Жан Александр - Кровавая луна Страница 24

Она задохнулась от ужаса, потрясенная смыслом его слов.

— Вас это пугает? — он наклонился к ней.

Какое-то шестое чувство подсказало ей, как важно ему услышать ее ответ.

— Нет, — она с трудом пошевелила губами. — Но вы… вы шутите?

— Увы… — он печально покачал головой.

— Я всегда считала, что вампиры остались только в средневековых хрониках…

— После первой мировой войны был громкий процесс в Германии. Следующий вампир был осужден в Британии, в 1949 году. В Италии, в 1952 году, власти эксгумировали труп умершей тридцать лет назад женщины. Она превосходно сохранилась, и когда на руке ей сделали надрез, из раны полилась алая кровь.

Видя ее растерянность, он успокаивающе улыбнулся:

— Я рассказываю все это лишь затем, чтобы поколебать ваше неверие. Создания, которых принято называть вампирами, существовали и существуют независимо от вашей веры в них. Их происхождение окутано мраком и множеством суеверий, за которыми трудно отыскать истину. И чтобы проникнуть в тайну, следует отрешиться от страхов и предубеждений.

Он умолк, задумчиво глядя на бушующее внизу море. Когда он снова заговорил, его голос звучал, словно на хорошо подготовленной лекции. У Дженни мелькнула мысль, что он специально готовился к этому разговору. Во всяком случае, ей очень хотелось, чтобы это было так.

— В славянских землях их называли вурдалаками или упырями. Венгерские монахи, составлявшие свои хроники, исказили это название, и появился вампир. Он мог изменять свой облик, перевоплощаться в волка, туман, сову. Сравнение его с летучей мышью более позднее: оно возникло в эпоху колонизации Южной Америки, когда переселенцы столкнулись с настоящими кровососущими летучими мышами.

Но как бы ни называли вампиров в различных странах, в Северной Европе они появились лишь в начале семнадцатого столетия. Процессы инквизиции, охота на ведьм, изобилие страшных преданий — все способствовало их появлению. Средневековые теологи считали их демоническими созданиями, вселяющимися в мертвецов после смерти и по той или иной причине обреченными странствовать по земле. Эту веру поддерживают дошедшие до нас языческие праздники — Хеллувин, Самайн, Вальпургиева ночь, — на которые, согласно древним легендам, из потустороннего мира слетаются души умерших. И это только часть сохранившихся с незапамятных времен ритуалов, посвященных неупокоенным мертвецам. Люди придумывали их, чтобы объяснять явления, природу которых не могли понять. Но если сейчас мы способны отбросить устаревшие представления, это не значит, что вместе с ними будет отброшена и проблема вампиров. Кому понадобилось бы объяснять то, чего не существует! Не забывайте, что мозг человека — слишком прагматичная машина и никогда не будет изобретать объяснений без нужды.

Свирепый порыв ветра пронесся над утесом, словно духи острова сожалели об этом откровении. Дженни плотнее укуталась в плащ, удивляясь нечувствительности Пауля к холоду.

— Хорошо, — она совершенно оправилась от испытанного недавно приступа ужаса, — тогда каким образом вы объясняете их существование?

— Прежде всего следует заметить, — серьезно произнес Пауль, — что многие известные случаи вампиризма на деле не были таковыми. Часто истинной причиной оказывалось преждевременное погребение: похороны человека, находящегося в состоянии летаргического обморока или каталепсии. Мы знаем множество подобных случаев, относящихся к девятнадцатому веку. Что говорить о более ранних временах, когда медицинские науки были неразвиты. Иногда несчастных не успевали засыпать землей; по воле Провидения человек пробуждался от обморока. Такое знамение ясно указывало на то, что он — вампир. Стоит ли говорить, как с ним поступали после пробуждения?

Поразительное множество слухов расползалось, порожденное человеческой завистью. Церковь стремилась упрочить свое могущество и объявляла исчадиями ада всех отступников. В каждом городе, селе были свои парии, неприязнь к которым разделял всякий житель. Если нищих старух считали ведьмами, почему не предположить вампира в безобразном мужчине, лицо которого изуродовано заячьей губой? В некоторых землях для этого было достаточно обладать голубыми глазами.

— Потом пришла чума, — продолжал Пауль. — С загадочными смертями и трупным зловонием, исходящим от людей, разлагающихся заживо. В это же время наблюдается заметное усиление страха перед вампирами; симптомы чумы — истощение, слабость — сильно напоминают угасание от потери большого количества крови. Что бы ни предпринимали тогдашние доктора, человека ничто не могло спасти. В точности как в тех книгах, которые вы выбрали для чтения.

— Не совсем, — поправила его Дженни. — Это все объяснение проявлений ложного вампиризма. Вы же утверждаете, что он реален.

Пауль кивнул, польщенный ее вниманием.

— Безусловно. Наряду с ложными проявлениями всегда существовали случаи, связанные с аберрациями, с отклонениями в человеческой психике. На судебных процессах многие обвиняемые открыто признавались в том, что они вампиры.

— Ничего удивительного, — согласилась Дженни, — в полицию до сих пор приходят люди, взваливающие на себя преступления Джека Потрошителя. Если шизофреник тщеславен, он пытается достичь славы любым путем. В свое время на вампиров существовала… в некотором роде мода. Можно ли полагаться на такие случаи?

— Разумеется, нет, — Пауль покачал головой. — В психиатрической практике описано множество более серьезных расстройств. Есть люди с болезненной тягой к живой крови. Близко к вампиризму стоят некрофилия, некрофагия. Странно, что научное название — гемофимия — почти не используется применительно к этой болезни. В литературе ее только изредка именуют псевдовампиризмом. Параноидальное отклонение от нормальных психических реакций. В мягко выраженной форме больной воображает себя князем тьмы, возможно, мечтает о ночной жизни. Но по-настоящему подражать вампиру способен лишь безумец.

Он помолчал, собираясь с мыслями.

— В прошлом нашей семьи был эпизод, когда суд присяжных признал виновной в вампиризме одну из наших родственниц. Только Богу известно, в чем состояло ее преступление. Вполне могло оказаться, что она любила отрывать крылышки жукам и бабочкам и не делала из этого тайны по неосторожности. Как бы то ни было, в сердце ей вогнали свежеоструганный осиновый кол.

Не забывайте, что наша семья в те времена была богата и могущественна. Естественно, лорды никогда не пользовались любовью своих вассалов, и случай с вампиром давал законное основание такой неприязни. Приговор был приведен в исполнение незамедлительно. На фамильном гербе появилось пятно. Положение усугубилось самоубийством одного из кузенов казненной.