверка.

В конце концов добрались до автомобиля и уселись в кресла.

— Надеюсь, ты не собираешься вести машину в твоем то состоянии? — пробормотал Натан, с трудом сфокусировав взгляд на собутыльнике.

— Эта машина едет сама. — Икнул Скиннер. — Я ему только это позволяю. Пристегнись, чтобы на поворотах тобой не мотало.

Прежде чем Натан сумел возразить, машина уже вылетела на дорогу. Прежде, чем успел крикнуть, снесли знак. Прежде, чем сумел сориентироваться, Скиннер остановился перед домом, рядом с его “ранглером”.