Дмитрий Герасимов - Крест в круге Страница 15

Потом они любили друг друга в спальне, на ворсистом египетском ковре, распластанном на полу.

Наутро, свежий и бодрый, молодой наследник вышел на улицу и, щурясь теплому солнцу, обратился к седобородому горожанину:

– Скажите, уважаемый, как мне добраться до лучшего базара, чтобы купить жене шелка и смирны?

– Это несложно, ака [7] , – отвечал, поклонившись, горожанин. – Вон за теми минаретами есть прекрасный базар, где вы сможете купить все, что вам заблагорассудится.

«Ака?! Старик, верно, выжил из ума», – решил юноша и кивнул горожанину в знак благодарности и того, что разговор закончен. Но дехканин продолжал, желая, видимо, сделать приятное своему новому богатому соседу:

– Весь город завидует вам, ака… Знатное наследство, молодая красавица-жена…

«Да она старше меня! – чуть не вырвалось у юноши. Он развернулся и поспешно ушел обратно в глубь сада. – Странный старик…»

От утреннего настроения не осталось и следа. Юноша вдруг почувствовал ярость. Как же легко завистникам бросить ложку дегтя в бочку с медом. Ему ведь только что намекнули на то, что его жена слишком стара для него! Ей ведь уже за двадцать!

Он остановился перед мраморной купальней в саду. Воспоминания этой дивной ночи нахлынули на него, он представил руки Назимы, ее восхитительную грудь, ее округлые бедра, гладкую кожу. И вновь почувствовал желание. Вода в купальне все еще сохраняла волнующие ароматы. Юноша наклонился, зачерпнул ее ладонью и поднес к губам. В то же мгновение он вскрикнул, словно увидел змею. Рука скользнула по мрамору, и он, потеряв равновесие, упал грудью на холодный край ванны, во все глаза таращась на пахнущую шафраном и розами воду. Из купальни, как из зеркала, на него с ужасом смотрел дряхлый старик с лицом, покрытым морщинами, с длинными седыми волосами и изрытым оспой крючкообразным носом.

Через неделю молодой наследник умер. От старости.

На его могиле очень скоро появилось бронзовое украшение в виде змеи, обвивающей сухое, но еще зеленое дерево.

С этих пор за молодой вдовой закрепилась зловещая и страшная слава. Старики уверяли, что на ней лежит проклятие, снять которое не под силу даже очень могущественному человеку. Женщины одновременно ненавидели ее и завидовали ей.

– Сначала соперницу сгубила, – шепотом злословили они, собираясь у арыка или на городской площади. – Потом двух мужей… И все из-за богатства. Ведьма!

– А вы слышали, что тому старику – ее последнему мужу – на самом деле не было и двадцати?

– Заколдовала!

– Говорят, она спит с открытыми глазами. Как змея.

– Я же говорю: ведьма!

Юноши обходили ее дом стороной, суеверно втягивая головы в плечи. Но никто из них не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться ее красотой, когда она появлялась на людях – стройная, женственная и невыразимо печальная.

Между тем чуть ли не каждый год находились смельчаки, пытающиеся завоевать сердце «черной вдовы».

– Может, она и ведьма, – рассуждали они, – но уж больно хороша! И богата…

Шли годы. Жизнь таинственной вдовы по-прежнему была для всех загадкой и поводом для леденящих душу домыслов. Она редко выходила в город. Никто не знал о ней почти ничего. Ходили слухи, что ее родители умерли в нищете в том самом ауле, из которого она пришла к пожилому иранцу. Говаривали, будто каждую ночь в ее доме – новый мужчина.

– Она их заколдовывает лаской, дурманит страстью своею, а наутро они исчезают бесследно. Ни один не спасся!

– Одного нашли все-таки! В поле…

– Того, что уснул в маках?

– Не уснул. Его уже мертвого в поле привезли и бросили. Говорят, что вся грудь у него была, словно в чешуе.

– Словно кожа змеиная.

Все изменилось с приходом в Туркестан советской власти. У «черной вдовы» отобрали все ее богатство, экспроприировали роскошный дом, которому завидовали горожане и жители окрестных селений, но саму женщину не тронули. Она перебралась в аул, откуда была родом, и продолжала вести жизнь, неприметную чужому глазу и все так же покрытую завесой мрачной таинственности.

Никто не знал ее возраста. По всем подсчетам выходило, что ей давно уже за сорок, но вдова выглядела все такой же красавицей, леденящей душу своей колдовской красотой, какой она впервые вошла в сад несчастного иранца.

Однажды в доме «черной вдовы» появились гости. Два красноармейца сопровождали высокого темноволосого мужчину, одетого в строгий льняной костюм-тройку с черной кожаной папкой под мышкой.

– Я слушаю тебя, мой господин, – сказала ему на фарси Назима, сверкая прекрасными глазами и обнажая в улыбке ряд белоснежных, ровных зубов.

– Ко мне следует обращаться «товарищ», – строго поправил ее пришедший.

– Апа дебайт [8] . – Вдова смотрела ему прямо в глаза, и начальник почувствовал легкую холодную дрожь, пробежавшую по его телу. Но он быстро взял себя в руки и продолжал:

– Нам нужна ваша помощь, апа. Советская власть, как вы знаете, нещадно борется с суевериями и другими темными пережитками запуганных и угнетенных жителей Туркестана. Про вас ходят разные слухи и рассказывают всякие небылицы…

Пришедший откашлялся, наблюдая за реакцией женщины на эти слова. Но ее лицо оставалось непроницаемым, а на губах по-прежнему играла ослепительная, вежливая улыбка.

– Другими словами, – продолжал мужчина, – рассказывают всякую чушь и запугивают трудящихся разной мистикой… Так вот, мы хотим с вашей помощью развеять нелепые слухи и побороть дремучесть отсталых слоев населения.

– Что же вы от меня хотите?

– Вам нужно… выйти замуж, – неожиданно просто ответил гость. – За трудящегося Красного Востока. Создать семью, которую можно было бы ставить в пример всем сомневающимся.

Черные глаза Назимы расширились, и она вдруг расхохоталась.

– Достойных людей у нас много, – ничуть не смущаясь ее реакцией, продолжал мужчина. – Вы можете взять в мужья дехканина или красноармейца, учителя или агронома…

– Вот и женись на мне, мой товарищ, – перебила Назима с жаром и неожиданно ухватила пальцы гостя своей ладонью.

Мужчина вежливо высвободил руку и опять откашлялся:

– Мне лестно ваше внимание, апа. Вы красивы и можете осчастливить любого достойного человека. А я… Я уже женат. И счастлив в браке. Моя жена…

– Ее зовут Гульбахор? – быстро спросила женщина.

– Да, – растерянно ответил гость. – А откуда вы…

– Посмотри на меня, мой товарищ! Разве я не лучше? Разве не красивее?

Мужчина почувствовал, что начинает злиться. Он взял папку со стола, сунул ее под мышку и направился к дверям. У порога он обернулся.

– Подумайте над тем, что я вам сказал, апа… Подумайте.